Джованни встает на нашем пути:
– Ужин где? Нигде в этом городе не подают лучшей еды, чем тут. Вы останетесь и
поедите.
Он дважды хлопает в ладоши, появляется официант и устанавливает в передней части
ресторана спецстолик – трон Джованни и Ноны.
Сент-Клэр смотрит на меня с немым вопросом. Мне не хочется делить его с кем-то, но
также не хочется быть грубой с ди Фиорес. К тому же мне любопытно посмотреть, как
Чарльз выстоит перед их яркими личностями (и, как мне известно, бесспорно лучшим
соусом маринара в этой части города).
– Давай останемся, – решаю я. – Если это не проблема?
– Конечно, – улыбается мне Сент-Клэр. – Я бы хотел подружиться с ними.
Стелла Лондон
Искусство и Любовь # 2
Он кладет руку мне на поясницу, провожая к столику, от чего по моему позвоночнику
пробегает легкий трепет. Надеюсь мне удастся контролировать румянец – что-то мне
подсказывает, что от взгляда Ноны ничего не ускользнет.
Мы устраиваемся на своих местах, Джованни и Нона присоединяются к нам за
столиком. Кармэлла и Фред отправляются на свои рабочие места, а кузен Эдди ошивается
неподалеку, поглядывая на Сент-Клэра.
Джованни пускает по кругу корзинку со свежеиспеченными булочками чиабатта. Сент-
Клэр надкусывает и замирает:
– О, Боже мой, это самый лучший хлеб, который я когда-либо пробовал.
– Все так говорят, – смеется Джованни, гордо сияя.
– Это бига – секретная закваска для рецепта дрожжей, которую я привезла более
пятидесяти лет назад от своей бабушки из Неаполя. Секрет хорошего хлеба в правильной
пропорции всех ингредиентов, – говорит Нона. – Как в браке, – добавляет она, бросая на
меня взгляд.
Сент-Клэр жует с полным ртом.
– Очень вкусно, – говорит он, и я улыбаюсь. Он нашел путь к их сердцам, конечно же,
через еду и завоевал их. – Расскажите, как вы открыли ресторан? – спрашивает Сент-
Клэр. – Как я понимаю, это заведение уже давно существует.
Джованни пускается в повествование об истории ресторана, слышанную мной уже
сотни раз, поэтому я откидываюсь на стуле и стараюсь расслабиться. Все же странно, что
все собрались за одним столом. Ди Фиорес знают меня как свою официантку и названную
дочь, а Сент-Клэр видел только образ, который я являю миру: лощеная и уверенная в себе
– ну или по крайней мере стараюсь таковой быть. Интересно, что он на самом деле думает
о них. Этот ресторан с его домашним уютом и деревенской едой далек от пятизвездочных
заведений, к которым он привык. Но вскоре Сент-Клэр уже увлеченно рассказывает о
необычных блюдах, которые пробовал в Италии, под радостный смех Джованни и Ноны.
Он вписывается. У Сент-Клэра есть удивительная способность, зайдя в любое
помещение, расположить к себе людей. И дело не только в его внешнем очаровании, но и
в том, как искренне он интересуется каждым и хочет услышать их истории.
Ужин пролетает незаметно, и как только со стола убирают тарелки, Джованни
поднимает свой бокал:
– Тост за наших Грэйси и Чарльза и их важный вечер.
Отовсюду раздаются поддерживающие реплики.
– И за хлеб! – улыбается Сент-Клэр.
Я опускаю взгляд на свои часы, памятуя, что Сент-Клэр является почетным гостем на
сегодняшнем благотворительном вечере. – Нам, пожалуй, пора, – извиняюсь я.
– Огромное спасибо за прекрасную трапезу, – говорит Сент-Клэр представителям
семьи ди Фиорес, пожимая руку Джованни. Он целует Нону в щечку и по-дружески
сжимает плечо Эдди. И я рада видеть, что тот дружелюбно сжимает его в ответ. – Надеюсь
вскоре вновь вас всех увидеть.
– Я лишь прихвачу свою накидку, – говорю ему и направляюсь в гардеробную в
задней части ресторана. Нона следует за мной.
Она смотрит на меня с беспокойством на лице.
– Ты кажешься очень... увлеченной этим молодым человеком.
Я краснею.
– Он мне и правда нравится, – признаюсь я.
– Это я вижу. Но не позволяй своему сердцу затмить все настолько, что ты перестанешь
видеть землю под собой, ладно?
Я удивлена. С чего бы это она?
– Нона, я в порядке. – Я целую ее в макушку. – Спасибо, что печешься обо мне.
– Просто постарайся, чтобы мишура не затуманивала твой взор, Грэйси, дорогая. –
Она сжимает мою руку. – Вся эта пышность и блеск.
– Не волнуйся за меня, со мной все будет хорошо.
– Я знаю, – мягко улыбается она.
Я иду к дверям, чтобы присоединиться к Сент-Клэру, но не могу перестать думать о
словах Ноны: вдруг это окажется правдой? Повлияет ли вся эта роскошь на правильность
принятых мной решений? Или, что еще более тревожно: не повлияла ли уже?
13
N.A.G. – Переводы книг
Глава 3
Когда мы приезжаем на гала-ужин, я не верю собственным глазам: к вестибюлю
нового современного крыла госпиталя ведет настоящая красная ковровая дорожка, вдоль
которой по обеим сторонам разместились фотографы, чтобы запечатлеть прибывающее
общество. Повсюду вспышки фотокамер и громкие выкрики репортеров, задающих
вопросы. Шагая под руку с Сент-Клэром, я чувствую себя знаменитостью.
– Посмотрите сюда, мистер Сент-Клэр!
– Чарльз, пару слов!
– Сент-Клэр!
Он спокойно ведет меня мимо, периодически останавливаясь, чтобы сказать о том,
какую огромную работу провели организаторы благотворительной акции и что новое
крыло поможет большому количеству людей.
– Ты так естественно общаешься с прессой, – произношу я, как только мы минуем
папарацци.
Он улыбается.
– Это часть моей работы, – пожимает плечами он. – Но, сказать по правде, нелюбимая.
Все это внимание – неотъемлемая часть этой деятельности, так же как и игра на публику.
Я опешила, но он, кажется, серьезен.
– Так какой ты настоящий? – поддразниваю я.
– Просто я, – Сент-Клэр одаривает меня тихой улыбкой и берет за руку. – Парень,
который приготовил тебе ужин в Напе, который только что провел прекрасный вечер с
твоей семьей.
Я улыбаюсь.
– Это замечательный парень, – говорю я, задаваясь вопросом, к чему этот
неожиданный всплеск аутентичности.
Он улыбается в ответ.
– Не забывай об этом, – произносит он.
В здании огромный вестибюль превратили в зону приема гостей: бар расположен в
одном конце выложенного мрамором помещения, повсюду развешаны произведения
искусства, переданные в качестве пожертвований. Сент-Клэра тут же окружают. Он
представляет меня различным удивительным людям со словами: «Это мой арт-
консультант, Грэйс Беннет», – и я чувствую себя Золушкой на балу. Это волшебно.
Наконец Сент-Клэр произносит:
– Давай пройдемся, посмотрим на полотна и попрощаемся с теми, что я пожертвовал.
Я смеюсь, но потом понимаю, что он говорит серьезно.
– Но они же просто лежали в твоем хранилище.
Сент-Клэр подхватывает два фужера шампанского с ближайшего подноса и
протягивает один мне.
– Вот поэтому я отдаю их для лучшей жизни. Но все же хочу напоследок взглянуть.
Мы прогуливаемся по периметру зала, направляясь к той его части, где вывешены
донации Сент-Клэра. Перед тремя полотнами – над которыми я долго мучилась, прежде
чем в итоге остановить на них свой выбор – собралась небольшая толпа: дикие и
безумные брызги Поллока, абстрактность Пикассо и работа многообещающего
художника по фамилии О'Брайен, который использует неоновые цвета и крупные
размашистые формы.
Люди перешептываются, а картины окружает такая энергия, что я начинаю
нервничать. Работы, которые я выбрала, не подходят к остальным полотнам,
выставленным здесь. Другие холсты скучные и традиционные: акварели, пейзажи, много
изображений цветов и деликатной работы кистью. Типичные вещи, которые вы видите в
приемной врача – и именно из-за этого я пошла другим путем. Но теперь передумала.
Если эти картины не соответствуют, то выставляют Сент-Клэра в дурном свете.
– Думаешь, с ними что-то не так? – спрашиваю я нервозно, напрягаясь по мере того,
как мы подходим ближе. Прежде чем Сент-Клэру удается ответить, кто-то замечает его и
начинает аплодировать. Постепенно люди из толпы присоединяются к овациям, в итоге
десятки человек рукоплещут нам и расходятся, давая возможность подойти к картинам.
– Похоже, что нет, – шепчет он мне.
Репортер из «Хрониклс» уже стоит наготове с диктофоном:
Стелла Лондон
Искусство и Любовь # 2
– Все очень впечатлены вашим пожертвованием, мистер Сент-Клэр.
Возгласы согласия и реплики типа «Восхитительный выбор, Сент-Клэр!» и «Это так
