можно так долго плестись. И Эет пообещал себе, что обязательно возьмёт с
собой в дорогу ту книжицу с прикладными заклинаниями. И первое, что выучит
– заклятие левитации. Чтоб эта наглая пушистая морда не выглядела такой
самодовольной.
Снежок дожидался на верхней площадке. Он стоял под водопадом света,
льющегося сверху, и его шкура блистала. А на морде ясно читалось восхищение:
волны солнечных лучей, струясь, бликами скользили по росписи стен,
преломляясь в кружеве мраморной короны колодца.
Эет тоже не стал сдерживать вздох восхищения. Он сам, можно сказать,
впервые видел Храм.
– Идём, там ещё много красивого, – позвал он. – Нам прямо.
Они пошли по коридорам, глазея по сторонам, и, наконец, добрались до
комнаты Эета. Юноша аккуратно составил учебники на подоконник, часть
самых важных положил на стол и, оставив в сумке “Некромансию” с
“Прикладными заклинаниями”, направился к выходу.
Снежок рыкнул.
Эет обернулся и увидел, как зверь когтем нацарапал на выбеленной стене
три крестика. И самый верхний хорошенько углубил, процарапав ещё несколько
раз.
Зомби нахмурился, не сразу сообразив – а потом понял. Календарь! Снежок
предлагал ему отсчитывать дни от обретения сознания! Всё верно. Пошёл
третий день…
– Снежок, ты гений! – просиял Эет. – Только, конечно, надо не стенку
царапать… Я поищу у жрецов самописцы и бумагу. А ещё, наверное, не
помешает вести дневник. Новое летоисчисление Атариды: от Пробуждения
Хранителя! – закатив глаза, с пафосом изрёк юноша и сам рассмеялся своей
шутке. Снежок смеялся вместе с ним, в своей манере. – Зато у нас будут свои
праздники, – просто закончил Эет. – И мы сможем их отмечать каждый год.
Верно?
Зверь кивнул.
Эет присел перед письменным столом на корточки и начал один за другим
открывать ящики. В самом верхнем нашлась стопка толстых тетрадей и
самописцы. Эет выбрал нетронутую и, пообещав себе почитать записи прежнего
обитателя кельи позже, вернул остальные на место.
– Сколько у нас дней в году? – осведомился зомби у Снежка, расчерчивая
лист под календарь. – Верно… Триста шестьдесят пять… и когда-нибудь весь
мир будет пользоваться нашей системой летоисчисления! Новый год у нас
будет… когда? – Снежок закатил глаза. – Сейчас лето, звезда Короткой ночи в
зените. Ну, так пусть же Пробуждение будет в самую короткую ночь! Это
символично, да? Вот отсюда мы и начнём нашу летопись…
Закончив календарь, юноша отметил крестиками три дня подряд – и
засунул тетрадь с самописцем в карман сумки.
– Ну, что, Снежок? – хлопнул по колену Эет. – Мы с тобой определились во
времени, теперь надо определиться в пространстве. Я пойду изучать остров, а
ты стереги Храм. Хорошо?
Снежок кивнул.
– Ты пока в моей комнате поживи, а когда я вернусь, мы тебе отдельную
сделаем. Тут их много!
Тигр фыркнул от смеха и замотал головой.
– Не надо комнаты? – поразился Эет. – Ну, прости, с тобой на одной
постели спать я не стану, при всём уважении! Ты слишком большой для
домашнего кота.
Лапы тигра разъехались от смеха, и Снежок упал на пол, содрогаясь в
конвульсиях от фырканья.
– А что я смешного сказал? – с обидой осведомился Эет.
Тигр со стоном замотал головой. Из его тёмно-синих глаз уже катились
слёзы.
– Имей в виду: останешься тут – будешь спать на полу! – отрезал Эет.
Снежок закрыл нос лапами, умоляюще глядя полными смешливых слёз
глазами, словно просил пощадить и не дать ему скончаться от хохота. Спина
тигра вздрагивала.
– Ну, дело твоё! – юноша встал и, закинув сумку на плечо, вышел за порог.
Снежок выбежал следом и нагнал в коридоре.
– Решил проводить? – улыбнулся молодой зомби. Тигр улыбнулся в ответ,
показав клыки.
Они дошли до Верхнего храма. Эет преклонил колени перед фреской,
оглянулся на Снежка…
…тигр прыгнул и ушёл в стену, как призрак. Только облачко серебристых
искр морозной пылью висело несколько секунд перед тёмным камнем картины.
Эет был в зале Верхнего храма один.
