Эта мысль заставляет мою кровь заморозиться.
— Я не думала об этом.
— Ты не знаешь ничего о моем бизнесе. И чем меньше знаешь, тем лучше. Не поднимай свою цену перед моими врагами. Я не променяю твою невинную жизнь на свою никчемную.
Все еще ошеломленно, я киваю. Он назвал свою жизнь никчемной!
— Хорошо, — тихо говорит он.
Он несет меня, как в жестком, страстном танго, переворачивает, ставит на колени, лицом вниз на диван. Локти вдавливаются в подушки сиденья и жесткий деревянный каркас упирается мне в живот. Мне ударяет в нос запах очистителя обивки. Он задирает мою юбку к талии, и я чувствую его взгляд, бродящий по моей голой заднице и разведенным ногам.
Я слышу, как он резко выдыхает, положив ладонь на попу, нежно поглаживая. Боже, я такая мокрая. В тишине комнаты слышится звук расстегиваемой молнии, шелест его брюк.
Я вздрагиваю, как только он хватает меня за волосы и тянет голову вверх. Я трепещу, пока он проходится своими обжигающими губами от моего уха вниз до ключицы. Он даже лижет жемчужное колье.
— Каково быть такой красивой, такой чертовски соблазнительной, что мужчины не в состоянии сопротивляться тебе? — бормочет он.
Я не отвечаю, и он дергает меня за волосы.
— Скажи мне, моя маленькая дразнилка, как ты сводишь меня сума, когда я всего лишь представляю, как твоя горячая маленькая киска ездит на мне? — спрашивает он.
У меня открывается рот и вырывается быстрый, жесткий выдох, такой громкий, что даже заглушает его голос.
— Я не на минуту не поверила, что ты настолько беспомощен, что не способен мне сопротивляться, — тихо хрипло говорю я.
— Нет? Тогда скажи мне, почему я умираю весь день, желая полизать твою киску.
— Ты умираешь? — недоверчиво спрашиваю я.
— Да, бл*дь, весь день, — его рука расстегивает молнию и проскальзывает под платье, зажимая мой сосок между пальцами. По мне словно проходится электрический ток, выстреливая вниз.
Он зажимает сосок. Я хныкаю от боли и удовольствия, страстно желая и чувствуя постоянную пульсирующую боль между ногами. Бедра начинают подрагивать от возбуждения и предвкушения.
— П... пожалуйста, — стону я, почти плача от желания. — Не дразни меня.
— Ты думала о моем члене внутри, лисенок? Во рту, в своей тугой киске и горячей заднице.
Я издаю какой-то совершенно бессвязный звук.
— Скажи мне, чего ты хочешь, — спрашивает он, опаляя меня своим горячим дыханием.
— Чтобы ты меня трахнул. Жестко.
Он трется своей жесткой и агрессивной эрекцией о мою голую задницу.
— Куда? — спрашивает он.
— Каждый дюйм, черт побери, куда? — стону я от досады.
Он скользит в меня пальцем. Сдавленный хрип вырывается у меня из горла. У меня такое чувство, что у меня в венах течет бензин, который вот-вот должен воспламениться.
— И почему ты хочешь меня? — мурлыча спрашивает он.
— Потому что ты владеешь мной, — стону я.
— Вот это правильно. Каждым. Бл*дь. Дюймом. Скажи мне, что это все мое.
— Это все твое. Каждый дюйм.
Он гладит мою задницу.
Я не горжусь своими словами, но я ору на него от досады.
— Черт побери, Зейн. Возьми меня сейчас же.
У меня такое чувство, что я превратилась в животное, причем во время течки. Он раздвигает еще шире мои ноги и проводит головкой вверх-вниз по моим мокрым складочкам, покрывая себя моими соками. У меня по коже ползут мурашки, и мне кажется волосы встают дыбом на затылке, пока я чувствую его член между своих распухших губ, медленно входящий. Я впиваюсь пальцами в диван. Господи, он ощущается таким твердым, как камень.
— О, Боже, да, — стону я, пока его член медленно входит в мое тело, углубляясь до всей длины. — Да. Вот так, — с трудом выдыхаю я, сжимая к чертовой матери своим мышцами его огромный член. — Именно так.
Нежности закончились, он начинает двигаться именно так, как я всегда и хотела. Грубо и жестко. Он входит, как непреодолимый, неотразимый дикарь, вгоняя свой член все глубже и глубже. С каждым толчком его член обрызгивает мои бедра моими же соками. Мои мышцы превращаются в желе. Всхлипы и стоны эхом разносятся по комнате, тело бьется о диван, пока его член на всю длину входит и выходит из меня.
Он обхватывает меня рукой, пальцем кружа вокруг моего клитора, двигаясь с остервенением. Безжалостно. Исчез внешний облик цивилизованного человека. Мы превратились в двух животных, черт. Совершенно не замечая мира вокруг нас.
Мое тело начинает выходить из-под контроля.
