Как пишет Розалинда Майлз: «Общество в западных странах находило разные способы, чтобы не позволить новым знаниям проникнуть в низший класс женского сообщества». Долгая история исключения женщин из интеллектуальной общественной жизни подготовила почву для их устрашения при помощи этого псевдонаучного языка.
Реклама усовершенствовала эту абракадабру, чтобы скрыть тот факт, что кремы для кожи на самом деле не работают. На протяжении десятилетий индустрия «священного масла» продает женщинам «пустышку». Джеральд Макнайт пишет, что косметическая промышленность представляет собой грандиозную аферу, «завуалированную форму грабежа», приносящую грандиозные прибыли. В1988 г. доход от продажи средств по уходу за кожей только в США составил $3 млрд, в Великобритании — £337 млн, в Италии — 8,9 трлн лир, а в Нидерландах— 69,2 млн гульденов, по сравнению с 18,3 млн гульденов в 1978 г.
На протяжении 40 лет индустрия косметики делала лживые заявления. До 1987 г. Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов только дважды высказывало в ее адрес незначительные замечания. В течение последних двух десятилетий производители «священного масла» перешли границы разумного и дозволенного, заявив, что могут замедлять процесс старения (Revlon Anti-Aging Firmagel), восстанавливать кожу (Night Repair) и перестраивать клетки (Cellular Recovery Complex, G. M. Collin Intensive Cellular Regeneration, Elancyl Restructurant). Когда в 1980-х гг. женщины начали работать на компьютерах, реклама отказалась от неопределенных рисунков и узоров, изображавших цветы, и начала использовать новые образы на базе якобы новых технологий, а также графики и статистику. Выдуманные технологические «прорывы» породили у женщин ощущение того, что показатели красоты уже не поддаются ни контролю, ни систематизации.
Переизбыток информации и новые возможности редактирования фотографий заставили женщин поверить в то, что изучить предоставляемые данные и проверить их достоверность — выше человеческих сил. Глазок фотокамеры, подобно Всевидящему оку, обрел способность видеть мельчайшие детали, недоступные зрению человека, и замечать «недостатки», невидимые простому смертному. В начале 1980-х гг. Моррис Херпггайн, который работал в компании Laboratoires Serobiologiques и сам себя называл «псевдоученым», заявил: «Мы смогли увидеть и измерить то, что раньше нельзя было ни увидеть, ни измерить. Это случилось, когда нам стали доступны технологии космических программ и нам разрешили пользоваться их сложными аналитическими приборами и биотехнологическими достижениями, позволившими видеть на клеточном уровне. До этого нам приходилось полагаться на органы чувств — на тактильные ощущения». Слова Херштайна означают, что благодаря изучению тканей человеческого организма на клеточном уровне, который никак не виден невооруженным глазом, борьба за красоту стала, по сути, метафизической. Женщины вынуждены были поверить в то, что стирание мельчайших, невидимых человеческому глазу морщинок теперь стало их моральным долгом.
Слабая связь между тем, что «священные масла» обещают сделать и что делают на самом деле, порвалась наконец окончательно и перестала иметь какое-либо значение. Цитируя представителя косметической промышленности доктора Гроува, один из женских журналов написал: «Пока все тесты не стандартизированы, цифры ничего не значат... Потребители никогда не должны забывать: то, что измеряется с помощью приборов, может быть не видно человеческому глазу».
Если «враг» невидим, «разрушающее воздействие» неразличимо невооруженным глазом и эффект от «священных масел» увидеть тоже нельзя, то все это становится вопросом чистой веры, когда представляемые нам «наглядные данные», свидетельствующие о «заметном улучшении», это что-то из области того, сколько ангелов после курса использования крема сможет станцевать на булавочной головке. Начиная с середины 1980-х драматическое действо борьбы со старением стало разворачиваться на воображаемой сцене, а в его основу легло придумывание несуществующих недостатков, чтобы продавать чудодейственные средства избавления от них. С этого момента дефекты внешности, которые могут сделать женщину несчастной, становятся все менее заметными и эфемерными, так что никто, кроме самих этих женщин, не может увидеть их. Чувствуя себя еще более одинокими, чем когда бы то ни было, женщины оказались в ситуации, когда доводы разума уже не могут принести им утешения. Теперь совершенство должно выйти за пределы картинной рамы, в которую помещено полотно художника, и пройти изучение под микроскопом.
