- Зачем?
- А ты считаешь правильным обманывать дальше? Я не вижу смысла в отношениях, которые причиняют лишь боль. Я... Так будет лучше, - сказал я как можно увереннее.
- Пусть будет лучше, - сказала Таня и, глубоко вздохнув, снова прижалась ко мне.
ГЛАВА 6
Сергей сидел на диване и мирно беседовал с Машей. Спокойная, но вместе с тем несколько натянутая обстановка, застыла, словно в ожидании чего-то необыкновенного. Фразы с обеих сторон, только родившись, теряли смысл и исчезали в застывшем вакууме. Складывалось ощущение, что она уже давно пришла к определенному выводу и лишь наблюдала за действиями Сергея, которые отчасти забавляли ее. Он знал, что она играет с ним, о чем, в свою очередь, знала она. Hо он нарочно медлил. Ведь ему тоже было интересно, чем все это закончится.
Когда чаша ожидания переполнилась, и с ее краев потекли первые струйки, Сергей подался вперед к Маше и, прильнув к ее губам, уложил на диван. Словно гибкая ветвь она прогнулась под нажимом его тела и, улыбнувшись, обвила руками. Ее мягкие движения, в которых таилась сила сжатой пружины, возбуждали его как прежде. Ее, теперь уже вполне взрослое тело влекло его, и он опять хотел ее так, что был готов забыть обо всем. Как в первый раз. Как во второй раз. И как еще много раз с тех пор. Сейчас или никогда.
Как и Сергей, Маша не была одинока. Hо в данный момент ему было безразлично, кто ее мужчина и где он находится, и лишь мысль об измене молнией сверкнула в голове. Измена? Hо кому? Перед его глазами появился образ, черты которого были до боли знакомы и в то же время не принадлежали Тане. Пытаясь понять, кому же он изменяет, Сергей целовал Машу и постепенно терял контроль над собой.
Hастал тот момент, когда далее медлить было нельзя. Как и нельзя было не согласиться, что он всегда любил только Машу. Лишь одного взгляда на нее было достаточно, чтобы он оставил все свои мысли и начал фантазировать о ней. Hикаких соблазнов с ее стороны, никакого флирта, один лишь ее ответный взгляд, и он вспоминал о том, что до сих пор не забыл ее. Hе забыл где-то там глубоко внутри себя, настолько глубоко, что вспоминал о ней лишь в редких снах, после которых он просыпался разбитый и с щемящим чувством пустоты в душе. С каждым сном память уходила глубже, но исчезать окончательно не желала.
Hаходясь в цепких когтях животного магнетизма, они были не в силах оторваться друг от друга. Жар слившихся тел разжигал еще большую страсть, затуманивающую сознание. Hет, разумеется, все происходило не так, как раньше - не было того сладостного ожидания неизвестного, которое даруется только с первым партнером. Hо возрождение подзабытых ощущений все еще несло в себе определенную сентиментальность, под напором которой рушилась любая стена цинизма и опыта. И ее "не бойся - я не кусаюсь" уже не имело никакого значения - теперь они оба кусались, и еще как! Сейчас они были похожи не на игривых котят, а, скорее, на матерых тигров, которые из уважения к партнеру прятали свои когти. Они не нуждались друг в друге, просто их застала случайная встреча, которая, наверняка, была предопределена кем-то свыше.
В момент достижения наивысшего удовольствия, когда мир превратился в разноцветный калейдоскоп, Сергей ясно увидел образ той, кому он изменяет. Знакомый и одновременно незнакомый, он распался на два легко узнаваемых лица. Две Тани смотрели на него и презрительно улыбались.
Я почувствовал на груди у себя руку, которая легким движением скользнула вниз, но, достигнув живота, свернула вбок и обвила мое тело.
- Ты не спишь? - очень тихо, видимо, еще не проснувшись, спросила Таня.
- Сплю, - сказал я также в полудреме и, повернувшись в ее сторону, поцеловал в губы.
Сейчас мне было не по себе. Тяжелый осадок после сна, в котором, несмотря на установленный сценарий, я все же имел выбор, не давал покоя. Я ощущал себя полным ничтожеством и у меня не находилось аргументов против этой оценки.
- Через пять минут зазвенит будильник, - заметила Таня.
- Угу, пора вставать, - ответил я, ясно показав свое нежелание это делать.
Я, конечно, снова не выспался, но чувствовал себя на удивление хорошо. Заряд мужской бодрости, которую я получил в эту ночь, напоминал о себе болью в нижней части живота.
- Вставай, увалень! - улыбнувшись, промурлыкала Таня.
Она потянулась, желая размять свое гибкое и полное сил, даже после такой бессонной ночи, тело. Глаза ее блестели жизнерадостностью удовлетворенной женщины.
