Я резко выпрямилась, и его руки опустились по бокам, когда он с опаской смотрел на меня. Нам нужно поговорить об этом. Сейчас.
― Она знает? О тебе и обо мне?
Он яростно покачал головой.
― Конечно, нет!
Я посмотрела ему в глаза.
― Потому что она сказала кое-что, что заставило меня подумать, что знает.
Себастьян с ужасом посмотрел на меня.
― Что она сказала?
Я поджала плечами.
― Пожалуйста, скажи!
Я протяжно выдохнула, закрыла глаза от неприятного воспоминания.
― Она сказала, что я «выставляю себя напоказ», и что я не «невинная», какой хочу казаться, что она все знает. Себастьян, что она знает? Ей, должно быть, что-то известно или почему она так преподносит это?
Он провел рукой по волосам, выглядя разозленным и расстроенным, но оставался решительно молчаливым.
― Ради всего святого, скажи мне!
Мой голос был громче, чем я хотела.
Он моргнул и отвернулся.
― Я клянусь, что она ничего не знает, Каро. Это просто…
Он сделал паузу.
― Просто что?
― Кое-какое дерьмо, которое говорил мой отец. Это ничто.
― Расскажи мне! ― сказала я решительно.
Себастьян злобно на меня посмотрел.
― Мой отец сказал, что ты горячая цыпочка и что ты не была бы такой скованной сучкой, если бы твой муж хорошо трахал тебя.
Меня затошнило.
Я подошла к раковине на кухне и наклонилась над ней.
― Так... так люди думают обо мне? ― пробормотала я.
― Нет! Боже, нет! Мой отец ― мудак, Каро. Никто не думает так. Митч, Билл, Чес ― все они считают тебя замечательной. Я имею в виду, да, они думают, что ты красивая, но кто так не думает? Но я уверяю, что они никогда не говорили ничего подобного!
Я медленно выпрямилась и повернулась к нему лицом. Он стоял с вытянутыми руками, как будто хотел прикоснуться ко мне, но боялся.
― Ты голоден?
Он был смущен внезапной сменой темы, уходящей от моего самобичевания.
― Голоден?
― Да. Ты ел сегодня в клубе?
Его руки опустились по бокам, и на мгновение он устало закрыл глаза, прежде чем подошел ко мне и обнял.
Я пыталась сопротивляться, все еще расстроенная из-за слов его отца.
― Каро, не отталкивай меня.
Он обернул руки вокруг моих плеч и держал меня.
― Извини, ладно. Извини, что рассказал тебе то, что сказал этот мудак. Черт, ты должна услышать, как он иногда называет меня... ну, может, и нет. В любом случае я больше не обращаю внимания. Важно только то, что мы вместе, хорошо?
Я не ответила.
― Хорошо? ― спросил он более решительно.
Я сделала глубокий вдох.
― Хорошо, ― согласилась я тихо.
Он поцеловал меня в волосы и улыбнулся.
Мы стояли так несколько минут, наслаждаясь моментом покоя.
― Так ты голоден? ― спросила я снова. ― Ты ел сегодня?
Он закатил глаза, и я улыбнулась.
― Нет, мы были завалены работой ― у меня не было времени.
― Я сделаю тебе что-нибудь поесть: лингвини, песто и кедровые орехи, хорошо?
― Ты не должна готовить для меня, Каро, ― сказал он, слегка нахмурившись.
― Я хочу. Кроме того, ты не ел... и тебе понадобится энергия.
Я ухмыльнулась, и он все понял.
― Ну, в таком случае, да, я голоден.
Он отодвинул стул и сел за стол, наблюдая за мной.
― Итак, как работа? Что-нибудь интересное случилось сегодня?
Я была решительно настроена, чтобы у нас был нормальный разговор.
― Я сдал на свой сертификат по оказанию первой медицинской помощи сегодня утром. Нужно было показать то, что я уже делал в клубе серфинга, поэтому было довольно легко. С этого момента я буду в основном работать с Чесом в бассейне.
― Тебе не нравится обслуживать столики?
― Не очень, я бы лучше был снаружи.
― Ты уверен, что это не просто шанс впечатлить скучающих, озабоченных жен военных своим великолепным телом?
― Есть только одна женщина, которую я хочу впечатлить, ― сказал он, вернув улыбку.
― И как у тебя обстоят дела с ней?
― Ну, некоторое время я находился в опасном положении, я полагаю, но сейчас она готовит мне ужин, поэтому, я думаю, что все в порядке. Как прошел твой день?
― Хорошо. Я закончила еще одну статью и запланировала другую. Я переживала, что может не хватить материала, но у меня достаточно идей, чтобы написать целую книгу. Ох, и я посмотрела кое-какие курсы фотографа в Нью-Йорке. Ты уже решил, какие классы хочешь взять весной?
Когда он не ответил, я оторвала взгляд от разделочной доски ― Себастьян затих, раскачиваясь на стуле с огромной улыбкой на лице.
― Что?
― Я люблю, когда ты так говоришь.
Настал мой черед смутиться.
