Н.А. Ющенко, анализируя зарубежный опыт развития франчайзинга, приходит к выводу, что понятие франчайзинга в правовой системе США содержится в Постановлении № 436 «Требования о раскрытии информации, запретах, касающихся франчайзинга, и благоприятных условиях франчайзинга» от 1978 года, принятого Федеральной торговой комиссией США[74]. А.А. Устюжанин, также обращаясь к анализу американской франчайзинговой модели, справедливо указывает на то, что франчайзинг – это длительные коммерческие отношения, возникающие из соглашения, в соответствии с которым:
1) франчайзи продает другому лицу (но не франчайзеру) товары или оказывает услуги, которые идентифицированы торговой маркой, знаком обслуживания, фирменным наименованием, рекламой или иным коммерческим символом, определяющим фирму-франчайзера, или отвечают стандартам качества, прямо или косвенно предписанным франчайзером, или поставляются франчайзером, или поставляются третьим лицом (поставщиком), с которым франчайзи ведет дело и который прямо или косвенно рекомендован франчайзером и связан с ним;
2) франчайзи при условии приобретения права на франшизную деятельность или на открытие деятельности в рамках франшизной системы обязан произвести оплату франчайзеру или его филиалу[75].
Рассмотрение вышеуказанных подходов представляет интерес с точки зрения применения метода сравнительного правоведения и сопоставления западной (англо-американской) франчайзинговой системы с российской моделью франчайзинга и коммерческой концессии, урегулированной гражданским законодательством.
Можно сказать, что основной целью всего законодательства США по вопросам франчайзинга является разрешение двух главных спорных вопросов практики применения данных договоров, а именно: передача информации от франчайзера франчайзи перед заключением договора, а также основания и последствия расторжения франчайзером договора в одностороннем порядке[76]. То есть, по сравнению с российским законодательством, определение договора франчайзинга играет как бы вспомогательную роль, главенствуют же положения о преддоговорных отношениях по передаче информации и законные основания расторжения договора.
Также к особенностям американского законодательства о договоре франчайзинга относят огромный удельный вес норм процессуального права[77].
Схожие черты законодательства РФ и США прослеживаются в вопросах, касающихся положений о «добросовестности» отношений. Этот принцип закреплен в Единообразном торговом кодексе США[78] и в ГК РФ, который проявляется в следующем: 1) устанавливаются минимальные сроки уведомления другой стороны о досрочном расторжении договора коммерческой концессии или франчайзинга; 2) устанавливается исчерпывающий перечень обстоятельств, в связи с которыми стороны могут в одностороннем порядке расторгнуть договор; 3) ограничение требований, касающихся сроков договора коммерческой концессии[79]. Некоторые вопросы реализации договора коммерческой концессии невозможно по объективным причинам предусмотреть в гражданско-правовом законодательстве. Именно поэтому по отношению к договору коммерческой концессии принцип добросовестности имеет особое значение[80].
Согласно ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Изложенная редакция ст. 1 ГК РФ завершает дискуссию относительно включения в законодательство РФ принципа добросовестности, но не разрешает проблемы установления содержания данного принципа.
Следует отметить, что на международном уровне впервые понятие добросовестности получило отражение в Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года. В статье 7(1) предусматривается правило, что при толковании Конвенции необходимо «соблюдать добросовестность в международной торговле».
Более широкий подход был применен в США, где Единообразный торговый кодекс в ст. 1-203 установил, что «на каждый контракт или обязательство налагается обязанность добросовестности при их исполнении и принудительном осуществлении», и для этих целей ст. 1-201 определяет добросовестность как «честность во всем, что касается поведения или сделки». Статья 1.7 Принципов международных коммерческих договоров (УНИДРУА) устанавливает, что «каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой в международной торговле». Статья 1.106(1) Принципов европейского договорного права содержит правило, что при осуществлении прав и исполнении обязанностей каждая из сторон должна действовать в соответствии с добросовестностью и честной деловой практикой. Согласно положению 1–1.103 Проекта Общей системы принципов, понятий и типовых правил Европейского частного права (DCFR) термин «добросовестность и честная деловая практика» относится к стандарту поведения, характеризуемого честностью, открытостью и учетом интересов другой стороны в сделке или в иных рассматриваемых отношениях. В частности, противоречат добросовестности и честной деловой практике действия стороны, несовместимые с предшествующими заявлениями или поведением, когда другая сторона обоснованно положилась на них, что повлекло причинение ей ущерба[81].
