— Я утром проснулась, а его нет.
— Как он? — неловко поинтересовалась я.
— Не знаю, — ответила Айви.
— Ладно, — пробормотала я, стараясь не выдавать тревоги. — Наверное, ему просто нужно время.
Вернувшись в спальню, я увидела, что кровать пуста. Значит, Ксавье уже встал. Я заглянула в ванную, но и там его не застала. Это меня не слишком встревожило, но когда я не обнаружила его ни на балконе, ни в холле, сердце забилось чаще. И я с облегчением вздохнула, заметив полоску света под дверью напротив нашей спальни. Я аккуратно приоткрыла дверь и шагнула в кабинет. За широким письменным столом сидел Ксавье и перелистывал книгу, взятую с полки. Он оглянулся.
— Доброе утро.
— Я тебе помешала?
— Разумеется, нет.
Я подошла к Ксавье. Он изучал анатомический атлас, открытый на странице с изображением костной структуры стопы человека.
— Представляешь, из скольких костей она состоит?
В принципе я могла ответить, но была чересчур заспанная.
— Из скольких?
— Их двадцать шесть. Потрясающе, правда?
— Верно. М-м-м… Ты как?
— Отлично. Но я задумался о словах Рафаила.
Я нахмурилась.
— О каких конкретно?
— Он сказал, что медицина — мое призвание. А ведь так я действительно принесу пользу. Бет, позже, когда все утихомирится, я вернусь в университет и получу медицинский диплом.
— Ты всегда этого хотел.
— Нет. — Ксавье покачал головой. — Раньше я следовал выбору родителей. А теперь я чувствую, что правильно для меня самого.
— Здорово, — кивнула я. — Из тебя получится великолепный врач.
— Когда-нибудь, Бет.
Глава 22
Говорите сейчас или молчите вечно[40]
Однако мы решили повременить с «Ол Мисс». Ксавье нужно было окрепнуть физически, а мне — справиться с эмоциональным истощением. Мы прятались в доме: в основном спали и спускались вниз, только чтобы поесть и пообщаться с Айви и Гэбриэлем. Моя сестра, похоже, окончательно пришла в себя, а состояние брата внушало мне тревогу. Гэбриэл запирался в своей комнате и крайне мало общался с кем-либо из нас. Я была до сих пор потрясена его жертвенностью, молилась за него каждый день и благодарила Господа за проявленное милосердие. Когда я удосужилась проверить свой мобильник, то обнаружила кучу пропущенных звонков от Молли, Мэри Эллен и даже от некоторых друзей Ксавье. Все хотели узнать, что стряслось. Я вспомнила, что Молли объявила о своей помолвке с Вейдом, но наши с Ксавье проблемы забивали все остальное.
Я лежала рядом с Ксавье, прижимаясь к его серой футболке. Его мягкие волосы пощекотали мой нос.
— Прости, — прошептала я в сотый раз.
— Бет, пожалуйста, — Ксавье повернулся на спину и уставился в потолок. — Ты не виновата. Мне надо просить прощения за все.
— Нет, — отозвалась я. — Никто из нас не виноват.
— Но я впустил его в себя.
— Ты был мертв. Он вторгся в твое тело. Ты ничего не мог поделать.
— Какая дикость, — пробормотал Ксавье. — Хотелось бы рассказать, что я летел к ослепительному свету, но я видел только тебя.
— Меня?
— Да, — подтвердил он. — Ты в самых разных местах. Например, ты на качелях. Вы с Фантомом на диване в доме на Байрон-стрит. Ты в красивом платье на выпускном балу. По идее я должен был узреть Царство Небесное, но я стремился лишь к тебе. Видимо, ты и есть мой Рай.
— Я так испугалась за тебя. И поняла, что последую за тобой, куда бы ты ни пошел.
Уголки губ Ксавье тронула улыбка.
— Бет, в Царстве Небесном на нас сейчас жутко сердятся… Мы ведь могли погибнуть, но почему-то уцелели. Понимаешь, к чему я клоню?
— Мы как кошки? — спросила я. — У нас девять жизней?
— Наверное, — рассмеялся Ксавье. — Но, похоже, за нами кто-то приглядывает.
— Надеюсь, — ответила я и выставила ногу из-под одеяла, дав ей погреться под лучами солнца.
Заверещал мой мобильник, и я неохотно подняла его с пола. Конечно, звонила Молли. Я окликнула Айви, находившуюся в соседней комнате, и она заглянула к нам.
— Что делать? — спросила я. — Она беспокоится.
— Пригласи ее к нам гости, — вымолвила Айви. — Если от нее долго прятаться, вреда будет больше, чем пользы.
Верно. Молли терпеть не могла, когда ее игнорировали или что-то от нее скрывали. Она способна оклеить объявлениями с фотографией пропавшего друга весь кампус. Ксавье накрылся одеялом с головой.
