Индия, Пакистан и Бангладеш, искусственно и искусно разделенные Великобританией, стечение 50 лет, имея высокий потенциал развития, тратят огромные силы на распутывание клубка проблем колониального прошлого, однако есть надежда на то, что в рамках «шанхайского» взаимодействия им удастся покончить с этими явно неактуальными проблемами.
Мусульманский мир (так называемый Ближний Восток) пока раздроблен и отличается крайней неравномерностью политических, экономических и социальных условий. Пока существует нефтяная зависимость Запада, они будут в основном жить на дивиденды, сводя счеты друг с другом и не особенно желая действительного объединения. Однако в случае прорыва в энергетической области — появления водородного топлива (чем в последнее время очень озаботились промышленные страны), получаемого из воды или добываемого с больших глубин Земли, где, по предположениям ученых, водород в большом количестве содержится в виде гидридов металлов, или промышленно выгодного получения спирта как топлива для автомобилей и т. д. этим странам придется всерьез озаботиться своим будущим. Другие страны этого региона, вероятнее всего, каким-то образом будут втянуты в эту структуру. Особняком пока стоит Япония, где американские влияние и присутствие еще слишком велики.
Для России при таком раскладе места нет! И это, к сожалению, факт.
Для того чтобы быть великой (или хотя бы заметной) державой, надо выполнить некоторые условия, а именно, упорядочить соотношение народонаселения и занимаемой территории, обеспечение собственными ресурсами или способы их получения извне, устойчивость и эволюционное развитие социальных структур, заинтересованность населения в укреплении своего государства, поддержку государством производителей материального и интеллектуального продуктов. Ни по одному пункту пока положительного ответа нет, особенно в области демографии. После первой переписи населения в XIX в. Д. И. Менделеев спрогнозировал, что к концу XX в. в России будет проживать не менее 350–400 миллионов человек (без учета Средней Азии, Кавказа, Прибалтики и Финляндии), с избытком обеспечивающих себя всем необходимым на уровне наивысших мировых стандартов.
Что же мы видим? Население — порядка 130 (146) миллионов человек, которое убывает со скоростью 0,5–1 миллион в год, база — сельская местность и небольшие города — методично уничтожалась, начиная с 1914 г., когда была развязана совершенно не нужная России война, потом случились две революции, Гражданская война, коллективизация и т. д. Большая часть генетически активного населения погибла в войне 1941–1945 гг., а мало-мальски одаренных в науке людей до сих пор активно переманивают за рубеж. Скоро по численности населения мы сравняемся со среднеевропейской страной, а по ВВП, производительности труда, объему внедрения новых технологий вряд ли догоним кого-либо вообще.
Россия и США всегда были, есть и будут соперниками. У них разные стратегические цели и методы их реализации. США очень зависимы от внешних поставок, поэтому их стратегическая цель — полное и безраздельное господство над всеми океанами, возможность быстро и эффективно пресекать любые попытки стран-поставщиков диктовать даже незначительные условия, защищать территорию страны от любых посягательств. России отводится роль поставщика природных невосполняемых ресурсов, потребителя американского «ширпотреба» и избытков продовольствия, в очень небольшой степени (сейчас) — поставщика высококвалифицированных специалистов, которые еще кое-где сохранились, и российских капиталов. Это происходит под умело раздуваемую пропаганду об особых симпатиях, партнерстве и т. д. Но когда дело доходит до действительного ущемления прав России в США («дело» Бородина, выдача преступников-террористов, установление таможенных барьеров, отмена поправки типа Джексона Вэника), тут законодательная и исполнительная власти США учитывают только свои интересы.
Интересно, а как они поведут себя лет через 15–20, ког да наши ядерные силы сдерживания «скиснут» и благодаря стараниям подпевал «демократического мирового сообщества» ничего эквивалентного этим силам у России не останется?
Однако между народами России и США какой-либо недоброжелательности или вражды нет, что отрадно само по себе.
