— Правильно. Только при этом мы никогда не старались прыгнуть выше головы. Чего никак не скажешь о тебе.
— Дядюшка Дима, я уверена, у меня все получится. Идея просто великолепна. Посудите сами, возможность разогреть котел буквально за полминуты плюс экономия топлива. Пусть оно и недорогое, но зато увеличивается запас хода при одинаковой заправке. Да еще и конструкция котла мало того что упрощается, так еще и становится дешевле.
— Девочка моя, не получится еще больше упростить котел, как не выйдет сделать его и более компактным. Ну нельзя бесконечно уменьшать его размеры, это неизбежно ведет к уменьшению объема вырабатываемого пара. Последнее же, как следствие, оказывает влияние на работоспособность машины.
— Если бы господин Дайсон думал так же, то не создал бы свою первую компактную машину с водотрубным котлом. А ведь именно она легла в основу тех, что используются сегодня в автомобилях.
— Н-да. Похоже, мне тебя не убедить. И в чем ты видишь проблему?
— Горелка. Вся соль в горелке. Именно с ней у меня никак не клеится.
— И поэтому ты решила воззвать к закоснелому мышлению старика.
— Дмитрий Ильич, вы несправедливы ко мне. И взываю я в первую очередь к вашему многолетнему опыту.
— Ага. Хорошо хоть мой опыт не ставится под сомнение. Ну все, все. Больше не буду, — видя, что девушка может обидеться не на шутку, примирительным тоном произнес инженер. — В чем проблема? Ты вообще не знаешь, как подступиться, или что-то не ладится?
— У меня есть идея относительно конструкции горелки с принудительной подачей воздуха, что непременно должно сказаться на КПД положительным образом. Но опытный образец выдает совсем уж низкие результаты.
— У тебя даже есть опытный образец?
— Я была уверена в том, что права.
— То есть ты изготовила модель в металле, не проработав все как следует в теории, и, разумеется, потерпела фиаско. Александра, метод проб и ошибок никак не назовешь самым коротким путем к достижению поставленной перед собой цели. На исходе первая четверть двадцатого века, а не восемнадцатого.
— Я была уверена, что мои теоретические выкладки верны.
— А посоветоваться?
— Вы были на меня обижены, а идти на сторону… — Девушка замолчала, поведя плечами, как бы желая сказать, что она не так уж и глупа.
— Вот это еще. Знаешь, что способствовало столь бурному развитию прогресса два последних века? Доступность информации. Маститые ученые и любители по достижении каких-либо результатов спешили их обнародовать, чтобы быть первыми и получить признание. Сейчас же все меняется. Изобретатели и научные умы уже не спешат предавать огласке свои достижения. Они хотят получать от этого наибольшую выгоду. Появилось даже такое понятие, как коммерческая тайна.
— Но это нормально, дядюшка.
— Нормально. Кто же спорит. Но в данном конкретном случае ты уперлась в неразрешимую задачу. С одной стороны, ты не видишь выхода. С другой — не хочешь делиться своей идеей. Ведь среди умных голов найдется немало тех, кто, столкнувшись с подобной дилеммой, предпочтет придерживаться принципа «да не доставайся же ты никому». Ну да это все полемика. И где твои чертежи?
— В моей конторке, на кульманах.
— То есть ты хочешь заставить старика тащиться в твою светелку? — возмущенно произнес Дмитрий Ильич, продолжая подзадоривать девушку.
— Дядя Дима, вот только не начинайте. Во-первых, вы не старик. А во-вторых, моя конторка по соседству с вашей, — возмущенно притопнула ножкой девушка, чем вызвала самодовольную улыбку собеседника.
— Все-все, убедила. Пойдем посмотрим, что там у тебя не ладится, — замахав руками, начал подниматься Дмитрий Ильич.
Девушка вовсе не случайно зазывала его посмотреть на свое детище, апеллируя к его опыту. Дело в том, что господин Мартынов был главным инженером автомобильного завода купца Игнатьева. Он прошел с ним весь путь от самых истоков и пользовался полным доверием. В том числе и в вопросах, касающихся единственной дочери владельца завода.
Впрочем, оказать посильную помощь Александре, подающей большие надежды в механике, Мартынов не успел. Когда он уже наполовину приподнялся, дверь его конторки открылась, и вместе с шумом сборочного цеха сюда ворвался весьма представительный моложавый мужчина. При виде него главный инженер вновь опустился в кресло, а Александра разочарованно вздохнула.
— Хорошо, что я тебя застал, Дмитрий. Читай.
