— Со мной к штандартенфюреру Штольцу, — бросил им на ходу Крамер.
Поднялись на второй этаж. В приемной Штольца за столом сидел обер-лейтенант с повязкой на левой руке, в белом круге которой находилась черная свастика. Увидев вошедших, встал по стойке «смирно».
— Пауль! Доложите о прибытии.
Через минуту секретарь попросил зайти к Штольцу.
Ганс и Эльза вскинули руки в нацистском приветствии. Штольц ответил и вышел из-за стола навстречу им.
Он выглядел моложе своих пятидесяти лет, и только седина и морщины на лбу свидетельствовали о том, что погоны полковника достались ему нелегко.
— Поздравляю вас с благополучным прибытием. Я уже знаю, каким был переход границы и очень рад видеть вас целыми и невредимыми… — Крамер! — повысил голос Штольц. — К завтрашнему утру подготовьте подробный доклад. Вы свободны.
Крамер щелкнул каблуками и вышел.
— Дорогая фрау, садитесь поближе ко мне. Будет длинный разговор.
Эльза опустилась в кресло рядом со Штольцем.
— Разрешите, господин штандартенфюрер, передать привет от отца и несколько пленок, которые он просил вручить вам лично. — Она протянула Штольцу сверток.
— Благодарю!
Штольц развернул пакет, вынул одну пленку, посмотрел на свет.
— Очень интересно! Молодчина Карл! Но давайте поговорим о вас, Эльза Миллер. Я хочу услышать о вашей жизни в России, начиная с того момента, когда вы стали работать на рейх.
Эльза рассказывала не спеша, подробно, вспоминая инструктаж Миллера и напутствия работников госбезопасности. Рассказ занял более часа. Когда она дошла до встречи с Крамером, Штольц задал вопрос:
— Какое впечатление он произвел на вас?
— В общем — неплохое.
— Расскажите о переходе границы.
Эльза начала с наиболее острой ситуации:
— Почти у самой границы мы напоролись на пограничников. Проводники завязали перестрелку. Мы с Крамером кинулись в сторону, по наткнулись на других красноармейцев. Тогда я, понимая, что Крамер здесь нужнее, осталась его прикрывать. Чудом мне удалось перейти границу. Вот и все.
Штольц внимательно посмотрел на Эльзу.
— Как вы думаете, почему захлопнулось «окно» на границе? Ведь Крамер перешел туда без осложнений.
— На случайность не похоже, — ответила Эльза, — слишком много было пограничников, а вообще не знаю. Может, усилили охрану границы…
— Где вы будете жить здесь? В пансионе для сотрудников абвера или у родственников отца?
— В пансионе. Родственников я знаю только по рассказам отца.
— Хорошо! Пансион рядом. Отдыхайте, завтра приходите к 11 часам. До свидания.
— До свидания, господин штандартенфюрер.
Дежурный офицер проводил Эльзу в пансион, к управляющей фрау Липце. Та встретила ее официально:
— Мне приказали поместить вас в отдельную комнату. Как это прикажете понимать? У нас даже чины повыше живут вдвоем. Учтите, никаких кавалеров я не разрешаю водить. Вам ясно, уважаемая фрау?
Офицер, сопровождающий Эльзу, улыбнулся.
— Меня интересует, фрау управляющая, почему вы говорите со мной таким тоном? — возмутилась Эльза.
— Потому, что у меня уже жили подобные девицы.
— Так вот запомните, — строго произнесла Эльза, — я не девица, а сотрудник абвера. Завтра я постараюсь, чтобы вам это различие объяснили. А вас, — она повернулась к офицеру, — попрошу сообщить штандартенфюреру Штольцу, как меня встретили.
Офицер, ухмыляясь, вышел из пансиона. Эльза вновь обратилась к управляющей:
— Проводите меня в комнату. Я устала и хочу спать.
— Одну минутку, я возьму ключ.
Фрау Линце растерялась. Тон Эльзы не на шутку напугал ее. Будучи сама агентом абвера (в ее обязанности входила слежка за офицерами, живущими в пансионе), фрау Линце понимала, что таким тоном мог говорить очень уверенный в себе человек, когда он заручен поддержкой «сильных мира сего». На всякий случай управляющая решила сгладить резкость:
— Дорогая фрау Миллер! Вы не подумайте, что я хотела вас унизить. Беседуя с вами, я строго придерживалась инструкции. За все, что происходит в этом доме, я несу полную ответственность. Поэтому я всегда стараюсь быть построже с жильцами. Некоторым это помогает сохранить хорошую репутацию…
— О моей репутации, — резко перебила Эльза, — я позабочусь сама. А вы заботьтесь лучше о своей, если еще не испортили ее до конца. И запомните, фрау Линце: за себя я постоять сумею, даже если мне придется обратиться к…
Фрау Линце внимательно слушала, кто же у этой фрау покровитель?
