Е. Ясин едва ли не рыдал в эфире «Эхо Москвы», оплакивая смерть Е. Гайдара. А я не мог сдержать слез, прочитав в блоге «Эхо» в тот же день вот этот комментарий: «Если бы тогда, в войну, умер от ран, я бы знал: погиб за Родину. А вот теперь – от собачьей жизни. Пусть так и напишут на могиле… Не считайте меня сумасшедшим…» Это строки из предсмертного письма защитника Брестской крепости Тимерена Зинатова. В очередной раз приехав в Брест из родного Усть-Кута, он долго бродил по священным для него улицам города, по пустующей легендарной цитадели, а потом… потом старик бросился под поезд[17]. Так пусть его предсмертная записка станет для всех дерьмократов некрологом!
Приватизация как прихватизация. Чтобы рыночная экономика восторжествовала, совершенно не было никакой необходимости устраивать гиперинфляцию. И когда уже первые результаты показали, что вследствие инфляции катастрофически падает объем ВВП, растет безработица, незагруженные производственные мощности ведут к удорожанию производства продукции и потере конкурентоспособности, можно было остановиться. Но цель команды Гайдара и не состояла в том, чтобы хотя бы на стартовом этапе рыночных реформ не терять потенциала роста народного хозяйства. Наоборот, гиперинфляция со всеми ее разрушительными последствиями по задумке либерастов есть необходимое условие для реализации следующего этапа перехода к капитализму – приватизации, чтобы возвести ее на пьедестал рыночной экономики. Если, по Марксу, коммунизм есть уничтожение частной собственности, то для либерастов, наоборот, капитализм есть ликвидация общественной собственности. Отсюда их лозунг – «Меньше государства!».
Но если в развитых государствах с рыночной экономикой приватизация осуществляется взвешенно и не торопясь в интересах государства, когда в частные руки передаются в основном убыточные предприятия, то в новокаповской России все делалось наоборот. Посмотрим в деталях, как это делалось и в чьих интересах. Когда в условиях гиперинфляции население лишилось практически всех накоплений, а текущих доходов едва хватало на пропитание, Чубайс разыгрывает блестящий спектакль с ваучерами, вбрасывая в массы идею всеобщей приватизации. Расчет был прост до гениальности, основанный на том, чтобы разом обнищавшее население потеряло ориентиры здравого смысла и потому не обратило внимания на воровской характер передачи народной собственности в руки нужных людей. При этом он убивал сразу двух зайцев – превратив партгосноменклатуру в социальную опору режима и одновременно продемонстрировав легковерным «демократизм и социальную ориентацию» гайдаровских реформ. Но это было наглое вранье, поскольку никто и не собирался реально отдавать в руки граждан активы страны.
По декларациям реформаторов, ваучеры должны были превратить нас из советских неимущих пролетариев в российских собственников. Им, которые знали о капитализме лишь по скучным политинформациям, передавались совершенно бесплатно в частную собственность активы всех предприятий России, которые тогда оценили в 4 триллиона рублей (еще советских). Из них 1,5 триллиона (35 % национального богатства) отдавалось россиянам в виде 150 миллионов ваучеров. А поскольку вы становитесь собственником, то можете по своему усмотрению продать ваучер или обменять на акции моментально возникших чековых инвестиционных фондов (ЧИФ) и получать ежегодный доход, а также вложить в акции какого-нибудь предприятия на чековом аукционе. Многие пытались стать акционерами своих же заводов и фабрик или других предприятий в родном городе. Но не тут-то было – не для этого проводилась чековая приватизация. Работникам предприятия говорили, что их-де завод еще не готов к приватизации, и всячески затягивали аукционы. И в этом был особый, главный смысл. Рабочие ведь имели (формально) льготные права на акции. Но когда тебе год не платят зарплату, ты или плюнешь на родной завод и уволишься, или продашь по дешевке ваучеры загадочным скупщикам. Порой – чтобы купить немного продуктов и накормить семью или за 2–3 бутылки водки, чтоб напиться от безысходности…
А учителя, врачи, ученые, канцелярские работники вообще не имели никаких льгот, кроме как на то, чтобы вложить ваучер в какой-нибудь ЧИФ или продать. В итоге 25 миллионов отдали в ЧИФы, которые либо закрылись, либо исчезли без следа, 24 миллиона россиян не использовали ваучеры – оставили как домашний исторический документ, 40 миллионов купили акции каких-либо предприятий и в дальнейшем избавились от них по причине бессмысленности.