Мужчина положил на стол газету и весомо прихлопнул ее своей здоровой ручищей. Причина подобной фамильярности вовсе не в том, что это был купец Игнатьев собственной персоной. Во-первых, как уже говорилось, они с Мартыновым вместе уже не первый год. А во-вторых, та разница в возрасте, которая могла броситься в глаза, на самом деле не столь уж и велика. Инженер был старше всего лишь на три года. Тут уж скорее купец в великолепной форме.
— Здравствуй, дочка, — тут же обернувшись, ласково улыбнулся Игнатьев.
— Здравствуй, папа.
— Что-то случилось? Чем ты недовольна?
— Я еле-еле уговорила дядю Диму, а тут ты с новой идеей.
— Ага. Помирились все же. А-а-а, дай-ка я догадаюсь. Тебе что-то понадобилось от более опытного и авторитетного дядьки.
— Ну, от купца я иного и не ожидала.
— Можно подумать, я не прав.
— Ну что я могу сказать? Довольно оригинально, — подал голос Мартынов, прерывая милую перебранку отца и дочери. — Не знаю, насколько можно верить статье в газете, достоверным источником их назвать нельзя. Но даже по первым прикидкам КПД этого экскаватора куда выше, чем у традиционных моделей. Хотя конкретно этот образец с обычными экскаваторами соперничать не может. Объем ковша маловат. Но при более массивной конструкции выигрыш очевиден.
— При более массивной конструкции… КПД… Инженер-механик до мозга костей. — Игнатьев с нескрываемой иронией махнул на Мартынова рукой.
— Извольте объясниться, Виталий Юрьевич, — делано возмутился инженер.
— Да что с тобой объясняться, если ты сразу бросился рассуждать об увеличении объема ковша до кубометра.
— Это минимальный объем, принятый для экскаваторов, — пожал плечами Мартынов.
— Вот правильно Александра назвала тебя закоснелым консерватором с зашоренным взглядом.
При этих словах Дмитрий Ильич покраснел от возмущения. Девушка поняла, что все ее усилия по примирению вот-вот полетят псу под хвост. Поэтому поспешила откреститься от слов отца весьма красноречивыми взглядом и жестом. Купец, посмотрев поочередно на дочь и инженера, махнул рукой:
— Ладно. Прости, Дмитрий. Погорячился. Но только не насчет шор на твоих глазах.
— Объяснишь? — по привычке откинувшись на спинку кресла и сцепив пальцы на животе, поинтересовался Мартынов.
— Да как ты не видишь? Ну сам посуди, сегодняшние экскаваторы — это здоровенные дуры на гусеничном ходу, с небольшим радиусом передвижения, или рельсовые, соответственно способные кататься только по рельсам. Область их применения довольно ограниченна и подразумевает под собой одно непременное условие — большие объемы. Вот эта машина — настоящий прорыв. К примеру, сегодня власти обязали телефонные компании убрать воздушную линию телефонной связи ввиду перегруженности улиц телеграфными столбами. Ты не мог не видеть бригады землекопов. И не можешь не понимать, сколь длительным будет процесс. А теперь представь себе, что вместо бригады в полсотни землекопов появляется один-единственный экскаватор, приспособленный работать в городских условиях. Или рытье котлована на строительстве дома. Ну кто подумает тащить туда огромную бандуру экскаватора? И совсем другое дело, когда под рукой оказывается вот такая машина. Голову даю на отсечение, строительные конторы будут стоять за ней в очереди.
— Хм. Ну, в отношении деловой стороны карты всегда были в твоих руках. Хотя да. На первый взгляд, выглядит весьма перспективно. Вот только при чем тут мы?
— Издеваешься?
— Нет. Мы, конечно, планируем расширение. И у нас намечен целый ряд модернизаций выпускаемых образцов. Но налаживать совершенно новое производство… Ты уверен, что сумеешь это потянуть?
— Н-да. Дмитрий, я же говорю, что ты невнимательно читал. Одна фраза. Меня особенно заинтересовала одна фраза. Вот. — Купец ткнул пальцем на строчку в статье. — «На базе автомобиля „Муромец“». Понимаешь? На базе нашего грузовика. То есть солидный объем частей и механизмов мы так и будем выпускать. Просто при расширении производства нужно будет учесть возрастающую в них потребность.
— Хм. По большому счету эта фраза ничего не значит, — возразил инженер. — Сам посуди, что тут сказано? Ни-че-го. Так. Общие и ничего не значащие слова. Я согласен с тобой, концепция выглядит весьма перспективной. Но для нас ли? Вот в чем вопрос. Может, там от нашего «Муромца» только рама и колеса, а все остальное — такая сборная солянка, что нам, по сути, придется налаживать совершенно новое производство.