Объединенная Европа будет стараться избежать слишком уж тесных «объятий» с Россией. С одной стороны, это — остаточный синдром после Второй мировой войны. Пример: восточно-европейские страны ринулись в НАТО и ЕС, как только представилась возможность, при этом, естественно, несколько преувеличивая ужасы социалистического строя советского типа. С другой стороны, европейцы создали для себя очень комфортные условия существования, очарованы своей демократичностью, перспективами объединения. Досадными препятствиями служат иммигранты, особенно из стран Восточной Европы и России, которые вносят элемент нестабильности (вплоть до локальных вооруженных конфликтов — Югославия) и воровскую нахлебническую мораль, пополняя европейский криминальный мир совершенно непривычными (более жесткими и непредсказуемыми) методами. Об особой экономической зависимости Европы от России говорить не приходится. На 85–90 % Европа сейчас себя обеспечивает, так что иллюзий о нашей незаменимости строить не следует. Действительно, газ и другие энергоносители Европе выгоднее всего получать из России, но еще в 30-е годы XX в. в Германии уже научились производить до 10–15 миллионов тонн искусственного жидкого топлива в год; развивается солнечная и ветровая энергетика. При отказе России поставлять энергоносители трудности в экономике Европы будут, но не катастрофические. К тому же сейчас во всем мире высокими темпами развиваются и внедряются энергосберегающие технологии.
Россия непосредственно граничит с Европой, и той, конечно, нет никакого резона ссориться с немного диковатым и непредсказуемым соседом. Все-таки худой мир лучше доброй ссоры. Поэтому отношения между Европейским союзом будут улучшаться, но крайне медленно, а в «семью европейских народов» Россию вряд ли примут в обозримом будущем.
Интересно складываются отношения России с набирающей силу «Шанхайской восьмеркой». То, что Россия туда вошла, очень дальновидный стратегический шаг В этих странах есть национальные идеи, нерастраченный потенциал развития и перспективы экономического роста с большой (пока!) потребностью в энергоресурсах; новых, но подходящих по стоимости и потребности рабочей силы и т. д., технологиях. Есть и рынок сбыта, особенно военной техники, куда многие американские и европейские компании на основе ими же принятых ограничений проникнуть не могут. То же касается и подготовки научных и военных кадров. Если Россия проявит достаточно здравого смысла (здесь главным препятствием служит корыстный, сиюминутный интерес российских чиновников, перевешивающий любые интересы страны; это хорошо показала история с космической станцией «Мир», позволявшей «привязать» китайскую программу исследования Космоса к российской, но мероприятие было сорвано из-за дурацкой попытки потребовать от КНР в общем-то небольшую с учетом открывающихся перспектив сумму), то, создав режим наибольшего благоприятствования, сможет получить военную и техническую элиту, ориентирующуюся на Россию, включиться в экономику других стран и стать их необходимым партнером. К сожалению, каждый упущенный день — это упущенные возможности. К тому же надо развивать собственную научную и техническую базу, чтобы товар был всегда чуть лучше и чуть дешевле, чем у конкурентов, иначе какой интерес мы будем представлять для наших партнеров?
А теперь можно обратиться собственно к России и начать с небольшого экскурса в историю вопроса: «А почему у нас все как-то не так идет?»
Какими бы прогрессивными мы ни были, приходится признать, что на формирование и функционирование любого государства влияют этнический тип большинства составляющего его населения, географические характеристики и социально-культурная организация (Гумилев Л. Н., 1989).
Очень подробный и достаточно жесткий анализ так называемого русского этноса, составляющего более двух третей населения России, мы встречаем в серии книг А. Бушкова и А. Бурковского «Россия, которой не было». Основу русского этноса составили славянские племена, жившие в средней и северо-восточной частях европейской территории современной России, по окраинам которых, естественно, смешивались с угро-финскими, восточно-европейскими, поволжскими и другими этносами. Географические условия по сравнению с южными областями были здесь более суровыми, что предопределило особенности работы — с полным напряжением в течение короткого лета и относительным затишьем почти полугодовой зимы. Зато обилие лесов, полных дичи и съедобных растений, позволяло обеспечить строительным материалом, пищей и дровами. Большие территории, однообразный ландшафт и редкое (относительно) население позволили самым примитивным (переложным, или подсечно-огневым) способом вести земледельческие работы и получать необходимые для выживания урожаи. При этом к природным ресурсам отношение было чисто потребительское (они казались неисчерпаемыми), так что экономить или восстанавливать ничего не требовалось.