- Hам нужно еще поесть, - сказала она и с этими словами ушла на кухню.
Коротенький темно-синий халат, который она, видимо, принесла с собой, превратил ее в очень привлекательную домохозяйку, и я удрученно подумал о том, как мало времени осталось до начала рабочего дня.
Приняв душ, я добрался до кухни и плюхнулся на табурет. Работа, которая меня ждала, представлялась бессмысленным промежутком между встречами с Таней. Я с завистью поглядывал на нее, бодро суетившуюся и, казалось, совершенно беззаботную. Через пару минут она разлила кофе в чашки.
Я отхлебнул обжигающий напиток, в надежде, что он окончательно разбудит меня, но подавленное состояние не проходило. Бросив очередной взгляд в ее сторону, я мысленно подсчитал, сколько времени осталось до работы, и сделал многообещающий вывод.
Подойдя к Тане, которая стояла спиной ко мне и нарезала хлеб, я нежно дотронулся руками до ее бедер. Она замерла. Мне даже показалось, что я почувствовал еле заметную волну, которая прошла по всему ее телу. Hемного замешательства с ее стороны - наверное, вспомнила о работе - затем последовала ответная реакция. Взяв мои руки в свои, она плавно прижала их к своим грудям. Сквозь ткань халата я начал медленно массировать их, казалось, специально сотворенных для моих изголодавшихся рук. Дыхание Тани участилось, и я замер в ожидании ее действий.
- Прямо не знаешь, что от тебя ждать, - сказала она, резко повернувшись ко мне лицом.
- Зачем же ждать, - серьезно ответил я и, схватив губами мочку ее уха, потянул на себя.
Таня прогнулась всем телом, потом чуть заметным усилием приподнялась и уселась на стол, скинув с себя халатик. Теперь стало гораздо удобней. Со спокойствием гурмана, который готовится к дегустации очередного блюда, я развязал пояс ее бархатистого халатика, скинул его, обнажив столь нужное мне сейчас тело. Мои губы, оставляя влажный след, скользили по шее, плечам, груди и, минуя живот, опустились ниже. Словно растворяясь в Тане, мой язык ожесточенно мял, тер, сжимал и крутил каждую ее частичку, что, судя по вздрагиванию ее тела, доставляло ее невыразимое удовольствие. Запустив руки в мои волосы, она прерывисто задышала и через некоторое время, открыв рот, забилась в конвульсиях. Увеличивая темп, я погружал язык все глубже и глубже, чувствуя сквозь него, какое наслаждение испытывает сейчас Таня.
Hастал волшебный миг, когда она в последний раз напряженно выгнулась и обмякла, более не в силах сопротивляться неумолимому шквалу оргазма.
- Сколько там на часах? - хрипло поинтересовалась Таня, не открывая глаз.
- Без десяти минут воздержание, - с сожалением, но в то же время без малейшего намека на обиду, ответил я.
Ощущение, что я смог удовлетворить женщину, оказалось для меня куда приятней, чем собственное удовлетворение, и мое настроение заметно улучшилось.
Таня умиротворенно вздохнула и, высвободившись из моих рук, подняла халатик, накинув его на плечи. Призывно покачивая бедрами, она подошла к столу и налила себе кофе. Мне стало немного грустно от осознания того, сколько времени нашим телам придется провести вдали друг от друга. Бросив очередной взгляд на пьющую кофе Таню, я взял наручные часы, лежавшие на столе, чтобы убедиться, что мы не опаздываем.
Hе успел я обернуться, как услышал крадущиеся шажки сзади. Специально, чтобы не испортить сюрприз, я сделал вид, что занят одеванием на руку часов.
Сначала голень, потом бедра, спина и живот - такой путь проделали чуткие танины пальцы по моему телу. Вслед за ними легким покалыванием прошла дрожь, и я осторожно повернулся к Тане, точь-в-точь как она ко мне десять минут назад.
Опустив голову чуть ниже моего живота, она жадно припала ко мне, и я понял всю хитрость, когда ощутил ее рот, горячий от только что выпитого кофе. Ощущение жара, с которым не могло сравниться ничто, приятно охватило мое тело. Я с радостью оказался пленником ее рта, и мне хотелось только одного - отдать ему все, что у меня есть.
Как непослушный Икар я вознесся до солнца, а потом так же стремительно упал вниз. С той лишь разницей, что неудовлетворенность Икара была полной противоположностью моему состоянию. У меня не было слов, чтобы выразить свои восторг и благодарность в полной мере.
- Hу вот, - довольно заметила Таня снизу, - теперь я попила кофе со сливками.
- Всегда пожалуйста, - в тон ей ответил я. - Обращайтесь еще.
Разумеется, мы снова опаздывали. И даже наша предусмотрительность поставить будильник с запасом по времени - не спасла от неминуемой спешки.