— Я кончаю, — содрогаясь шепчу я, волны начинают накатывать одна за одной. Смутно я слышу, как снова и снова кричу его имя, превращаясь в зверя, бьющегося в экстазе. Я слышу за спиной его рев. Затем его член дергается внутри меня и выстреливает горячей спермой. Он жестко кончает, не в состоянии сам себе помочь. Происходящее между нами напоминает чистое безумие и единственное спасение.
Наши тела прижаты друг к другу.
Он упирается лбом мне в спину. Мы оба все еще тяжело дышим, он выходит из меня. Я пытаюсь подняться, но он останавливает меня своей рукой, положив на спину. Его сперма вытекает. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него. Он натягивает боксеры и застегивает брюки. С соблазнительной улыбкой он засовывает в меня пальцы, двигает и сперма еще больше вытекает. Он размазывает ее по киске, бедрам и ягодицам, и тянет юбки вниз, прикрывая мою задницу, его рука медленно проходится у меня по талии. Он застегивает молнию и поднимает меня с дивана.
— Пойдем? — спрашивает он.
— Постой, — отвечаю я пошатываясь, с безумной, умопомрачительной чертовой улыбкой. — Мне нужно привести себя в порядок сначала.
— Нет, ты пахнешь и выглядишь так, как я и хочу. Я хочу, чтобы каждый мужчина, увидевший тебя, точно знал, что ты моя.
У меня слабеют колени. Боже мой! Далия, ты попала в слишком большие неприятности.
— Ты говоришь, как кобель, пометивший свою территорию.
— Так и есть. Я пометил то, что принадлежит мне.
— Но на платье будет мокрое пятно.
Он улыбается.
— Оно и должно там быть.
16.
Далия Фьюри
https://www.youtube.com/watch?v=1cQh1ccqu8M
Беглый взгляд в большое зеркало над камином отображает женщину с двумя ярко-красными пятнами на щеках, припухшими губами и сверкающими глазами. Прическа определенно сместилась на бок. Ничто не может остановить меня, поправить этот беспорядок на голове. Я тяну жемчужную заколку, волосы падают, и я запускаю в них пальцы, пытаясь расчесать. Я поворачиваюсь к Зейну. Он неподвижно стоит по середине комнаты, наблюдая за мной. Я была так зла на него, что совершенно не обратила внимание на его мрачную красоту — в безупречно сшитом черном костюме с темно-синей рубашкой. На самом деле он похож на падшего ангела.
— Я говорил тебе сегодня, что ты потрясающе выглядишь? — спрашивает он.
Ух ты! Первый комплимент. Бабочки сходят с ума у меня в животе, но я сохраняю атмосферу изысканности.
— Не так явно.
— Ну, ты обычно всегда прекрасна.
— Спасибо, — более мягко говорю я. — Ты выглядишь, словно собираешься самому себе надрать задницу.
Он медленно улыбается, сексуально.
— Если ты будешь продолжать смотреть на меня такими глазами, я опять от имею тебя, перегнув на этом диване.
Словно сумасшедшая, я снова хочу его, но у меня начинает урчать живот. Я направляюсь к нему, покачивая бедрами, сосредоточив на нем свой взгляд, останавливаюсь прямо перед ним.
— Сначала покорми меня.
— Хорошая идея, — бормочет он. — Давай покормим тебя перед великим наслаждением.
Я смотрю на него сквозь ресницы.
— Ты так говоришь, как будто я сегодня присутствую в меню.
Его пальцы дразнят мой затылок.
— Ты особое блюдо в течение этого месяца, — говорит он с улыбкой хищника.
Это напоминание для меня болезненно. Причем сильно. Я делаю быстрый вдох и отвожу взгляд. Он не знает, как его слова влияют на меня.
Зейн помогает мне надеть пальто и открывает дверь. Ной ожидает нас в коридоре. Как только мы появляемся, он становится сгруппированным и настороженным, охранником, одно слово, сдержанно кивает Зейну и одновременно что-то говорит по-русски в наушник, двигаясь к входной двери. Он открывает ее и выходит первым, осматриваясь по сторонам, не смотря на свои габариты он очень быстро и легко спускается по ступенькам. Открывает заднюю дверь длинного мерседеса с тонированными стеклами и ждет, пока мы сядем внутрь.
Юрий тоже находится на улице с двумя мужчинами, которых я раньше не видела, они садятся в два автомобиля, припаркованные впереди и сзади мерседеса. Безупречная согласованность и точность их движений меня удивляет, такое я видела в фильмах.
Честно, я немного удивлена всей серьезностью выхода поужинать, я проскальзываю на заднее сиденье мерседеса, Ной закрывает дверь. Зейн обходит машину и садится с другой стороны. Я никогда не была в машине с тонированными стеклами, надо полагать, это хорошо продуманная мера безопасности, я, наверное, сейчас нахожусь в машине с пуленепробиваемыми стеклами. Странно, но внутри в дорогом салоне уютно. Я оборачиваюсь к Зейну.