Единая модель честного поведения в гражданском обороте отражена в презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений (п. 5 ст. 10 ГК РФ), а также требовании о необходимости реализации указанного принципа на практике (п. 4 ст. 1 ГК РФ). Соблюдение указанной презумпции обеспечено потенциальной возможностью применения мер ответственности в виде отказа лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично.
Следует отметить, что законодательство США регулирует далеко не все вопросы, если не сказать, что не регулирует даже основные из них, касающиеся применения различных франчайзинговых моделей. Вместе с тем, в США на франчайзинг оказывают влияние законы, напрямую не регулирующие данные отношения. Американские ученые признают основой правовой структуры франчайзинга договор, причем даже в тех его положениях, которые регулируются и контролируются законом.
Вторым объектом рассмотрения для нас станет законодательство о франчайзинге, действующее в рамках Европейского Союза (ЕС). На сегодняшний день в ЕС сложилась модель «совместного «наднационального» правового регулирования»[82].
Принятая модель характеризуется взаимодействием норм внутригосударственного права и «наднационального» права. 30 ноября 1988 г. Европейская Комиссия ЕЭС издала Регламент № 4087/88, регулирующий отношения, вытекающие из договора франчайзинга. До этого времени никакого отдельного законодательства по вопросам франчайзинга не существовало. Решение суда ЕЭС по делу, затронувшему франчайзинговые отношения 1986 года, в котором было решено, что франчайзинг не ограничивает рыночную конкуренцию, послужило концептуальной основой будущего Регламента[83]. Данный Регламент действовал до 1999 года. На сегодняшний день действует новый Регламент № 2790/1999, который не внес существенных изменений в Регламент № 4087/88.
В Европе практически отсутствует внутреннее законодательство о договоре франчайзинга, лишь некоторые положения закреплены в различных нормативно правовых актах. Например, в Великобритании понятие «франчайзинг» определено в Законе «О финансовых услугах» от 1986 года. Под ним понимается такое соглашение сторон, при котором пользователь получает право на ведение бизнеса, от которого он получает доход, пользуясь предоставленными правами на интеллектуальную собственность (дизайн, торговая марка).
Единственным исключением из данного правила является Франция. В этой стране существует, так называемый, закон Дубена – Закон от 31 декабря 1989 г. № 89-1008 «О развитии коммерческих и кустарных предприятий и улучшении экономических, правовых и социальных условий их функционирования». Франчайзинг по данному Закону Франции – это предоставление одной стороной договора франчайзинга в распоряжение другой торговой марки или имени с требованием от последней соблюдения в своей предпринимательской деятельности «отношений эксклюзивного или почти эксклюзивного характера»[84].
Следует признать оправданным высказанное в науке мнение, что альтернативой национальному правовому регулированию договора международного франчайзинга выступает его, так называемое, «негосударственное» регулирование, т. е. регулирование средствами lex mercatoria[85]. Попытки определения договора международного франчайзинга и его регулирования предприняты международными организациями, в частности, Международным институтом по унификации частного права (далее – УНИДРУА), Всемирной организацией интеллектуальной собственности (далее – ВОИС), Международной торговой палатой (далее – МТП). Д.П. Стригунова, обращаясь к анализу международного правового регулирования франчайзинговой модели, справедливо указывает, что в настоящее время единообразному использованию франчайзинга в Европе способствует принятый в 1972 году Европейский Кодекс этики франчайзинга[86].