— …парабеллуму, — окончила Эльза после небольшой паузы, поглаживая правой рукой кобуру.
— О, майн готт! — воскликнула управляющая. — Как может говорить такое молодая красивая женщина!
— В настоящее время я — солдат!
— В таком случае, фрау, примите мои извинения.
— Хорошо! Но больше не приставайте ко мне со своими нравоучениями.
— Не буду! Не буду. Как вам комната? Она одна из лучших в пансионе.
— Сойдет на первое время. Ко мне больше вопросов нет?
— Нет, нет, фрау! Отдыхайте…
Эльза разделась и легла в постель. Парабеллум положила под подушку. Последние несколько дней ее так вымотали, что она заснула, едва коснувшись головой подушки.
Спала крепко, без сновидений, и на следующий день встала полная сил. К ней пришло ощущение, когда «я», «мое», все личное отходит на второй план, а на первое место становится дело, которому служишь.
В это время штандартенфюрер Штольц перелистывал ее личное дело.
«…Эльза Миллер — дочь профессионального разведчика Карла Миллера. После окончания 10 классов была привлечена отцом к разведывательной деятельности. По заданию абвера поступила в институт иностранных языков, на отделение английского языка. Знает русский, украинский, немецкий и английский. Личное дело № 20041, псевдоним «Аргус». За ценную разведывательную информацию неоднократно поощрялась денежными премиями. В день окончания института присвоено офицерское звание — лейтенант абвера. Вышла замуж за офицера Красной Армии. На этот брак было дано согласие начальника отдела. Обоснование — надежная «крыша» и дополнительная развединформация на дому. Муж — Иван Иванович Петренко — капитан Красной Армии, служит на Дальнем Востоке».
Штольц и не подозревал, что вся развединформация, подписанная «Аргусом», была или вымыслом, или собиралась Карлом Миллером. Эльза никакого отношения к ней не имела.
Елизавета Петренко никогда не работала на абвер. Карл Миллер, будучи убежден, что рано или поздно фашистская Германия начнет военные действия против единственного в мире социалистического государства, решил позаботиться о судьбе дочери. Он и не предполагал, что его дочь никогда не станет изменником Родины. Примеры героев гражданской войны, дух патриотизма, который витал в стране, вера в великое будущее своей Родины заставили его дочь, оказавшуюся в неожиданной ситуации, принять единственно верное решение — стать бойцом невидимого фронта,
Утром Эльза поднялась рано. К 11 часам ей следовало явиться в абвер. Одевалась с особой тщательностью, мысленно перебирая вчерашний разговор со Штольцем. Все идет как будто нормально. Не слишком дружелюбная беседа с фрау Линце ее не волновала. Туников в последних инструктажах особое внимание уделил ее поведению с окружающими: ни перед кем не лебезить, с начальством быть пунктуальной, сдержанной, исполнительной. Случайных знакомств не заводить до тех пор, пока не почувствует хотя бы относительной уверенности в своей безопасности.
Эльза вышла из комнаты, у повстречавшейся на лестнице уборщицы спросила:
— Фрау Линце у себя?
— Да, фрау лейтенант.
Фрау Линце была не одна, рядом с ней на широком диване сидел рослый, широкоплечий мужчина лет сорока. В правой руке он держал сигарету, в левой — небольшую никелированную зажигалку.
— Фрау Линце, я не помешала? — поздоровавшись, просила Эльза.
— Нет, дорогая фрау, присаживайтесь. Разрешите вас представить, — она повернулась к собеседнику, — Эльза Миллер, Карл Мейер.
Эльза и Мейер пожали друг другу руки.
— Фрау Линце, где я могу поесть?
— Пройдите в столовую, назовите свою фамилию и вас обслужат. Кстати, штурмбанфюрер Мейер тоже зашел по этому поводу.
Фрау Линце улыбнулась военному.
— Герр Мейер, проводите, пожалуйста, фрау Миллер.
— С большим удовольствием.
Эльза и Мейер спустились в столовую, где было около тридцати столиков. На каждом — цветы, чисто, уютно. Как только сели за столик, к ним подошел официант.
— Лейтенант Миллер и штурмбанфюрер Мейер, — произнес спутник Эльзы.
Официант перелистал записную книжку и удалился.
— Вы недавно в Берлине? — обратился Мейер к Эльзе.