Даже хорошо осведомленные люди, работающие в косметической промышленности, зачастую признают, что кремы не действуют. Бадди Уэддерберн, биохимик из Unilever, говорит: «Эффект от втирания коллагена в кожу незначителен... Я не знаю ничего, что могло бы проникнуть глубоко под кожу, и, конечно же, ничего, что может остановить образование морщин». Анита Роддик, работающая в сетевой компании, которая производит средства по уходу за кожей Body Shop, заявляет: «Не существует средства для местного применения, нанесение которого может избавить от глубоких морщин, вызванных горем или стрессом... Не существует ничего, абсолютно ничего, что поможет выглядеть моложе своих лет». А Антея Дисней, редактор женского журнала Self, добавляет: «Мы все знаем, что не существует ничего, что могло бы помочь человеку выглядеть моложе». И наконец, Сэм Сугияма, соуправляющий Shiseido, заключает: «Если вы хотите избежать старения, вам надо жить в космосе. Иного способа добиться того, чтобы у вас не появлялись морщины, после того как вы покинули материнское лоно, нет».
Альберт Клигман, профессор Пенсильванского университета, пусть и с опозданием, но нарушил заговор молчания представителей косметической промышленности, которые всегда скрывали лживость своих заявлений. Клигман является разработчиком «Ретина-А», единственного средства, которое, похоже, действительно что-то делает, в частности вызывает воспаление кожи, непереносимость солнечного света, а также сильное и продолжительное шелушение. Как написал Клигман в обращении к своим коллегам, «в современной индустрии на смену неуемной рекламе приходит откровенный обман... Ответные меры со стороны потребителей и Управления по надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов неизбежны. Они дискредитируют индустрию и подорвут доверие к ней». В своем интервью он пошел еще дальше, сказав: «Когда они заявляют об омоложении, о кремах, оказывающих глубокое биологическое воздействие, их надо останавливать. Это абсолютная чепуха... выходящая за рамки здравого смысла и правды». Он также говорит, что новые продукты «просто не могут действовать так, как обещают их разработчики, потому что они физически не в состоянии проникнуть в кожу так глубоко, чтобы оказывать долгосрочное воздействие на морщины. Это относится и к уничтожению морщин, и к предотвращению старения клеток кожи». Надежда на то, что какой-либо препарат может дать подобный эффект, по словам Клигмана, «практически равна нулю».
«Некоторые мои коллеги, — признается Клигман, — говорили мне: “Все-таки женщины тупые! Как они могут покупать всю эту дрянь? Образованные люди, которые учились в Кембридже, Оксфорде, Сорбонне, — что на них находит? Почему они идут в Bloomingdale’s и отдают по $250 за эту ерунду?”»
Женщины такие «тупые», потому что правящие круги и их сторожевые псы разделяют стремление индустрии косметики сделать все для того, чтобы мы и дальше оставались такими же. В 1987 г. в США наконец начали вводить некоторые ограничения, но отнюдь не из-за заботы о женщинах-потребителях, которые платят за обман $20 млрд в год. Толчком к этому послужила история с выходом на рынок нового «чудодейственного» крема против старения (который доктор Клигман назвал «абсолютной фальшивкой»). Его рекламировал прославленный кардиолог доктор Кристиан Барнард. Громкая слава Барнарда и оглушительная реклама уникальных свойств средства («Это был первый в истории случай, когда врач рекомендовал косметический продукт», — говорит Стэнли Кохленберг из компании Sanofi Beauty Products) вызвали ревность у всей индустрии косметики. Как рассказывает Джеральд Макнайт, по словам одного из его источников, «кто-то заявил Управлению по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, что, если оно не предпримет мер, чтобы этот продукт исчез из продажи, индустрия косметики позаботится о том, чтобы управление было опозорено». После этого управление перешло в нападение на всю косметическую промышленность, «потому что мы все это делали — все, рекламируя свои продукты, выступали с дикими необоснованными заявлениями». Управление потребовало от глав 23 ведущих косметических компаний представить отчеты, подтверждающие обоснованность тех заявлений, которые они делали в рекламе: о том, что в свои продукты они добавляли «волшебные» ингредиенты, обеспечивающие «омоложение на клеточном уровне». Кроме того, управление потребовало «немедленно отозвать подобные средства или протестировать их в качестве лекарственных препаратов». «Никакие известные нам научные данные, — написал в своем обращении к представителям косметической промышленности директор управления Дэниел Майклз, — не доказывают безопасность и эффективность этих продуктов. И нам ничего не известно о том, что эти продукты были общепризнаны как безопасные и эффективные при их использовании по назначению». Иными словами, управление заявило, что если кремы действительно работают так, как обещают их производители, то значит, они представляют собой лекарственные препараты и должны пройти соответствующее тестирование. Если же это не так, значит, производители делают необоснованные заявления.
