с детенышами на руках. Самцов не видно. Внезапно толпа самок расступается, и в нее вклиниваются самцы. Минуточку, у них в руках ружья! Вероятно, это охотничьи ружья – других сейчас не выпускают. Явно земного происхождения.]]
[[Раздается первый выстрел.]]
[[Далее Юрий Петрович не смотрит…]]
[…переключаясь на собственное ММ. Разумеется, он тут же скидывает метку Даммеру – тому, как председателю Всемирного Правительства, необходимо быть в курсе.]
– Посмотрели? – спросил Горбань.
– Что посмотрел? – поразился Юрий Петрович.
– Кто стрелял.
– Откуда вам известно?
– Я тоже посмотрел и сейчас еще досматриваю.
– Но… Откуда у вас метка?
– Метку мне никто не присылал, прислали вам. По вашему виду я сообразил, что вы просматриваете материалы, касающиеся перестрелки. Найти соответствующую метку в вашем Мозгомирье оказалось довольно легко.
– Да, конечно. Скажите, Коля погиб?
– По всей видимости. Сначала стреляли в воздух, потом – в него.
Юрий Петрович слишком стар, чтобы угнаться за молодыми: они бежали впереди и погибали. Чаще по неосторожности или в результате несчастной любви, но погибали. Обычно по собственной инициативе, но Колю спровоцировал Юрий Петрович. Он не предлагал Коле брать прадедовскую саблю и идти восстанавливать справедливость – всего лишь, от имени Всемирного Правительства, попросил проникнуть в ММ прыгунца. Для молодого человека это оказалось роковым испытанием. Неокрепшая психика. Потом порезанная рука Юрия Петровича. В итоге захотелось Диких времен, которых теперь, конечно, не избежать. И все из-за проклятых прыгунцов.
В присланном ролике Коля говорил о наступившем озлоблении. Теперь озлобление почувствовал и Юрий Петрович. Как будто тень накрыла его душу, и душа сразу помрачнела и замкнулась в себе.
Зазвонил смартфон.
– Слушаю, – сказал Юрий Петрович.
Это был Даммер.
– Вы видели, гер Петров? – помолчав, спросил председатель Всемирного Правительства.
– Видел.
– Это был ваш человек?
– Да. Тот самый, который делал ролик по захвату космического судна.
– Я так и понял. Несложно установить взаимозависимость.
– Созовете очередное заседание, Даммер?
– Зачем, если вы все решили?
– Решил. Я объявляю Дикие времена.
– Чем собираетесь воевать, гер Петров?
– Разве оружие сохранилось?
С окончания Диких времен никакого оружия, кроме охотничьего, не производилось. Интерфейс ММ не считал товаром оружие, предназначенное для взаимного истребления, из-за непроизводительного функционала. Соответственно, не находилось желающих вкладывать в оружие труд. Будь оружие легко в изготовлении, желающие нашлись бы, вероятно, но оружейное производство являлось исключительно трудоемким и сложным. По окончании Диких времен оно заглохло. Даже охотничье оружие производилось в минимальных количествах, ввиду небольшого количества желающих пользоваться им по назначению, в смысле для охоты. Любое другое использование – например, стрельбу в тире – интерфейс ММ не считал потреблением, соответственно производители оружия не получали за подобную бесцельную стрельбу возмещение. ММ само диктовало, что выгодно, а что невыгодно производить. Производить оружие, даже охотничье, оказалось невыгодно.
– Оружия не сохранилось, насколько мне известно, – сообщил Даммер. – Кроме оружия, которое можно купить в магазинах.
– Я вооружусь таким же. Прыгунцов несколько сотен.
– Где вы сейчас, Юрий?
– В Ненашево, это рядом с мемориальным комплексом.
– Я сообщу нашим. Скоро буду.
Юрий Петрович нажал отбой и задумался. Рука порезана, зато колено, несмотря на события последних дней, практически не болит. Но все старческие болезни ничто в сравнении с Колей, смерть которого заполняла сейчас все существование Юрия Петровича.
– Дикие времена? – нарушил затянувшееся молчание Горбань.
– Видимо, так. Что думаете делать?
– Сейчас вечер, а прыгунцы не улетели. Значит, придется воевать. Своим я уже скинул весточку.
– Каким образом скинули, если не секрет? У вас есть смартфон?
– Нет, нечем смартфоны подзаряжать. Возиться с генераторами слишком долго, не оправдывает себя. Бензина едва хватает на бульдозеры: приходится перегонять, нам же только бракованный поступает.
Юрий Петрович кивнул.
– Не весточку, а метку с гибелью парня, – продолжал Горбань. – Мог записать ролик, но нет необходимости. Сами догадаются: прокаженные – народ сообразительный.
Юрий Петрович, продолжая крутить смартфон в руках, заглянул в новости. О перестрелке в районе космической пирамиды уже писали.
«Неуравновешенный маньяк явился к космическому кораблю инопланетян с оружием в руках и принялся угрожать. Урезонить его не удалось. В результате начавшейся перестрелки человек получил смертельное ранение. Инопланетяне выражают сожаление по поводу произошедшего инцидента и предлагают выделить территории, на которые могут безбоязненно приземляться».
«Не будет вам территорий для приземления, – подумал Юрий Петрович с ожесточением. – Ничего вам будет. Дикие времена наступили».
Застенчивый Коля стоял перед его мысленным взором, как живой.
Вечером я и Профессор сидели в кафешке, которая, похоже, становилась чем-то вроде шпионской штаб-квартиры.
Профессор был сосредоточен и хмур. Впрочем, он сосредоточен всегда, а вот нахмурен лишь в моменты опасности.
С другой стороны, что нам угрожало? Если ММ и распространялось по планете, что было весьма вероятно, то мы были одними из миллиардов людей, подпавших под эволюционный скачок. Так чем мы с Профессором выделялись из толпы? По сути, ничем. Впрочем, я выделялся: тем, что эволюционный скачок начался с моих раздумий об экономической теории, тем самым я стал первым человеком, проникнувшим в ММ. Но об этом знал только мой приятель, а больше никто.
Я взглянул на Профессора и спросил:
– Как успехи, Кью?
– Ты первый начнешь или я?
Профессор имел в виду: кто первый сообщит о своих достижениях за прошедшее время.
– Лучше ты.
– Хорошо, пускай буду я. Могу тебя огорчить – или обрадовать, не знаю, как ты отреагируешь. Операционку Мозгомирья заменить невозможно. Мне не удалось, как ни старался. Скажу больше, я связался с очень знающими людьми, которые влипли в Мозгомирье вместе с нами. Им тоже не удалось. Операционка в виде твоей экономической теории сидит в Мозгомирье как влитая. Похоже, она намертво слилась с биосом и теперь представляет с ним единое целое.
– Что такое биос? – поинтересовался я простодушно. – Нельзя ли его заменить?
Профессор бросил на меня выразительный взгляд, из которого следовало, что профанам лучше помолчать.
– Биос можно заменить только с самим Мозгомирьем.
– Ясно.
– Могу также сказать, что мои знакомые усиленно изучают интерфейс, но пока никаких соображений на этот счет. Взаимные ссылки на людей и вещи представляются