― Как так?
― Когда ты говоришь о том, что мы будем делать вместе ― о нашем будущем.
Я опустила порванные листья базилика и посмотрела прямо на него.
― Себастьян, у меня не было будущего, пока ты не заставил меня задуматься о нем. Бог знает, как бы я продолжала так существовать. Но ты должен пообещать мне кое-что...
― Все что угодно, я пообещаю тебе все что угодно.
Я сделала глубокий вдох.
― Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что когда ты... когда ты начнешь думать о другом будущем... без меня...
Его выражение лица изменилось, и глаза потемнели от гнева.
― Иисус, Каро, как ты можешь говорить мне такое?
― Нет, пожалуйста! Дай мне закончить. Мы можем игнорировать нашу разницу в возрасте, и однажды, когда... все изменится, я пойму. Я не хочу погрузиться в безразличие и неприязнь. Когда ты решишь уйти, просто... просто дай мне знак. Все, что я прошу.
Он уставился на меня.
Я была рада, что сказала это ― мне нужно было сказать это, но Себастьян выглядел на самом деле разозленным.
― Каро, ты не понимаешь, что я чувствую к тебе? Я люблю тебя ― это все, чего я хочу. Я хочу будущего с тобой ― я хочу, чтобы наши жизни были связаны друг с другом. Я не ребенок ― я быстро повзрослел. Я забочусь о себе сам уже долгое время. И я хочу заботиться о тебе.
― Я просто говорю, что пойму, когда это изменится.
― Не опекай меня, Каро, ― сказал он, еще больше злясь. ― Ты думаешь, я не знаю, что означает брать на себя эти обязательства, но я знаю. Ты думаешь, что я откажусь от всего и затем пожалею об этом, но ты ошибаешься. Я видел, что такое несчастливый брак, я видел, как несчастны мои родители. Но когда я с тобой, я чувствую себя... таким невероятно счастливым, как будто мир, в конце концов, чего-то стоит. Я знаю, как это редко бывает, я видел это. Не отвергай мои чувства только потому, что... только потому, что я моложе тебя. Ты красивая, и добрая, и талантливая, и у тебя есть дар... люди тянутся к тебе, а ты даже не видишь этого. И это одна из черт, за что я люблю тебя.
Я вздохнула, чувствуя его боль в каждом слове.
― А что насчет детей, Себастьян?
Он моргнул несколько раз.
― Что насчет детей?
― Ну, ты на самом деле хочешь быть обремененным детьми в двадцать лет? Нет, я так не думаю. Ну, что будет, когда тебе исполнится тридцать, и ты захочешь детей, мне будет за сорок, и я буду слишком старой.
Он пожал плечами, стараясь выглядеть как обычно, но я могла сказать, что он был ошеломлен.
― Если ты хочешь детей, у нас будут дети.
Я грустно улыбнулась и покачала головой.
― Это так не работает, Себастьян. Мы оба должны захотеть их ― и время не на нашей стороне. Ты понимаешь, о чем я говорю?
― Да, понимаю, и понимаю, что ты делаешь ― ты пытаешься придумать любую причину, почему мы не можем быть вместе. Но ничего из этого не имеет значения, если ты хочешь быть со мной. ― Он сделал глубокий вдох. ― Ты хочешь, Каро?
Я вздохнула. Я хотела его больше, чем воздух, но он должен был подумать, на самом деле подумать о том, что мы делаем.
― Себастьян, как ты думаешь, как долго длится это физическое притяжение? Шесть месяцев? Год? Два, если повезет? И что дальше? Что будет, когда у тебя в колледже появятся друзья, и ты представишь им свою взрослую подружку? Что насчет...
Но он перебил меня.
― Ничего из этого не имеет значения. И в любом случае, я думаю, что ты не права ― я не могу представить, что не буду желать тебя. Ты умная и забавная, и мне нравится быть с тобой, даже когда мы не... мы не... не занимаемся любовью. Когда мне было восемь лет, я представлял, что ты моя девушка, и мы убегаем вместе. И затем ты уехала, и я потерял свою лучшую подругу. Я продолжал мечтать о том, что ты вернешься. Когда я стал старше, я... я начал понимать... природу моих чувств к тебе лучше. Я не думал, что мечты воплощаются в жизнь ― но для меня они воплотились, Каро. Почему ты так боишься? В смысле, забудь всю эту херню с законом... почему ты пытаешься... я не знаю, заставить меня изменить мое мнение? Ничего не удержит меня здесь. Я поеду куда угодно, сделаю что угодно с тобой. ― Он вздохнул. ― Я знаю, что ты теряешь больше, и я ненавижу, что ответственен за это, но... ты хочешь быть со мной? Навечно. Sempre.
У меня больше не было слов противостоять ему. Будущее было не писанным, может быть, однажды я буду стара для него, и он уйдет от меня― это казалось неизбежным. Но разве пару лет любви не будут стоит этого? Я знала, что мой брак подошел к концу, он подошел к концу задолго до того, как я встретила Себастьяна ― я просто была слишком труслива, чтобы признать это.