Мортис Милосердная и её зверь смотрели на него с фрески горящими
зеленью глазами. Тонкие пальцы богини смерти лежали на загривке белого
тигра.
Эет ахнул.
Если бы не одежда из нижних помещений Храма, не тяжесть книг в сумке
на плече, он мог бы подумать, что всё ему пригрезилось. Что не было рядом
прекрасного гордого зверя, которому он осмелился дать ласковую домашнюю
кличку Снежок…
Юноша осторожно, кончиками пальцев, дотронулся до изображения тигра.
Холодный камень стены, больше ничего.
Ладонь случайно скользнула по ладони богини…
Эет отдёрнул руку.
Мортис!.. Если этот великолепный зверь с фрески был так осязаем, так
сверкал под солнцем его мех, то…
Юноша почти с ужасом смотрел на свою руку, дотронувшуюся до руки
богини.
Сколько раз он касался её волос, её лица… стирая пыль? Прося
благословения?
– Ты… ещё… позволишь Снежку… навестить меня?.. – прошептал Эет.
Глупость, наверное, и об этом ли надо просить сейчас… но почему-то ничто
другое не шло в голову. Ведь он уже поверил, что не одинок, что рядом будет
друг…
Да, конечно, Снежок обещал хранить Храм в его отсутствие… уж наверное,
богиня и её зверь охранят своё святилище получше зомби-недоучки, но… но
ведь он так надеялся, что Снежок встретит его на пороге, обрадуется
возвращению и будет ждать рассказов…
Богиня молчала. Она всегда молчала.
Но ведь порой он получал удивительные подтверждения, что Мортис
слышит его просьбы!
В сознании пронеслась дерзкая мысль.
– Перед моим пробуждением ты вместе со мной смотрела на грозу, богиня,
– произнёс Эет. – Я чувствовал твоё присутствие. Ты разбила корабль о скалы
Храма. Если… будет на то твоя милость… – Юноша замолчал, сам поражаясь
безумной наглости слов, что чуть не сорвались с языка. – Прости… – прошептал
он, опуская голову.
Ты можешь не прятаться, а явиться мне во плоти, как позволила своему
Зверю.
Он воистину сошёл с ума, если мог позволить подобной мысли прокрасться
в сознание! Откуда такая язвительность?.. Мортис столько сделала для него!
– Благослови и храни меня в дороге, – наконец с подчёркнутым смирением
произнёс он, вставая и закидывая сумку на плечо.
Он сбежал по ступеням Храма и, бросив взгляд на солнце, двинулся через
лес к горному кряжу.
Ближе к вечеру юноша заприметил на поляне пасущуюся косулю и,
подкравшись, выпустил стрелу. Животное упало, как подкошенное.
Эет подошёл и ножом срезал несколько кусков тёплого мяса. Отдавая дань
новым потребностям своего тела, юноша съел их сырыми, а потом разделал
тушу и, разведя огонь, нанизал на тонкие прутики сочные кусочки. Как давно он
не ел настоящей еды – горячей, нежной, пахнущей дымом…
Эту тоску можно было сравнить с голодом!
Воду молодой человек набрал в первом же ручье, попавшемся на дороге, и
сейчас с удовольствием ополоснул руки после разделки мяса. Сделав несколько
глотков и удобно устроившись меж корней старого дерева, Эет погрузился в
чтение “Некромансии”, не забывая время от времени переворачивать прутики
над огнём.
“Ритуал Поднятия” – прочитал Эет заглавие темы. Взгляд скользнул по
оглавлению: Круг Подчинения, Заклятие Подчинения, Формула
Освобождения… Практикум: поднятие зомби.
По губам скользнула кривая усмешка. Какого чёрта! Первый курс…
Неужели его Госпожа была двоечницей?
Впрочем, это не его дело, успеваемость Госпожи. Его дело – радовать
Госпожу. Может, он сам сейчас запутается? Может, там что-то очень сложное?
Кстати, как он понял, ни одно заклятие не обходится без Жезла Власти. Его
можно сделать из чего угодно, главное – магический кристалл, который
аккумулирует энергию мага и потом тратит её, преобразуя согласно заклинанию
в нужное действие.
В запасниках университета и Храма наверняка должны быть эти
кристаллы!
А вот интересно, работая с заклятиями других магических школ, можно ли
использовать кристаллы некроэнергии? Или нужны другие минералы? И можно
ли их сочетать? Для каких заклинаний могут использоваться кристаллы
чужеродных энергий?
Опасаясь потом забыть, Эет набросал эти вопросы в дневник.
Чёрт возьми, чтобы самому сделать себе Жезл – а как без него он сумеет
