Изба у бабки Василисы совсем в негодность пришла. Шифер на крыше потрескался, рамы на окнах прогнили, крылечко покосилось, печка зимой совсем греть перестала. А пенсионных денег на починку всех этих домашних недостатков не хватает. Но бедной бабку Василису никак назвать нельзя. Какая же она бедная, если на её имя зарегистрированы три новехоньких "Мерседеса", два джипа - японский "Гранд-Чероки" и английский "Ленд Ровер", - спортивная итальянская "Феррари" и шведский "Вольво" самой последней модели.
Если бы бабка Василиса могла продать хотя бы одну из машин, то без труда смогла бы выстроить новую избу. Даже не избу, а коттедж. Прямо в центре села, даже рядом с хоромами председателя колхоза. Но продать машину, старуха не имеет морального права. Как же внучки, без колес останутся?
Например, старшенький, Мушутка, который обзавелся тремя небольшими бензоколоночками, и первым попросил бабушку об одолжении. Приехал однажды и с порога объявил:
- Я тебя бабка завтра в районное управления дорожно-патрульной службы повезу. Свой2 "Мерседес-500" на твое имя зарегистрируем. Будешь теперь автовладелицей.
- Да я и за рулем-то никогда не сидела, - опешила Василиса.
- И впредь никогда не сядешь. Машина будет числиться на тебе, а управлять ею стану я. Так безопасней будет и для меня и для тебя.
- Так и оформляй сразу на себя, Мишутка!
- А ну как разорюсь, да все имущество за долги заберут? А тут хотя бы машина на черный день останется!
Убедил старший внук бабку. Съездили в район, оформили машину, но не прошло и месяца, как в деревню заявился Николенька. На "Ленд-Ровере".
- А что, ведьма старая, если и я на тебя свою машину оформлю?
- На черный день? - догадалась бабка.
- Правду Мишка сказал - ты понятливая. Ну, давай, собирайся. А то меня дела ждут. Ни чем-нибудь, а целым универмагом командую!
Не знала бабка Василиса, что в течение года ей ещё пять раз потребуется выезжать в район и с легкой руки остальных внуков принимать на свое имя дорогие подарки в виде престижных иномарок. Потому как все разом решили побеспокоиться о черном дне. И Максимка, который производил ликеро-водочную продукцию. И Сашулька, - большой руки коммерсант, совладелец банка - оформил на бабку сразу две машины. И Петруша, директор столичного рынка. И самый младшенький, самый талантливый - Ванятка. Пусть не имел никакого образования, но зато работал в шоу-бизнесе и тоже "подарил" родной бабушке красный "Феррари" и темно-зеленый "Гран-Чероки".
С тех пор больше и не видела бабка Василиса ни детей своих, ни внуков. Ветер сдирал с крыши последние листы шифера, крылечко совсем завалилось, и восьмидесятилетней старухе, чтобы слезть, приходилось сначала садиться на прогнившие половицы, спускать ноги, и уж только затем топтать грешную землю.
По весне объявился правнук. Гришенька. Коротко стриженный, с толстой шей и горой мусколов на теле. "И как такого на военную службу не взяли?" удивлялась бабка Василиса. В свои двадцать лет Гришутка пока не нашел места в жизни. Ни учиться не хотел, ни трудиться. Потому как всякая работа, по его выражению, была ему "в лом". Да и здоровье не позволяло спину гнуть.
День, другой приглядывался к бабке Гришаня: как ходит она, как держится, сколько лекарств выпивает. А потом заявил:
- А что, бабулька, если я на тебя свой загородный коттедж зарегистрирую? На участке и бассейн, и роща грибная имеется...
- Что ж ты меня к себе забрать хочешь?
- Ну почему сразу к себе? Там - шумно, друзей полно. Никакого уюта для тебя. Пока здесь поживешь, а там видно будет.
- А ну как я помру скоро? По ночам-то уже ангелы прилетают, спрашивают, не устала ли землю топтать? Кому тогда зарегистрированное на мое имя добро достанется?
- Ангелы говоришь? - тревожно встрепенулся Гришутка, - Никаких ангелов мы к тебе не пустим.
Сказал и в тот же мчался в столицу на серебристой машине.
А через неделю к бабке все внуки разом нагрянули. Подарков привезли, еды, и старичка с белой бородкой. Сказали - доктор медицинских наук.
Полдня профессор осматривал, простукивал и общупывал Василису. Наконец, успокоил встревоженное семейство:
- Еще лет пять, как пить дать протянет.
- Действительно, - заулыбались внуки, - Чего ей здесь болеть-то, на свежем воздухе?
А больше всех Гришутка радовался:
- Не дадим, бабка, тебе помереть. Никак нельзя! Хочешь, этого профессора на тебе женим. В качестве мужа будет охранять твое здоровье? Ты только скажи!
- Не нужен мне профессор. Сама как-нибудь.
