у Урамеш, тем меньше вероятности, что в будущем они будут вновь представлять для нас угрозу.
— То есть вы хотите их убить, — перевел на человеческий язык все эти намеки я.
— Да, — спокойно кивнул Пангетсу.
— Джая Бехрами дала мне слово быть верной мне до конца жизни, — ровно произнесла Асан.
Пангетсу вскинулся, чуя проблемы для себя, но Асан осадила его одним жестом.
— Кроме того, девушка высказала желание сменить фамилию и стать слугой моего рода, — продолжила Асан. — Фамилию она бы и без меня сменила, если бы не опасалась, что ваш клан ее найдет и убьет. Я обеспечу возможность смены фамилии для них обоих и приму ее в слуги рода. После этого к роду Бехрами ни формально, ни фактически она не будет иметь никакого отношения, а ее сын, соответственно, потеряет право наследования.
Пангетсу задумался.
В принципе, если его цели действительно полностью совпадали с озвученными, вариант Асан был вполне приемлемым. Сдать людей, которым она уже пообещала свое покровительство, китаянка не могла. И гость это понимал не хуже нас с ней.
Пангетсу перевел взгляд на меня.
— И вы не сделаете мальчика аристократом? — спросил он.
— А это имеет значение? — слегка улыбнулся я. — С новой фамилией он будет принадлежать совсем другому роду.
— У него останется та же кровь, — качнул головой Пангетсу.
— Вы серьезно? — хмыкнул я. — Родового камня у них с собой нет. Фамилия будет другая. А если он решит возродить свой бывший род, то со статусом сына слуги его в аристократическом обществе никто не примет, будь у него хоть какая кровь.
— С вашим поручительством, господин Раджат, все может быть иначе.
Не только с моим, на самом деле. Как глава клана я могу дать парню герб, именно это поручительство Пангетсу имеет в виду. Но и поручительства Асан, если она сделает мальчика своим преемником и введет его в свой род, тоже хватит.
Однако все это не будет иметь никакого отношения к роду Бехрами.
И я не понимаю, с чего вдруг Пангетсу так вцепился в этого малыша.
— После смены фамилии этими двумя людьми род Бехрами будет официально мертв, — сказал я. — Или там еще кто-то выжил?
— Нет, больше никого.
— Тогда не морочьте мне голову, — фыркнул я. — Через две декады род Бехрами будет официально мертв, даю вам слово.
— Я просто не понимаю, почему вы не хотите пообещать, что не дадите парню герб? — прищурился Пангетсу.
— Потому что я не знаю, кем он вырастет, — спокойно пожал плечами я. — Может, однажды, он совершит нечто, достойное герба. И что, мне придется обделить его только на основании ваших беспочвенных страхов?
— А вы прямолинейны, господин Раджат, — поморщился Пангетсу. — Даже чересчур. Неужели готовы воевать с моим кланом из-за безымянного мальчишки?
— Зеркальный вопрос, господин Пангетсу, — хмыкнул я. — Неужели вы готовы воевать с моим кланом из-за сына слуги?
«Непризнанные великие» — это, конечно, не тот противник, с которым я хотел бы схлестнуться. Но и мой клан — не подарок. А уж если и я, и они союзников подтянут… Мы оба понимаем, что это, мягко говоря, не тот повод, чтобы затевать свару подобного масштаба. Тем более, Асан предложила вполне адекватный выход из ситуации.
Просто Пангетсу хотел оставить последнее слово за собой.
Он несколько секунд смотрел мне в глаза и пытался давить меня взглядом, но у него ничего не вышло.
— Я передам вашу позицию главе клана, — сдался Пангетсу.
— И не забудьте добавить, что я жду компенсацию за неспровоцированное нападение, — произнес я.
— Это было недоразумение, — ровно ответил Пангетсу.
— Разумеется, — слегка улыбнулся я. — Именно так мы и будем считать… после урегулирования этого инцидента.
— Я передам, — склонил голову Пангетсу.
— Благодарю, — кивнул я.
* * *
Вернувшись домой, я обзвонил всех полноцветных чужаков и согласовал новую дату нашего сбора в черноте своих объектов. Для получения общей карты системы это было уже не нужно, но кое-какие возможности все равно открывались только так: задействовав всех пришельцев и все сектора.
Еще одним интересным фактом о системе, который я выяснил по дороге домой, было то, что солгать при телепатическом общении через управляющий слой системы невозможно. Не то чтобы я не верю коллегам, но слова того же Лакшти то и дело тянет перепроверить. Ну и прослушки при таком общении точно не будет, тоже плюс.
Так что там и поговорим заодно.
После этого я позвонил главе клана Дамаяти. Тот пригласил меня приезжать в любое время, и мы договорились о встрече прямо на сегодняшний вечер. Я решил не откладывать на неопределенное будущее разговор о клановом ритуале. Эта информация нужна сейчас, нутром чую.
В общем-то, я мог бы спросить любого главу клана об этом, и мне даже что-то ответили бы, наверное. Почти любая неуникальная информация продается и покупается. Но начать я решил с союзников. Уж Дамаяти, если он вообще в курсе, точно поделится.
А чтобы не показать для сторонних наблюдателей, что к Дамаяти у меня какое-то дело, я взял с собой Андану. Что может быть естественнее, чем семейный визит к родичам жены?
Их я об этом предупредил, конечно. И Дамаяти только обрадовался, похоже.
Прежде Андану в ее родном клане не особо привечали, она же бастардом была, и признали ее довольно поздно, уже после формирования у нее магического источника. Вот и получилось, что по факту отношения с ее кровными родичами у меня были лучше, чем у нее.
А это ненормально, как ни крути.
Дамаяти явно собирался воспользоваться случаем, чтобы наладить отношения с моей женой.
Андана согласилась на эту поездку спокойно и, как мне показалось, довольно равнодушно. Ей не было теперь особого дела до родичей, которых она никогда не любила, но она прекрасно видела наши отношения с главой ее бывшего клана. И понимала, что примут нас там хорошо.
Для нас с ней это был отличный повод отдохнуть и провести вечер вместе. Не только за разговором с главой клана Дамаяти я туда еду, нас не отпустят как минимум без ужина.
И это хорошо. Давненько я не общался с людьми просто так.
До вечера я разбирался с накопившимися за время моего отсутствия
