свою очередь, ссылается на П.Н. Третьякова, который на основании работы Серебренникова выдвинул гипотезу о том, что данный палеоевропейский язык принадлежит создателям культуры ЯГК.
С этим нельзя, пожалуй, не согласиться. Если топонимика древнее индоевропейской и уральско-финской, значит, она возникла до прихода в эти места соответствующих групп населения. А мы знаем, что пришли они уже после формирования на северо-востоке Европы культуры ямочно-гребенчатой керамики. А в её формировании, как мы тоже уже знаем, принимали участие северные охотники на оленей с гаплогруппой I1…
Но что важно при этом: что это, собственно, не одна какая-нибудь племенная технология, а большая культурная общность. Сложившаяся из нескольких влияний и позднее разродившаяся несколькими культурами. Потому что именно в эту эпоху не только в Восточной, но и во всей Европе происходит очень важный процесс – привязка до сих пор привязанных друг к другу членов охотничьих кочевых общин ещё и к земле. Принятие, фигурально говоря, земли в свою общину, признание земли своею не то что собственностью, но участником экономического и общественного процесса, приводя ситуацию к современным понятиям. Это не просто оседание на землю – это смена всей идеологии, это принятие новой системы ценностей, это – автоматически – новая религия, это, наконец, новая система мира. Которая строится уже вокруг земли – сначала своей, а затем вообще. А значит, автоматически включает в себя небесные силы, погодные явления, Землю как дарительницу жизни, Солнце как свет и Луну как календарь, замену духов земли, воды, растений, животных на богов, организуемых в пантеон.
А значит, и саму жизнь свою люди начинали рассматривать как включённую в мир богов, а не духов, которые начинают противопоставляться богам в качестве негативных явлений окружающего мира.
В общем, образно говоря, если раньше для охотников небо было сонмищем костров, у которых сидели предки, ушедшие в Страну Вечной Охоты, то теперь взор людей обратился к земле, которая стала центром мироздания.
И вот на севере Восточной Европы эти процессы и пришлись на эпоху ЯГК. С течением времени она, точно так же, как в своё время свидерская, оставившая «побеги» даже в Волго-Окском междуречье, расширяла свой ареал, поскольку носила ещё полукочевой характер, но в соответствии с вышеописанными тенденциями постепенно распадалась на территориальные ареалы тех общин, что постепенно осаживались на землю. И вот тут мы видим появление на пространстве от Невы до Печоры и от Колы до Оки новых культур – наследниц ЯГК. Это, в частности, льяловская, современник и локальный вариант ЯГК на территории Московской области. И что интересно – в её сложении участвовало некое –
– пришлое с севера население лапоноидного облика. /146/
Кто бы это мог быть, спросим мы риторически. И добавим для вескости, что в сменившей льяловскую в этих местах волосовской культуре отмечаются –
– северные европеоиды, с чётко выраженной мезокранией, сходными черепами из ряда поздненеолитических захоронений в Прибалтике, иногда с лапоноидными чертами. /164/
То есть совершенно чётко видна биологическая, антропологическая эволюция населения, идя вдоль которой вниз мы опять упрёмся в родоначальников – охотников I1.
Впрочем, тут опять вылезает то самое загадочное североевразийское население, которое приняло участие в формировании европейцев. Охотники I1 пришли не на пустое место. По крайней мере между 10 и 9 тысячами лет назад на юге Архангельской и севере Вологодской области отмечается мезолитическая культура веретье. Это временные поселения, а также могильники, привязанные к берегам рек и озёр. Люди, погребённые в них, –
– имеют теснейшее сходство с оленеостровцами Онежского озера, оба типа могут быть включены в единый кластер древнейшего европеоидного населения Восточной Европы, отличный от европеоидов Прибалтики и Украины. /164/
Это европеоиды очень высокого для тех времён роста (175–177 см), что –
– не находит аналогий у населения соседних территорий эпохи мезолита. /164/
Митохондриальные гаплогруппы у двоих людей, живших 7,5 тысячи лет назад, оказались U4 и U4d. Хронология захоронений установлена по радиоуглеродному методу и занимает период между 9810 ± 120 и 6880 ± 40 лет назад. Иными словами, эти ребята были современниками и соседями кундской культуры, наследницы свидерской.
В свою очередь, уже не раз упоминавшиеся здесь оленеостровцы (это Онежское озеро), жившие, согласно радиоуглеродному определению, между 9910 ± 80 и 6790 ± 80 лет назад (отметим попутно, как тепло стало в бореале!), тоже оказались европеоидами. И один из них носил даже Y-хромосомную гаплогруппу R1a1 очень редкого субклада YP1272. Тем не менее эти люди с очевидностью пришли с Востока, из Азии (может быть, с Юго-Востока), поскольку отступление ледника открывало путь с Запада к этим местам лишь в несколько более позднюю эпоху. О том же говорит и Y-гаплогруппа второго здешнего погребения – J. И значит, оба этих парня принадлежали к тем рассеянным покуда группам восточноевропейских охотников и собирателей, что начали продвигаться по степям и лесам Евразии на север и запад.
О том же говорят и митохондриальные гаплогруппы – крайне редко встречающаяся в Европе C1, J, H, R1b, а также знакомые нам U4, U2e, U5a – от подруг ребят I1, придвинувшихся к этим местам к концу бореала.
В свою очередь, ЯГК в этих местах смешивалась с верхневолжской культурой – наследницей бутовской – наследницы свидерской. Эта культура у нас – современница эртебёлле, маглемозе, кундской, неманской и даже конгемозе. То есть осколок, оторвавшийся от массы I и ушедший далеко на восток, в то время как другие пошли кто по восточному берегу протобалтийского моря, кто – по западному. Плавный переход волго-окской культуры от бутовской, как и той – от свидерской, считается доказанным надёжно. Причём в фундаменте этой убеждённости лежат явные следы свидерцев, дошедших до Волго-Окского региона 10 тысяч лет назад. Можно сказать, первый натиск европейцев на Москву…
Таким образом, можно констатировать две миграции носителей I1 в Верхнее и Среднее Поволжье, которые несомненно должны были оставить здесь свои генетические следы – по той причине, что впоследствии мы хоть и видим вторжение сюда различных масс и культур, никакой тотальной смены населения здесь историками и археологами не отмечается.
Следовательно, местный локальный максимум частот I1 в центре Русской равнины – то самое «вспучивание» на карте – является следом перемещения сюда древних носителей этой гаплогруппы. Позднейшее смешение с носителями других генетических маркёров начальное преобладание людей I1 здесь сильно снизило, но не убрало совсем.
Вот, собственно, и всё. Путь людей I, начатый вслед за отступающими ледником и тундрой от иберо-африканского побережья озёр на месте нынешнего Средиземного моря, продолженный второй волною как бегство от всемирного для них потопа из-за прорвавшейся через Гибралтар океанской воды, – этот путь завершился в тундре же, только уже возле другого океана. Люди I не были объединены в единое племя или род, они даже не знали, что они – родичи. Это не было переселение народа, это было движение небольших
