Они отошли к стоящему неподалёку Семёну и Устиныч принялся
что-то излагать, время от времени тыча себе за спину(в
направлении туннеля) большим пальцем правой руки. До меня, как
я не пытался шевелить ушами от напряжения, как говориться -
долетали лишь обрывки фраз. Боцман толковал, что-то про
подстанцию и прилив, так же мне удалось расслышать: " Сименс,
агрегат и и новый " Услышанная обрывочная информация меня
порядком задела. Получалось, что мой обожаемый наставник
откровенен со мной не на все сто. Хотя поразмыслив немного я
пришёл к выводу, что это нормально и несколько успокоился.
Закончив говорить боцман подвёл капитана и старшину к краю
причала, до воды сейчас в шесть тридцать вечера было рукой
подать, хотя несколько часов назад здесь зияла небольшая
пропасть глубиной метра четыре с лишним. Впрочем это ни для
кого новостью не было. Кому, как не вахтенным матросам у трапа
была известна здешняя разница между полной в пять тридцать
вечера и малой водой в пять утра. В первом случае сходни круто
поднимались вверх вместе с поднимающимся,словно растущим
над причалом судном, а во втором почти падали вниз, когда судно
будто погружалось и с причала была видна лишь часть надстройки
и мачты. В обоих случаях с трапом было не мало возни,
116
приходилось перенайтовывать( перевязывать) крепёжные тросы и
то удлинять, то укорачивать двигающиеся как живые, сходни.
Затем вся компания, включая меня, направилась, подсвечивая
путь заряженным аккумуляторником, по уже знакомому маршруту
к вновь открытой электроподстанции. Тяжелее всех в узком
проходе к найденной нами аппаратной пришлось тучному
Владлену, однако прошло и это - мы оказались на месте.
Включив,уже известным манером освещение,боцман указал на
незамеченный мной в первый визит агрегат, по размерам
выглядящий гораздо скромнее, чем окружающие его громоздкие,
словно старинные шкафы, сооружения.На дверце синей краской
было отштамповано название фирмы производителя - Siemens.
Открыв его, мы без малейших колебаний опознали в нём нашего
современника.
Прозрачные плексигласовые кнопки с разноцветной
индикационной подсветкой, пёстрые, всех цветов радуги пучки
тонкой проволоки и миниатюрные датчики с дрожащими
стрелками не оставляли места для иных толкований. Агрегат
работал, издавая уютный звук похожий на сонное, сытое урчание
домашней кошки.
Капитан просто расцвёл при виде находки. Повернувшись к
Семёну, он радостно сказал: " Это то что надо, Сёма доставай
камеру, и в сторону боцмана: " Бронислав, я в тебе не ошибся."
Старшина скинул осторожно заплечный ранец и вынул оттуда на
электрический свет божий два коричневых футляра свиной кожи-
один большой и другой поменьше. Это была гордость нашего деда
- старшего механика Ипполита Геннадьевича - приобретённый в
ГДР фотоаппарат Exa 1b со встроенной вспышкой и сменными
объективами.
Как не раз говаривал Устиныч по разным похожим поводам : " На
корабле у моряков, как в Греции. Всё есть. Кликни посреди рейса,
мол нужна срочно фрачная пара - Вопрос жизни и смерти,
поворчат, поищут и найдут."
117
Ипполит Геннадьевич был страстным фотографом и
фотографировал всё, что считал заслуживающим интереса. По
этому поводу даже имел свежие неприятности - был списан с
нового траулера идущего в загранрейс. Как он рассказывал - к
нему прицепились люди из особого отдела за фотографирование
секретного объекта - только что построенного в 1980 году в
Швеции (!) по заказу Советского Союза самого большого
плавучего дока в Европе ПД - 50. Махина предназначалась
Северному флоту и в том числе для докования и ремонта
подводных атомных ракетоносцев и тяжёлого авианесущего
крейсера "Киев" ( ныне плавучий отель в Китае)
Док швартовали к месту постоянного назначения ремонтной базы
Северного флота - Росляково-1. Злополучный для Ипполита
траулер проходил совсем рядом с огромным плавучим доком. С
верхатуры верхней боковой палубы дока показалась вдруг весёлая,
пьяная, рыжая физиономия, сопровождающего махину инженера
шведа. Охальник узрел на проходящем траулере дородную
сорокалетнюю буфетчицу Галю, выпростал наружу огромный
разворот журнала "Playboy" с голой моделью и едва не
вываливаясь за борт через леера вместе со своей полиграфической
подружкой , стал козлиным голосом верещать свои шведские
непотребства.
Наш патриотически настроенный, наивный Ипполит решил
запечатлеть импортного похабника для последующей публикации
во Всесоюзном Сатирическом Журнале "Крокодил " под рубрикой
" Их нравы. " Но не тут то было. Бдительные друзья-коллеги
бедного Ипполита стукнули немедля помполиту( на крупных судах
помощник капитана по политической части). Тот распорядился
приостановить выход судна из Кольского залива и через пару часов
к борту, стоящего на рейде траулера подошёл катер, оттуда явились
два молодца одинаковых с лица - гомункулусы из "Конторы
Глубокого Бурения".
Напрасно списанный с судна и доставленный для беседы в
Контору стармех доказывал, что на плёнке нет ничего кроме
пьяной шведской физиономии, ну разве что при ней непотребная
картинка с голой девкой. Молодой симпатичный следователь
заявил, что Ипполит давно замечен бдительными товарищами и
118
что фотографирование при странных обстоятельствах вызывает у
них смутные сомнения. Он принялся мягко, но настойчиво
уговаривать Ипполита признаться, что на одном из заходов в
загранпорт у него якобы были некие контакты с некими людьми,
которые и попросили незадачливого советского моряка стать
внештатным фотокорреспондентом для малоизвестного
западноевропейского издательства и потихоньку, без шума и пыли
собирать различную интересную фото-информацию (в том числе о
военных объектах). Как бы невинная работа свободного художника
для иллюстрированных журналов.
Ипполит понял куда клонит ласковый следователь и похолодел.
Его мягко и непринуждённо выводили на расстрельную статью 58-
измена Родине, шпионаж. К счастью стармех вспомнил о своем
добром приятеле, так же страстном фотографе и товарище по
рыбалке и выпивке Саше-майоре. Ходили упорные слухи, что
Саша служит в Конторе. Ипполит Геннадьевич назвал следователю
фамилию Саши. Следователь переменился в лице, резко сменил
тон с мягко-приятельского на официальный и позвонил куда-то по
внутреннему телефону. Через десять минут явился Саша-майор,
почему-то при погонах полковника.
Ипполита попросили подождать в коридоре. Вскоре вышел Саша
и сказал, что вопрос исперчен и можно идти домой. Позже за
рюмкой чая Саша ворчал:" Комсомольский призыв, из райкомов,
мать их. В 25 лет уже конченая сволочь. Наследнички Ежова. Ради
карьеры готовы по трупам идти. Вот такие Союз и погубят."
Вот эту то превосходную немецкую фотокамеру с трудной
судьбой (едва не погубившую своего обладателя) и собрался
использовать Владлен для фотографирования при странных
обстоятельствах странного агрегата, найденного в странном месте,
оборудованного неизвестными для непонятных целей.
Семён по распоряжению капитана фотографировал, сверкая
вспышкой, словно опытный криминалист на месте преступления.
Фиксировали по системе - "Всё включено" или от печки, то есть от
найденного "электроящика" "Siemens" и старогерманских
трансформаторов по соседству, до узкоколейки и причальных скоб
у воды грота. Трофейная чудо-грелка была сфотографирована ещё
будучи допёртой до судна вконец измотанными за день Борей и
Ромой. Они были отправлены отдыхать по приказу капитана, с тем,
119
чтобы сменить нас с Устинычем на подскальной вахте в
полночь.Новых людей из экипажа Владлен решил в грот не
допускать, чтобы не устраивать, как он тонко выразился: " В
сакральном, тайном месте проходной двор и этим спугнуть удачу".
За хлопотами вокруг приливной подстанции, как-то забылось о
немалой пропаже - угнанной кем-то дрезине. Решено было
