поддерживала твёрдо и ласково – и будто вела куда-то… Фрей обвила Вира
руками, прижалась всем телом. Девушка не могла бы сказать, когда Вирлисс
закончил пить кровь – просто один долгий поцелуй в шею вдруг рассыпался
жаркими поцелуями по лицу – по глазам и губам, и она, позабыв обо всём на
свете, исступлённо отвечала Виру.
…А потом они лежали рядом на ковре его спальни, оба чуток пьяные от
счастья, и Фрери вдруг начала смеяться.
– Чёрт побери, мы опять не предохранялись…
И Вир тоже расхохотался. Он смеялся неудержимо, как мальчишка,
запрокидывая голову.
– Что поделать, если мы такие… спонтанные? Но надо завязывать с этой
порочной практикой. Я хочу, чтобы ты нормально закончила университет.
– А если вдруг? – подмигнула Фрей.
– А если вдруг… Бабушка с дедушкой, думаю, будут счастливы посидеть с
малышом, пока родители на лекциях… хотя, конечно, это неправильно…
Оба, посмеиваясь и поддразнивая друг друга, привели себя в порядок, и
Вир, усадив любимую в кресло, опустился перед ней на колени, серьёзно глядя в
глаза.
– Фрей, коль скоро ты согласилась за меня выйти, я считаю себя вправе
начать подобный разговор. Я полагаю, что вопрос о твоей будущей
специализации уже решён, и сейчас речь пойдёт только о способе…
– Вир, ты о чём? – резче обычного спросила Фрей.
Вирлисс приподнял брови.
– Я надеюсь, ты собираешься воспользоваться своим правом мага и
получить бессмертие? – осведомился он. – На третьем курсе, уже в этом году,
Смертным предстоит выбрать, каким способом они получат это бессмертие:
станут они вампирами или личами. Собственно, вся программа во многом будет
в дальнейшем ориентирована на способ обращения… и на специфику магии
этих двух основных видов высшей нежити… Чтобы к пятому курсу… или
позже, тут по желанию… Говорят, некоторые профессора до седых волос
доживали, прежде чем трансформировать себя. Но, надеюсь, это не твой случай?
Фрей, поджав губы, странно смотрела на Вира.
– Моя специализация – это моё дело, не так ли, Вир? – холодно спросила
она.
– Но ты же сказала… что выйдешь за меня? – растерянно пробормотал
юноша.
– Разве стать твоей женой и стать вампиром – вещи нераздельные?
– Подожди… – Вирлисс встряхнул головой. – Я тебя не понимаю. Ты что…
хочешь состариться и умереть? Ты хочешь остаться Смертной?
– Нет. Я уже выбрала свою специализацию. И уже сообщила о своём
выборе в деканат.
– Ну вот, а я о чём? – с облегчением улыбнулся Вир. – Я уже поговорил с
отцом. Мы можем не дожидаться пятого курса. Отец согласен принять тебя в
Клан! Ты станешь Бессмертной, когда пожелаешь. Ты носишь три моих укуса…
– в этом месте Вир виновато улыбнулся, заметив, как Фрери невольно потёрла
грудь. – Ну да… – смущённо потупился он. – Если бы я не был уверен в твоём
согласии, я ни за что не укусил бы тебя! Зато теперь я могу обратить тебя в
вампира, когда пожелаешь.
– Вир, – серьёзно ответила Фрей. – Я стану твоей женой, но я не стану
вампиром. Я подала в деканат заявление о специализации на лича.
…В тишине плавно кружились пылинки, золотые в свете солнца. За
открытым окном попискивала какая-то птаха…
Вирлисс часто заморгал.
– Так вот… почему… ты отказывалась предохраняться… Ты хочешь, чтобы
у нас родился ребёнок, прежде чем…
Фрей глубоко вздохнула.
– Но почему?.. – глаза его требовали ответа. – Почему? Я понимаю, личи –
более могущественные некроманты, чем вампиры, и они меньше зависят от
Смертных… хотя и учиться на личей намного сложнее. Фрей, почему?
– Вир… – виновато шепнула Фрери, проводя рукой по его волосам. – Я
очень прошу, пойми меня! Сейчас мы с тобой равны, но, если ты меня
обратишь… я стану твоей слугой, а ты моим господином. Я войду в ваш Клан,
как обычный вампир. Я даже потеряю статус гражданки Атариды! А когда
между близкими людьми возникают отношения “начальник-подчинённый”…
что-то ломается. Я не хочу такого между нами, Вир!
– Я клянусь тебе, что тут же произнесу над тобой Формулу Освобождения!
– Вирлисс сжал её руку.
– И как я тогда смогу войти в ваш Клан? – усмехнулась Фрей.
– Но моя мама… Она такой же верховный вампир, как отец…
– Они оба получили статус Бессмертных в Университете, – терпеливо
вздохнула Фрери. – Им обоим дал Бессмертие начальник вампирской кафедры.
Мастер Атариды. Это его обязанность… Обращать пятикурсников, выбравших
вампирскую специализацию. Личи в этом смысле ни от кого не зависят: каждый
сам создаёт себе филактерию.
– Но никто их и не страхует при прохождении ритуала обращения, –
возразил Вирлисс. – И любая ошибка может стать фатальной. Понимаешь? Ты
понимаешь, Фрей?
Девушка вздохнула и промолчала, не глядя на жениха.
Вирлисс не находил слов.
– Фрери… – голос его срывался. – Фрери… Ну пойми… Ну, хорошо. Давай
подождём до пятого курса. Выбери вампирскую специализацию, – нежно
увещевал он. Голос его стал глубоким и бархатным. – Пусть, как моих
родителей, тебя обратит Мастер Атариды. Ты станешь верховным вампиром, как
они… Хорошо?
– Вир, применяй свои вампирские чары на ком-нибудь другом! –
оскорблённо фыркнула Фрери. – Я некромант, не забывай.
Вирлисс вскочил, всплеснув здоровой рукой.
– Нет, это невозможно! Это в голове не укладывается! Что ты упёрлась в
эту личовскую специализацию? Ты собираешься войти в семью вампиров – и
стать личом! Это нелогично, ты не считаешь? Ты… себя слышишь со стороны?
– Успокойся, – ровно ответила Фрей. – И ответь на один простой вопрос: ты
перестанешь меня любить?
Вирлисс замер и очень медленно обернулся к девушке.
– Нет, – тихо ответил он. Взгляд его стал странно беззащитным – и
напряжённым.
Словно она использовала запрещённый приём.
Фрей кивнула.
– Где-то записан закон, гласящий, что вампир и лич не могут создать
семью?
– Нет…
– В чём проблема?
– В том, что ты не ответила: почему ты не хочешь, чтобы тебя обратил в
вампира Мастер Атариды. Если я получу внятный ответ на этот вопрос, я
соглашусь с твоим решением. Итак?
– Потому что я не хочу жить по законам вампиров! – резко бросила Фрей. –
Потому что все вампиры, так или иначе, но подчинены Мастеру Атариды. Пусть
он последний из Древнейших вампиров и сотворён, как говорят, самой Мортис,
но… Потому что никакая Формула Освобождения не снимает узы, связующие
любого из вас с Мастером. С Принцем Атариды. Обращённые-личи не
подчинены никому.
– Но ведь… – Вир пытался искать слова. – Ведь ты не возмущаешься, что
Атаридой правят жрецы? Им подчинён всякий, кто родился здесь, будь то
нежить или живой человек, Смертный или Бессмертный.
– Правильно. Зачем мне ещё одна инстанция между мной и властью?
Вир, всё ещё не в силах прийти в себя, опустился на край кровати, напротив
Фрей, и покачал головой. Он смотрел на девушку и словно впервые её видел.
– Ты будешь личом… – пробормотал он. – О богиня…ты будешь личом. Не
могу поверить. Они же…
– Ты что-то имеешь против личей?
– Нет, но… Они совсем другие. Они…так одержимы наукой…
некромансией… Для них не существует ничего, кроме их увлечения. Им
неважно, как они выглядят, сыты ли они… чёрт возьми, по-моему, им неважно,
существует ли Атарида! Лишь бы у них была их лаборатория и возможность
проводить свои эксперименты. Ты же… Фрей, ты не такая. Ты… полна жизни.
И… если ты, чтобы сохранить свою молодость, вынуждена стать нежитью, то…
в вампирах больше жизни, чем… чем в этих сушёных скелетах! Ты видела
голодных личей? Во что они превращаются, если не едят человеческую плоть?
Вампир, даже самый голодный… да, мы высыхаем, как мумии, но… Ходячие
кости – это “привилегия” именно личей.
– Они ближе к богине, да, – саркастично усмехнулась девушка.
– К карающей ипостаси, – согласно кивнул Вирлисс. – Мы же – к ипостаси
милосердной.
– К ипостаси милосердной ближе Живые Рождённые, – парировала Фрей.
Вирлисс со свистом втянул в себя воздух и поднялся.
– Я говорил о немёртвых, а не о живых… Вампиры ближе к милосердной
ипостаси. Когда речь идёт о наказании преступников… личам отдают совсем уж
отморозков.
Фрери согласно кивнула:
– Конечно.
– Вот видишь! – тут же, оживившись, подхватил Вир. – Ты согласилась!
– Я согласилась только с твоим последним утверждением!
