К этому времени Блэк окончательно выбрал свой путь в науке: проблема возникновения человека и его эволюция — это концентрировало в себе все, что с детства захватывало его воображение. Путешествие в дальние неведомые страны, где люди делали свои первые шаги по Земле. Возможность заниматься не только антропологией, но также геологией и палеонтологией…
В Музее естественной истории Блэк встретил полное понимание. Беседы с Осборном и Мэтью превратили его в сторонника гипотезы центральноазиатской прародины человека. Чтобы внести практический вклад в ее обоснование, следовало отправиться по возможности ближе к предполагаемому центру, где развертывались главные события, связанные с таинствами возникновения человечества. Предложение поехать в Пекин подоспело как нельзя кстати. Блэк, не колеблясь, принял его и отправился в Азию, лелея в душе грандиозные мечты.
На деле все оказалось значительно сложнее. Начать работы в соседних с Центральной Азией районах Китая удалось далеко не сразу. Программа антропологических исследований, подготовленная Блэком по прибытии в Пекин, была принята руководством колледжа более чем прохладно. Главную часть ее, естественно, составляли планы поисков останков древнейшего человека. Но директор считал, что они будут отвлекать Блэка от его прямых обязанностей по службе, и отклонил предложение. Воспользовавшись пребыванием в Пекине американского ученого Алеша Хрдлички, Блэк попытался создать антропологическую ассоциацию, главной целью которой могли стать поиски «недостающего звена». Однако и из этой затеи ничего не вышло.
К тому же гость чуть было окончательно не погубил дело: в лекции «Антропология азиатских народов», которую он прочитал в феврале 1920 года перед членами миссионерских медицинских ассоциаций Пекина, он долго рассуждал о причинах «парадоксального отсутствия следов раннего человека в центральных районах Азии.
Оказывается, древний охотник никогда там не обитал. Переселиться туда ему мешали суровые климатические условия и география: пустыни, полупустыни, безводные степи. Это было полное отрицание главных принципов центральноазиатской гипотезы. Хрдличка и не пытался скрыть скептического отношения к ней. Он говорил о «примечательности» открытия Евгением Дюбуа «предчеловека» и, возможно, очень ранних человеческих форм в Голландской Индии и отмечал полное отсутствие их в Центральной Азии.
Спорить было трудно: ни каменных изделий эпохи палеолита, ни костей палеолитического человека в Центральной Азии не находили. А что, если поискать? С большим трудом Блэку удается получить небольшую сумму денег, и он отправляется на север Китая, в провинцию Кэхэ, намереваясь заняться обследованием пещер и террас в долине реки Ланьхэ. Полная безрезультатность поездки обескуражила Блэка: может быть, прав Хрдличка, утверждая, что Восточная и Северная Азия заселялись человеком с юга?
Следующая экспедиция Блэка направляется в Сиам, страну известняковых гор и многочисленных пещер. Идеальное место, где можно повторить триумф Дюбуа! Увы, снова неудача: пещеры были заполнены твердыми как камень травертиновыми слоями. Раскопки требовали значительных материальных затрат и времени, чем Блэк не располагал. Он вернулся в Пекин, сердито упрекая себя за «отступничество» от идей Осборна и Мэтью. Поэтому, когда вскоре последовало заманчивое предложение переехать в Австралию, на континент, расположенный рядом с Явой, «домом питекантропа», Блэк отказался.
В 1922 году в Пекин из Сан-Франциско прибывают Эндрюс и его коллеги, готовые ринуться в Гоби на поиски «недостающего звена», а из Парижа приезжает молодой палеонтолог Пьер Тейяр де Шарден, направленный в Азию Институтом палеонтологии. Двухгодичная программа исследований француза обширна и примечательна. Один из ее главных пунктов гласит: «Попытаться получить данные и уточнения по важному вопросу о роли, приписываемой Центральной Азии в истории первобытного человека»; «Верно ли, что здесь была своего рода обширная биологическая лаборатория, где осуществлялась дифференциация наиболее прогрессивных существ, а впоследствии и наших прямых предков?» Две экспедиции поставили перед собой цель специальной, организованной и целенаправленной проверки правильности теории Осборна — Мэтью, Путешественники в просторы Центральной Азии вдохновлялись ею. О какой Австралии могла быть в этих условиях речь?
Вместе с женой Блэк присоединяется к Эндрюсу и совершает поездку в Ургу с «целью антропологическая исследований», знакомится со страной, которая, по его представлениям, была родиной человека. Поездка не разочаровывает Блэка. После возвращения он в том же 1922 году составляет новое письмо Эдвину Эмбрелю, секретарю фонда, финансирующего колледж:
«Все положительные данные приводят к заключению, что ареал рассеивания человека и его предка следует искать в Центральной Азии… Пекинский объединенный медицинский колледж находится в исключительно благоприятном положении в свете перспектив изучения расовой анатомии и, таким образом, становится самым восточным форпостом в осуществлении исследований, которые могут пролить свет на происхождение человека…»
Увы, по-прежнему скептически настроен к «прожектам» Блэка директор колледжа Генри Хутон, который оценивает центральноазиатскую гипотезу как «совершенно никчемную». Остается следить за событиями, которые развертываются в Ордосе и Гоби. Что-то удастся найти Тейяр де Шардену и Эндрюсу?
На полгода исчезли в лёссах Ордоса Тейяр де Шарден и его спутник, директор Тяньцзиньского музея Эмиль Лисап. Путешествуют они по старинке, на мулах и ослах, неторопливо обследуют лёссовые каньоны, отыскивают кости вымерших животных, оббитые первобытным человеком кварцитовые гальки и надеются найти кости древнейших людей Центральной Азии. Вести, которые иногда достигают Пекина, а через него Европы, противоречивы и неопределенны.
«Манчестер гардиан», основываясь на неведомых телеграфных сообщениях, ошарашила своих читателей сенсационной новостью: французские путешественники обнаружили в песках Шарооссогола шесть скелетов древних людей и минерализованный череп. У последнего оказались характерные для обезьянолюдей особенности: сильно убегающий назад лоб и огромные надглазничные валики. Автор корреспонденции сетовал, что Тейяру не удалось найти нижнюю челюсть.
Можно представить волнение антропологов, когда вести дошли до них! О громадном интересе, вызванном сообщением, свидетельствовал тот факт, что его перепечатал респектабельный английский журнал «Природа». Ведущий английский антрополог Артур Кизс, комментируя это событие, писал об «открытии величайшего значения» и о «нетерпении», с которым антропологи ожидают исчерпывающей публикации, посвященной человеку, найденному французскими коллегами.
Затем последовало досадное разочарование — оказывается, в Шарооссоголе был найден всего один зуб и одно бедро (!), которые к тому же лишь с «любой степенью определенности можно относить к палеолитическому человеку Азии»! И хотя Блэк, осмотрев находки, уверенно заявил, что «ордосский зуб — первая настоящая часть скелета ранее неизвестного палеолитического человека Азии», превзойти эффект сообщения «Манчестер гардиан» было невозможно.
Правда, французские путешественники сделали-таки по-настоящему великое открытие: нашли в Ордосе несколько стоянок древнекаменного века, погребенных под многовековыми толщами песка и желтой лёссовой глины. Глубокая древность грубых каменных орудий Шуйдунгоу, первых на территории Центральной Азии, не вызывала сомнений: они лежали вместе с костями убитых первобытными охотниками животных, вымерших более 10–15 тысяч лет назад: слонов, носорогов, баранов, оленей, газелей, страусов.
Осборн восторженно приветствовал открытие в Ордосе. Намекая на Хрдличку, он писал: «В тот самый момент, когда один из ведущих американских антропологов отвергает теорию центральноазиатского центра происхождения человека и развивает идеи о европейском центре, французский археолог П. Тейяр де Шарден… открыл большое количество орудий, какие делали неандертальцы в Западной Европе».
Затем последовали находки экспедиции Эндрюса. Дэвидсон Блэк вдохновлен выдающимся успехом. В журнале «Бюллетень Геологического общества Китая» публицуется большая работа «Азия и дисперсия приматов». Применяя теорию Осборна — Мэтью, Блэк задался целью доказать, что центр происхождения и рассеивания приматов, включая современных и ископаемых антропоидов, а также обезьянолюдей и человека, располагался в центральных районах Азии.
Обобщение и сведение воедино всех данных по ископаемым и современным приматам оказалось делом исключительно трудоемким. Блэк блестяще справился с поставленной задачей. Что же касается подхода к обработке материалов и итоговых выводов, то они не отличались от того, что можно было найти в статьях Осборна, Мэтью и Грабо. Центральная Азия рассматривалась Блэком как своего рода «обширная биологическая лаборатория, где осуществлялась дифференциация… наших первых предков».