- Ну, тогда собирайся по скорому. Поедем мой коттедж на тебя оформлять...
2000 г.
ВЕЧЕРОМ, ДО ОДИННАДЦАТИ
На лавочке около подъезда хрущевской пятиэтажки сидят две женщины. Пожилая и моложавая. По схожим чертам лица нетрудно догадаться, что одна из них мать, другая родная дочь.
- Может быть, пойдем домой, Света? Чайку попьем, а потом снова выйдем?
- Нет. Дождемся, - заупрямилась молодая, - Он с минуты на минуту должен подъехать.
- А вдруг этот голубчик снова к ней намылился? Тогда жди его после полуночи!
- Не намылился. Он сегодня во вторую смену дежурит. Я узнавала.
Темнеет. Сумрак начинает скрывать контуры автомобилей, нашедших ночное пристанище на дворовой площадке.
В животе пожилой дамы что-то громко бурчит, но она не обращает внимания на бунт в желудке и задает вопрос в вечернюю пустоту:
- Где же эта, гулящая тварь, может быть?
- Сейчас спросим, - с угрозой отвечает дочь.
Наконец, двор на две половины разрезают мощные лучи фар. Прямо к скамеечке подъезжает машина. В открытое окно высовывается счастливое лицо кудрявого мужчины.
- Заждались, мои ненаглядные!
- Заждались, касатик! Заждались. Вторые сутки не спим, волнуемся. - Не скрывая иронии, отвечает пожилая.
Мужик глушит мотор, вылезает из машины, хлопает дверцей. С опаской косится на молчаливую супругу, но, не снимая с лица улыбки, вздыхает:
- Как мне надоели эти неожиданные авралы! Одну смену отдежуришь, просят остаться на другую! И главное, если хотя бы заблаговременно попросили. А то вызывает начальник и с порога заявляет: "Надо, Семен, помочь товарищам. Ты у нас один такой знающий специалист". Надоело! Хоть работу меняй.
- Ты и так меняешь. Прыгаешь, как кобель, с одной на другую.
- Причем здесь кобель? - старается казаться возмущенным Семен.
- А при том, что ни одной юбки мимо себя не пропускаешь! А смены свои в чужих кроватях дежуришь!
Жена резко встает с лавочки и Сеня видит в её руках длинный металлический прут. Она с твердым намерением приближается к мужу, от плеча размахивается и со свистом опускает железяку на крышу автомобиля.
- При том! - кричит в ярости и снова прикладывает прут к машине, - Как купил этот драндулет, так у него тут же вторые смены появились. А сам и машина провоняли женскими духами.
Теща вдруг тоже подскакивает. Извернулась, старая ведьма, что-то брякнула в защиту дочери, и ополовиненный кирпич, ловко выпущенный из её руки, метко ударился в лобовое стекло. Окно сверкающими брызгами разлетелось на мелкие кусочки.
- Караул! - закричал Сеня на весь двор.
- При том, кобель, при том! - продолжала колотить крышу, капот и крышку багажника благоверная половина.
- Частную собственность уничтожают! - Сеня попытался вырвать из рук жены грозное орудие, но тут же снова услышал звон разбитого стекла. Теща прицельно угодила второй половиной кирпича в заднее стекло.
Из-за угла послышался вой спасительной сирены, и на пятиэтажку закапали синие блики милицейской мигалки. Но патрульный отряд милиции "подоспел", увы слишком поздно. Сенина машина уже превратилась в груду искореженного металла. И если ещё угадывался автомобиль, то только тот, который поучаствовал в гонках без всяких правил.
- Что здесь происходит? - требовательно спросил старший патрульного наряда.
- Они мою машину изуродовали, - Сеня показал пальцем в сторону двух взмокших от нелегкой работы женщины.
- Не его, а свою машину, - вдруг сделала смелый шаг вперед пожилая женщина, загораживая мощным телом хрупкую фигурку дочери, до сих пор не выпускавшей из рук явной улики - металлического прута.
- Свою? - изогнув от удивления брови, переспросил милиционер. - А оправдательные документы предъявить можете?
- У него, - кивнула теща в сторону поверженного зятя. - Он по моей доверенности катается.
Сеня протянул портмоне.
- Ага. Владелец - Пархоменко Надежда Ивановна. Это и есть вы? спросил страж порядка тещу.
- Я. Паспорт показать? Вот он, у меня.
- Запасливая, стерва, - чуть слышно буркнул Сеня.
Милиционер заглянул в паспорт и тут же расплылся в понимающей улыбке:
- Никак семейная разборка?
- Да, так сказать, машину ремонтируем и заодно выясняем семейные отношения.
- Уж очень громко выясняете!
- Так ещё и одиннадцати вечера нет! - демонстративно отбросила прут в сторону Сенина жена.
Милиционер поднял руку, бросил взгляд на часы и миролюбиво согласился:
