К счастью, осознание того, что он пытается манипулировать мной, снова приводит меня в ярость. Я шагаю по плюшевому ковру к рыжеволосой девушке администратору, которая смотрит на меня с фальшивой улыбкой.
— Доброе утро, Мисс Венето. Мистер Саваж просил передать вам, что он сейчас на встрече, но скоро освободится. Могу ли я предложить вам кофе, чай, или шампанское, пока вы ждете?
— Засунь свое шампанское и свою улыбку себе в задницу. Где его кабинет?
За ее спиной две двери, справа и слева. Какую мне выбрать?
Это не загадка, Ребекка. Просто сделай выбор.
Я выбираю правую дверь и иду к ней, девушка поворачивает голову ко мне. Ее лицо почти такое же красное, как и ее волосы. Она раздражена, отлично.
— Вы не можете туда войти.
Она пытается помешать мне взяться за дверную ручку, ее худые пальцы вцепились в мое плечо как клешни.
— Если вы не отпустите меня прямо сейчас, я прослежу, чтобы Нокс не просто уволил вас. Я прослежу, чтобы он вас уничтожил.
Когда я понимаю, что я только что сказала, я прихожу в ужас. Боже, что со мной происходит?
Я превращаюсь в дочь своего отца.
Она сразу же отпускает мою руку, и в ужасе смотрит на меня.
— Мне очень, очень жаль. Не знаю, что на меня нашло. — она тянется к моей руке. — Боже мой, я сделала вам больно? О, нет. Мне правда жаль, я не хотела этого, я плохо отреагировала. Пожалуйста, умоляю вас, не говорите об этом мистеру Саважу. Пожалуйста, мне нужна эта работа.
Ей не нужна эта работа, ей нужно убраться подальше от Нокса Саважа, прежде чем эта работа разрушит ее жизнь. Но я не собираюсь говорить ей об этом, мне ее жаль, но я все еще зла на нее.
Она кивает, и открывает для меня дверь, придерживая, чтобы я могла пройти. И тут мой желудок скручивает, когда я вспоминаю изображение на сайте New York Times. Это была фотография ног Чарли, которые болтались над полом в том самом месте, где мы ужинали месяц назад. Это воспоминание добивает меня.
Чарли мертв, и это все из-за меня. Это все моя вина.
Приходят слезы и мои руки дрожат, когда я пытаюсь их вытереть. Мы идем по длинному невзрачному коридору. В конце коридора, секретарша поворачивается ко мне.
Она в шоке от моих слез и ей не сразу удается найти слова.
— Вот его кабинет. На самом деле у него нет встречи.
— Я так и думала.
— Пожалуйста, не говорите ему.
— Не буду.
— Спасибо. — шепчет она, и идет обратно на свое место.
Я жду, пока она не скрывается из виду, и тянусь к ручке двери. Но, внезапно, дверь открывается. На пороге стоит Нокс, в одном из своих многочисленных костюмов Dolce & Gabbana. Он выглядит впечатленным.
— Доброе утро, Ребекка. Что за маленькую сексуальную потасовку ты там устроила. — я стараюсь удивить его жестким выражением лица, но он хватает меня за руку. — Похоже, ты хочешь продолжить. Входи.
Он затаскивает меня внутрь, и захлопывает дверь.
— Как ты мог это сделать. — кричу я на него, ударяя по его стальной груди своей свободной рукой. — Ты убил его!
Он быстро хватает мою вторую руку, и крепко держит меня.
— Потише. — говорит он зловещим шепотом, от которого волоски на моих руках встают дыбом. — Я сделал то, что должен был, чтобы защитить тебя.
— Бред собачий! Ты сделал то, что должен, чтобы защитить себя! И свой тупой план! Это все из-за твоего гребаного плана!
— Потише, я сказал! — рычит он.
— И что ты будешь делать? Убьешь меня? Мне надо принять какие-нибудь таблетки? Как я умру, а, Нокс? Или Марко? Или, как там тебя называть? Ты не тот Марко Леоне, которого я знала. Если бы твоя мать знала о том, что ты творишь, она бы перевернулась в гробу.
Его грудь поднимается и опускается в бешенстве. Он смотрит на меня, и у меня такое чувство, что он хочет меня ударить. Он десять лет разрабатывал план, чтобы отомстить за убийство своей матери. И он не позволит мне уйти, пока не доведет его до конца.
Или же я ошибаюсь?
Он отпускает мои руки, и они падают вниз. Он закрывает глаза, опускает голову, и я чувствую за собой вину. Как я могла впутать сюда его мать?
— Я никогда не узнаю, что бы думала моя мать о том, кем я стал. И поэтому я не могу позволить Тони избежать наказания. Он забрал все, что у меня было. Ее жизнь, ее любовь. Даже ее недовольство ошибками, которые я сделал. — Он открывает глаза и смотрит на меня. — Я не могу позволить ему забрать и тебя. Я должен дойти до конца и сохранить себя в безопасности.
