— Даниил был пророком, болван, — заявила я.
— Бет, хватит. Оскорбления ни к чему.
— Он ненормальный!
— У него просто жуткая каша в голове, — уточнил Гэбриэл. — Путь к Богу каждый находит сам. — Вейд, ты не можешь насильно навязать свое мнение.
Молли посмотрела на Гэбриэла. Кончик ее носа покраснел.
— Я хотела искупить мои прежние грехи, потому что поняла: ты не мог полюбить меня именно из-за этого.
Гэбриэл на секунду зажмурился.
— Молли, грехи искупают, изменяя свою жизнь по своему почину.
— Посещение церкви делает тебя христианином не больше, чем сидение в гараже под машиной, — процитировала я из книжки, которую на днях прочла.
— Молли! — взвыл Вейд. — Ты грешница! Ты порочна, а я способен тебя очистить.
— Только Христос способен очистить душу! — прокричала я. — А у тебя — мания величия!
— Кто ты такой, чтобы судить ее? — осведомился Гэбриэл, в упор уставившись на Вейда. — Ты точно такой же грешник, как и остальные.
— Она женщина, — заартачился Вейд. — А значит, она порочна и похотлива по самой своей природе. Ева ввела мужчину во грех. Я праведнее ее.
— Неужели? — хмыкнул Гэбриэл. — Забавное толкование.
— Молли, опомнись, — не унимался Вейд. — Я люблю тебя.
— Не смеши меня, — фыркнула я.
— Ты… — Гэбриэл наставил на Вейда указательный палец. — Если я еще хоть раз услышу, что ты с ней заговоришь, отвечать будешь передо мной. Ясно?
— А кем ты себя считаешь? — горделиво парировал Вейд.
Мой брат слегка улыбнулся. Лампочки замигали, задребезжали оконные рамы. Двери часовни распахнулись под мощным порывом ветра, окутавшим Гэбриэла.
— Ты даже представить себе не можешь.
Вейд попятился. Члены маленькой общины ахнули, ощутив величие Гэбриэла. А он коснулся металлической заколки на косе Молли. Она не шевелилась, пока Гэбриэл распускал ее пышные волосы, которые рассыпались медно-рыжим водопадом. А потом мы, не говоря ни слова, торопливо вывели ее из часовни.
— А мы с ним собирались пожениться, — всхлипывала Молли, усаживаясь в джип.
— При чем здесь любовь? Он жаждал власти над тобой, — вымолвил Гэбриэл.
— Почему я не умею выбирать парней?
— С каждым бывает, — отозвался Гэбриэл.
Он явно включил в число ошибающихся себя. Прежний Гэбриэл сказал бы, что человеку свойственно оступаться, но на сей раз он уже не смотрел на нас издалека — из своих заоблачных далей. Он находился рядом с нами.
— Точно? — и Молли скомкала платок, который ей вручил мой брат. — Ты меня не осуждаешь?
— Нет, в отличие от Вейда, — ответил Гэбриэл. — Как и все мы.
Молли шмыгнула носом и отвернулась к окну.
— Просто я себя чувствую законченной неудачницей.
— Ты не права, — мягко произнес мой брат. — Молли, ты юная и запутавшаяся. Это нормально.
— Давно ли ты стал настолько мудрым?
— Ни много ни мало две тысячи лет.
Молли улыбнулась сквозь слезы.
— Однажды, — продолжал он, — ты найдешь свое место в мире. А все это превратится в воспоминания.
«Интересно, он и себя имеет в виду?» — подумала я. Неужели Гэбриэл станет для Молли прекрасным тускнеющим образом? Однако я знала: моего брата не так-то легко забыть. Судя по взгляду Молли, она это тоже понимала.
Глава 26
Отвези меня домой[44]
Молли не могла оправиться от происшествия в часовне. Ее бил частый озноб.
— Молли, — прошептал Гэбриэл, наклонившись к ней. — Все закончилось. Вейд не причинит тебе вреда.
— Молли следует какое-то время пожить у нас, — предложила я.
— Верно, — согласился Гэбриэл. — Ей нельзя оставаться одной.
— Спасибо, — жалобно прошептала Молли. — Простите меня. Я натворила столько глупостей.
— Ты не виновата, — возразил Ксавье. — Иногда мы принимаем людей не за тех, кем они являются в действительности.
— А я вообще считала, что Джейку Торну нужен друг, — добавила я.
Ксавье крепко обнял меня, словно только так он мог стереть жуткие воспоминания из моей памяти.
Еще не припарковавшись, мы почувствовали что-то неладное. Пластиковый мусорный бак валялся поперек подъездной дорожки, а его содержимое рассыпалось по гравию и траве. Гэбриэл сбавил скорость. Подъехав к дому, мы обомлели. Входная дверь, открытая нараспашку, криво висела на петлях. Крыльцо усыпали осколки стекла из разбитых окон.