— Не надо так, — произнесла я, толкнув его локтем. — Она наша подруга. Мы должны быть ей рады.
— Угу, — уныло отозвался Ксавье.
Когда Молли добралась до нашего убежища, она оказалась спокойнее, чем обычно. Удивительно. Никакой непоседливости и безудержного веселья.
— Я волновалась, — сказала она.
Айви налила ей чая и поставила на стол тарелку с домашним печеньем.
— Все хорошо?
— Нет, — призналась я. — Но мы справимся.
Молли помолчала.
— А помощь не требуется? — в конце концов осведомилась она.
— Съешь печенье.
— Бет, не дурачься.
— Спасибо тебе за поддержку, — вмешалась Айви. — Но у нас просто запутанная ситуация.
— В каком смысле? — полюбопытствовала Молли.
— Я бы предпочла ничего не обсуждать, — тактично отговорилась Айви. — Не хватало еще, чтобы у тебя были неприятности.
— Точно? — и Молли указала на Ксавье. — Он выглядит так себе. Бет, не обижайся, но ты тоже.
— Они просто устали, — нашлась Айви.
Как правило, мы всегда вводили Молли в курс дела. Но я понимала, что Айви не зря отмалчивается. Чем меньше будет знать Молли, тем безопаснее для нее.
— Мы скоро будем в норме, — решительно произнесла я.
— О’кей, — согласилась Молли. — Не хочу вам ничего усложнять.
Нетипичное поведение для Молли.
— А теперь выкладывай про Вейда, — улыбнулась я, мечтая сменить тему разговора.
Глаза Молли затуманились.
— Он потрясающий, — выпалила она. — Но… — добавила Молли и осеклась.
— Но что?.. — переспросил Ксавье.
— Нельзя ничего сообщать тем, кто не приглашен на свадьбу. Вейд против… неверующих.
Мы с Ксавье озадаченно переглянулись. Что еще за шутки у столь ярого адепта?
— Разве Вейд не христианин? — уточнила я.
— Христианин, — закивала подруга. — Ну… вроде бы. Его семейство создало свою собственную церковь. Община маленькая, но постоянно растет. Они не очень любят якшаться с посторонними. По их мнению, это опасно.
— И почему же? — помрачнел Ксавье.
— Соблазны всякие, вредное влияние… — пробурчала Молли. — Вейд говорит, что телевидение — вообще рупор дьявола, через который тот передает разным социальным группам негативные послания.
— Какие именно? — озадачилась я. — Разве тебе не кажется, что вера — очень личное дело?
— Ну да, — беспомощно пробормотала Молли. — Но Вейд говорит, надо оградить себя от дурного влияния, тогда станешь ближе к Богу.
Она явно цитировала некий устав.
— Похоже на секту, — довольно грубо изрек Ксавье.
— Нет, — возразила Молли. — Они кое-что соображают!
— А как они называют свое вероисповедание? — поинтересовалась я.
— Что? — недоуменно спросила Молли.
— Кто они, — пояснил Ксавье. — Баптисты, методисты?
— У них — семейная религия, — подчеркнуто сердито буркнула Молли.
— Короче, выдуманная?
— Нет! — рассердилась она. — Один из вариантов христианства.
— Христианство невозможно изменять! — воскликнула я. — Только Библия глаголет истину, а собственные правила изобретать нельзя!
— Мне все равно, — заявила Молли. — Вейд многому меня научил. Он указал мне на то, что я в своей жизни делала неправильно.
Мне ее настрой не понравился. Каждый, кто манипулировал Словом Божьим для создания собственной религии, играл по своим правилам и выдавал ересь за веру.
— Просвети нас, — произнесла Айви.
— Обычные мелочи, — махнула рукой Молли. — Какой дресс-код, например… А еще мне нельзя разговаривать с другими мужчинами, кроме мужа. — Она перевела взгляд на Ксавье. — Ты женат и не считаешься.
— Молли, — выдохнул Ксавье. — Опомнись.
— Вейд — мой жених, — парировала она. — И я должна ему подчиняться.
— Как собачка? — фыркнул Ксавье.
Прежняя Молли непременно вспылила бы, но нынешняя лишь печально покачала головой.
— Вейд старается спасти мою душу от Ада. Супруг является Господом на Земле.
— Что? — возмутилась я. — Натуральное святотатство!
— А вот и нет. Здесь есть смысл, — заупрямилась подруга.
— Налицо — прямое нарушение заповеди, — мягко заметила Айви. — «Не сотвори себе кумира».
— Но он просто верит, что… Хватит. Не трогайте Вейда. Он отвечает за свои слова.
— Вряд ли…
Голос донесся от двери. Мы обернулись — на пороге стоял Гэбриэл. Свои светлые волосы он собрал в хвост, и скулы казались еще более острыми. Он пока не оправился после перенесенных страданий, однако сохранил свою безупречную красоту. Я услышала, что у Молли часто забилось сердце.