Слезы снова начинают капать, когда я испытываю облегчение. Чарли мертв, и я в этом виновата. И я свободна.
Нокс заключает меня в объятия. Мои слезы пропитывают его воротник, пока мое тело сотрясается от осознания горя и вины. В конце концов, я поднимаю свое лицо от его шеи.
— Мне трудно понять это, — шепчу я сквозь рыдания. — И еще сложней сказать. Но…спасибо тебе. Спасибо, что защищаешь меня.
Он улыбается и целует меня в лоб.
— Теперь мне надо разобраться, как защитить тебя от себя самой. Ты устроила сцену внизу. Этого я не ожидал.
— Ты всегда знаешь, чего ждать, разве нет?
—Я никогда не ждал, что найду тебя снова.
Я обнимаю его за плечи, и он медленно целует меня. Он оборачивает руки вокруг моей талии, мягко поднимает меня на руки и несет к своему столу. Одним взмахом руки он сметает все с левой стороны стола и сажает меня. Все это время его губы не покидают мои.
Он берет мое лицо, его поцелуи становятся более настойчивыми и страстными, и я инстинктивно обхватываю его ногами. Его руки находят кнопку моих джинсов, он расстёгивает ее, и за две секунды расстёгивает молнию.
Оторвавшись от моего рта, он опускает меня на пол, дергает мои джинсы вниз вместе с моими трусиками и отбрасывает их в сторону. Затем он снова устраивает меня на своем блестящем стеклянном столе. Холод стекла посылает приятную дрожь по моему телу.
Он разводит мои ноги, и встает на колени, оставляя мягкий поцелуй на моем клиторе.
— О, Боже.
— Откинься назад, детка. — я ложусь на стол, а его язык снова ласкает мой болезненый узелок. — Теперь ты можешь быть громкой. Я хочу услышать, как ты кончишь.
Глава 6
Отпевание Чарли запланировано на следующей неделе. В тот же самый день, когда Нокс собирается взять меня на встречу с моим отцом. Я не знаю, где он скрывается, точнее, где Нокс прячет его. Но, я уверена, капитан поймет, почему я не хочу присутствовать на службе.
Ни у кого нет оснований полагать, что внезапная поездка Чарли в Мичиган и последующее самоубийство, связаны с делом моего отца. Все считают, что он покончил с собой из-за меня.
По какой-то странной иронии судьбы, прощальное письмо Чарли попало в спам в моей почте. Я не знаю, может это дело рук Нокса, попытка избавить меня от страданий. Я знаю, что он мог войти в мой почтовый ящик и удалить письмо, до того, как я даже узнаю, что я его получила. Когда он сказал мне об этом, я была в ярости.
— Это вторжение в мою личную жизнь! Как ты не понимаешь? — проорала я, пока намывала тарелки, оставшиеся с нашего ужина.
И тут я увидела сходство. Как будто я вселилась в собственную мать, стояла там и кричала на Нокса, пилила его за его темные делишки, как мама когда-то отчитывала отца. Мое детство не просто преследует меня, я воспроизвожу его.
— Ты бы предпочла получить его и прочитать? Я сделал это, чтобы защитить тебя. Если бы я этого не сделал, ты бы винила себя в смерти Чарли.
— Я в этом и виновата!
У Нокса не занимает много времени, чтобы выиграть. Я завожусь, когда его теплое тело прижимается ко мне. Я прижимаюсь к нему, мое сердце колотится, волосы растрепаны, как у ребенка.
Если бы кто-то записал видео, в тот момент, когда мы предаемся страсти, я бы не узнала себя. Когда я с Ноксом, я становлюсь другой. Я, как будто, растворяюсь в нем, и не только физически, я теряю разум, и у меня нет иного выбора, кроме как сделать все, что он хочет в этот момент.
Я понимаю, что фантазирую о нем весь день. Когда я снова увижу его? Когда почувствую его энергию, зажигающую что-то внутри меня? Когда найду свое утешение в сладкой капитуляции? Нокс отлично знает, когда меня надо наказать, а когда со мной надо обращаться нежно.
Я сижу в Центральном Парке, наблюдая за миром вокруг, и вина за смерть Чарли гложет меня. Все, о чем я могу думать, я должна быть наказана. И никто не сможет сделать это лучше, чем Нокс.
Прогулка назад, к моему дому, придает мне силы. Я напишу Ноксу смс: Птичка снова вышла из своей клетки. Мне даже не придется готовить сегодня, мы поужинаем друг другом.
Мне нравится выходной в середине недели.
Я поворачиваю ключ в замке и замечаю, что он открыт.
Я делаю шаг назад. Достаточно долго я жила с отцом, и смотрела достаточно фильмов, чтобы знать, что в подобных случаях не стоит входить в дом. Я осматриваю коридор
Мое сердце колотится, но сквозь этот стук я слышу движение внутри своей квартиры. Неожиданно, дверь распахивается, и я подпрыгиваю на месте.