Когда мы выбрались из машины, Гэбриэл придирчиво осмотрел улицу. Его серебристые глаза в мгновение ока оценили ситуацию. Мы следом за ним поднялись по ступенькам и вошли внутрь. Перед нами предстал искореженный диван и выпотрошенные шкафы. Вещи Гэбриэла и Айви валялись на полу — сломанные, разбитые. На белом коврике в гостиной краснело яркое пятно — вино из перевернутого графина.
— Не верю! — прокричала Молли. — Вас ограбили! — И она в отчаянии принялась обшаривать карманы в поисках мобильника. — Я звоню в полицию.
— Молли, нет. — Гэбриэл взял ее за руки. — Постой.
Мы с Ксавье одновременно посмотрели на стену. На обоях свирепо-красным маркером было написано одно слово: «ШЛЮХА».
— О, нет… — простонала я.
Молли прижала ладони к губам, и ее глаза вновь наполнились слезами.
— Он психопат, — заявил Ксавье. — Не принимать его всерьез.
— Вейд меня убьет! — воскликнула Молли.
— Не бойся. Мы тебя защитим, — произнес Ксавье.
— Лично меня не удивляет подобное поведение, — изрек Гэбриэл. — У мальчишки с головой не все в порядке.
— Что же теперь делать? — вскричала Молли.
— Сматываться отсюда, — ответила я.
Внезапно наверху хлопнула дверь и по лестничной площадке скользнула тень. Заметив нас, Вейд замер. В одной руке он сжимал ломик. Его взгляд дико блуждал по сторонам.
— Ох, — вымолвил Ксавье. — Пожалуй, нам и вправду пора.
Молли взвизгнула, а Вейд помчался по ступеням прямо к нам. Гэбриэл ловким движением оторвал с балясин перила и преградил Вейду дорогу. Парень запнулся и упал.
— Вперед, — распорядился мой брат и вывел нас из дома.
Пока мы мчались по дорожке и садились в джип, я гадала, почему Гэбриэл, могущественный архангел, убегает от человека — пусть даже он безумец. А когда мой брат вдавил педаль газа, мне в голову пришла еще более тревожная мысль.
— А где Айви?
— Она в доме! — спохватился Ксавье.
— Айви может позаботиться о себе, — уверенно сказал мой брат.
Сомнения тотчас покинули меня.
Вскоре городские огни Оксфорда остались позади. Темнота и бесконечность скоростного шоссе поглотили наш автомобиль, а на меня нахлынула непередаваемая тоска. Мы опять ударились в бега.
— Куда мы направляемся? — поинтересовалась я, не скрывая изнеможения. — По-моему, я на пределе.
— Ничего, Бет, — решительно возразил Ксавье. — Мы и раньше справлялись.
— А разве нельзя позвонить в полицию? — удивленно запротестовала Молли.
— Вейд — не единственная угроза для нас, — пояснил Гэбриэл. — Что-то мне подсказывает, что он не сам устроил дебош. Поверь мне, Молли. Сейчас нам разумнее скрыться.
— А где мы спрячемся? — спросила я.
Брат встретился со мной взглядом в зеркальце заднего обзора. Казалось, я прочла его мысли.
— Дома, — сказал он.
У меня сразу полегчало на сердце. Неужели я увижу Венус-Коув? Конечно, «игры» с Семерками — в самом разгаре, но у меня почему-то появилась надежда, что в Венус-Коуве мы получим преимущество.
Через час я вдохнула свежий запах моря. Он влетал в окна джипа и словно заключал нас в дружеские объятия. А в самом городке ничего не изменилось. Венус-Коув оставался сонным и безмятежным, как и всегда. Блестящие витрины магазинов, белоснежное здание суда с колоннами и башней с часами… казалось, их ничто не разрушит.
Сперва мы покатили по Мейн-стрит, чтобы где-нибудь перекусить. Я мечтала заглянуть в кафе «Влюбленные», но Гэбриэл заявил, что там будет слишком много знакомых, а нам не следует «светиться». Поэтому мы выбрали прибрежный ресторанчик. Но едва мы переступили порог, как посетители начали с любопытством таращиться на нас.
— Небось вампиры? — прошептал кто-то у барной стойки.
— Подруга, ты бы пореже «Настоящую кровь»[45] смотрела, — посоветовала девушке ее спутница, шутливо покачав головой.
Молли и Ксавье прыснули со смеха, а мы с Гэбриэлем непонимающе переглянулись.
Ксавье похлопал меня по коленке.
— Я тебе позже объясню.
После ужина мне не терпелось попасть в наш «Байрон», но у Габриэля имелись другие соображения.
— Нас будут искать именно там.
— А кто конкретно? — озадаченно спросила Молли.
— Не все сразу, — сурово произнес Гэбриэл.
— Но где нам переночевать? — произнесла я.
— В гостинице.
В плане Гэбриэла имелся смысл. Мы действительно не могли рисковать и приближаться к Байрон-стрит. Зачем возвращаться в прежний дом только ради того, чтобы опять сорваться с места после очередной атаки Семерок?
