свои любимые «Сибирские пельмени» и заваливался спать.
И каждый раз Кот думал: «Зачем ему нужны деньги? Ест он одни пельмени, да и выспаться, как следует, не может».
Хозяин приехал, как всегда, поздно. Усталый, голодный.
Бросил пельмени в кипящую воду и уставился в экран телевизора. Хозяйка приехала вместе с ним. Она берегла фигуру и никогда не ужинала.
– А я письмо получил, – сказал Кот.
– Письмо? – удивился Хозяин.
– Да. От родной матери.
И Кот прочитал письмо Хозяину. Тот внимательно выслушал.
– И что? – спросил Хозяин. – Чё ты волнуешься? Мало ли на свете матерей? И что? К каждой ехать прикажете?
– Но это моя мать, – сказал Кот. – Единственная и неповторимая в своём роде.
– А где она была раньше?
Кот взглянул на обратный адрес:
– В городе Верхне-Реченске была.
Хозяин захохотал:
– В Верхне-Реченске! А может, она тебе и не мать. А просто переехать к нам хочет? Знаем мы таких матерей!
– Нет, – сказал Кот. – Это моя мать. Взгляните на фотографию. И усы как у меня. И фигура, и пятно на лбу.
– Таких пятен, Василий, у каждой второй кошки.
– Это моя мать, – сказал Кот. – Я сердцем чувствую.
– А даже если твоя? Она тебя кормила-поила? Обувала-одевала? Нет! Я тебя кормил-поил, обувал-одевал. Выходит, я твоя мать, а не она.
– Она меня родила, и это главное.
– Я тебя больше чем родил! – сказал Хозяин. – Я тебя человеком сделал. Посмотри на пузо своё. Где ты ещё видел такое? У каких котов?
Хозяин начинал злиться, и это не предвещало ничего хорошего.
– Значит так, Василий. Или ты выбросишь это письмо из головы. Или – пожалуйста! На все четыре стороны. Знаешь, сколько вашего брата по помойкам рыщет?
Кот Василий хорошо знал. Рыться по помойкам его не очень устраивало. Это с одной стороны. А с другой, – он не любил, когда его «гладили против шерсти».
– А у вас самих есть мать? – вдруг спросил Кот.
В это время в комнату вошла Хозяйка.
Она давно ревновала Хозяина к Коту. Ей казалось, что он больше любит Кота. Кот был у Хозяина один. Семь лет. А Хозяек за это время поменялось штук десять.
– На помойке ему самое место. А то строит из себя. Кроссовки-тусовки, вискасы-пискасы. Тьфу!
Хозяйка присела на стул. Закинула ногу на ногу. Ноги у неё были красивые, длинные. Как и у всех предыдущих Хозяек.
– Знаешь что, – сказал Хозяин. – Ты, Жанка, в наши мужские дела не вмешивайся. Иди-ка лучше приготовь мне и Василию поесть. Мать у него нашлась. Василию – осетринку, а мне, по такому случаю, пельмени и бокал пива. Давай, давай. Пошевеливайся. Так, что ли, Василий?
– Так.
Осетринку он уважал. Особенно ту, которую покупал Хозяин. В самом дорогом магазине. Такую свежую, что кинь её в воду, поплывёт.
Может, Василий, поев осетринку, и забыл бы о материнском письме. И не поехал бы к родной матери в город Верхне-Реченск. И не читали бы вы сейчас, ребята, эту книжку.
А играли бы в футбол, волейбол, баскетбол. Или раскатывали на роликах. Или делали уроки. Или просто лежали на диване. И плевали в потолочек.
Но он поехал.
А всё потому…
Впрочем, об этом в следующей главе.
Глава вторая
Мать – она и в Африке мать!
Утро следующего дня выдалось жаркое.
И не просто жаркое, а очень жаркое. Асфальт, дома, люди просто плавились от жары. Даже памятники… Казалось, вот-вот спрыгнут с постаментов и убегут в тень.
Несмотря на жару Кот Василий вышел во двор. Очень уж хотелось поделиться с друзьями последней новостью.
Ещё в подъезде он услышал звонкий Кешин голос.
Кеша и Коля были теперь героями. И газеты о них писали, и по телевизору их показывали. Никуда от этих героев не денешься.
Это злило Кота. Подумаешь, полярников спас. И он бы так поступил на их месте. Если б были крылья.
Кеша был в центре внимания.