Рис. 3. Через кого скупали ваучеры
При этом люди как бы сами оказались виноваты в том, что не смогли воспользоваться правом стать владельцем частички всенародного достояния. На самом деле это была тщательно продуманная система превращения собственности всего народа в частную собственность избранных, для кого и была подготовлена и проведена беспрецедентная по масштабам и по бескровности акция в истории мира по отъему собственности. И кто же завладел 35 % государственных предприятий России, скупив 61 млн чеков? Это Михаил Фридман, Герман Хан, Петр Авен, Олег Дерипаска, Борис Березовский, Владимир Богданов («Сургутнефтегаз»), Владимир Потанин, Каха Бендукидзе и многие, многие другие, с не столь громкими именами. Средняя цена ваучера составляла тогда 20 долларов. Значит, треть промышленных предприятий России купили всего за 1,2 млрд долларов! То есть за 0,09 %. Разве это не грабеж? Но, как уже не раз заявляли официальные и ответственные лица, никакого пересмотра итогов приватизации не будет, а автор и исполнитель вселенской аферы жив, здоров и в чести. Ведь «частная собственность» священна, даже если она основана на разграблении собственной страны.
Однако махинаторы-«демократы» на этом не успокоились. Аппетит, как известно, приходит во время еды… В собственности у государства ведь оставалась еще треть активов страны, причем самые лакомые ее куски: нефть, газ, металлургия, инфраструктурные объекты. Чековая приватизация доходов в казну не приносила, бюджет был пуст, словно лунный кратер, внешний долг составлял умопомрачительную сумму, но махинаторам никакого дела до этого не было – ими овладело страстное желание провести прихватизацию именно этих высокодоходных предприятий государственной собственности, а для этого нужно было придумать что-то новенькое. И придумали – под соусом необходимости финансирования социальных расходов для этих предприятий проводится архидерзкая, беспрецедентная по своей наглости афера – залоговые аукционы. Вот представьте себе: руководство государства перед выборами (!) заявляет, что в бюджете нет денег, чтобы хотя бы частично погасить огромные долги по зарплате и пенсиям, нужен кредит, а заграница не дает, в отечественных банках тоже таких денег нет, и потому эти банки надо дофинансировать. И для этого Минфин размещает государственные, якобы «временно свободные валютные средства федерального бюджета», на депозите в размере свыше 600 миллионов долларов в отобранных банках («Менатеп», «СБС», «Инкомбанк», «Империал», «МФК», «Онэксимбанк» и др.). И, поместив эти деньги на депозит, государство тут же обращается туда за кредитом, отдавая в залог акции лучших предприятий, и не каких-нибудь, а сырьевых («ЮКОС», «Сибнефть», «Норильский никель» и т. д.). А предприятия, якобы для облегчения получения кредитов, оцениваются заведомо по бросовой цене. Но кредит надо возвращать, денег в бюджете на это нет (отдали банкам), и потому объявляется проведение залоговых аукционов. Вот таким способом «свои» банки «приобрели» большую часть нефтяной и металлургической отрасли в свою собственность за средства, предоставленные им из бюджета. Таким образом, государственная собственность была украдена уже даже не просто за гроши, а за воздух! К примеру, банк «Менатеп» одолжил Кремлю $159 млн (его же деньги!), а в качестве залога Кремль передал ему 45 % акций «ЮКОСа», которые на тот момент стоили больше $3 млрд, что в 20 раз превышало сумму займа. Затем, чтобы получить полный контроль, «Менатеп» приобрел еще 33 % акций «ЮКОСа» у отчаявшегося ельцинского правительства всего за $150 млн, или примерно по 15 центов на доллар.
Залоговые аукционы завершают первичный передел госсобственности, когда бывшие партаппаратчики и прибившиеся к власти Абрамовичи за счет госкредитов приобретают самые жирные и доходные предприятия. И отнюдь не самые слабые, которым давно пора умереть, а эффективные бизнесмены их могли бы воскресить. В самой бесстыдной приватизации нет ничего особенного – жадность нуворишей не знает границ. Но когда идет распродажа западным компаниям значительной части оборонной промышленности СССР, это уже преступление без сроков давности. Тем более что оно осуществлялось предателями под руководством западных «советчиков». Вот отчет Счетной палаты о результатах проверки Госкомимущества за период с 1992 по 1995 год. В нем четко прослеживается, как и кто выводил миллиарды за рубеж: «Особую тревогу вызывает захват иностранными фирмами контрольных пакетов акций ведущих российских предприятий оборонного комплекса и даже целых его отраслей. Американские и английские фирмы приобрели контрольные пакеты акций МАПО «МИГ», «ОКБ Сухой», «ОКБ им. Яковлева», «Авиакомплекса им. Илюшина», «ОКБ им. Антонова», производящих сложные комплексы и системы управления полетами летательных аппаратов. Германская фирма «Сименс» приобрела более 20 % акций Калужского турбинного завода, производящего уникальное оборудование для атомных подводных лодок. Россия не только утрачивает право собственности на многие оборонные предприятия, но и теряет право управления их деятельностью в интересах государства[18]… К сожалению, остальная часть отчетов ревизоров до сих пор засекречена. Но приведу текст еще одного удивительного документа. Это совместное письмо ФСБ и СВР, где говорится: «Приватизация предприятий ВПК привела к массовой утечке новейших технологий, уникальных научно-технических достижений практически даром на Запад. В целом Запад приобрел в России столь большой объем новых технологий, что НАТО учредило для их обработки специальную программу»[19].
