– Троя, ты, Анфиса и Лилард отправляетесь в Академию. Там срочно собираете подмогу.
Если мой папаша не явился за мной, значит что-то случилось в Керении. Никто, кроме герцога, к
этому руку приложить не мог. Я боюсь, там крупная заваруха!
– А ты? – Троя схватила зельевара за рукав рубашки, когда тот хотел уже исчезнуть в
портале.
– А я во дворец. Боюсь, только я могу хоть что-то противопоставить его магии.
ГЛАВА 15
Дым поединка еще не развеялся над королевским дворцом Керении. Растерянные
драконы в отсутствии команд, оглядываясь, снижались на землю. Их грузные тела перебежками
приземлялись прямо на территорию бывшего сада, а мощные лапы давили обугленную мебель и
вдавливали ее остатки в размягчённую почву. Самые сильные самцы издавали печальные кличи в
попытках осознать, что же делать дальше, ведь вдали от королевы Агаты и без приказов “орлиного
ока” они чувствовали себя потерянными.
Глеб склонился над телом Эллы. В свои последние минуты она пыталась помочь
Эридану. Наверное, увидела его кончину в своих странных видениях и не успела предупредить об
опасности. Хотя, возможно, в тот миг она была Эльвирой, но теперь, когда девушка едва дышала,
все это было уже не важно.
Герцог лежал рядом.
Сила Фердинанда сумела сломать даже Тарфолда. Струйка крови стекала по
рассеченному лбу Эридана, окрашивая белые волосы в грязно-бурый. В бою он умудрился
потерять второй глаз, а “орлиное око”, заменявшее первый, треснуло и раскрошилось в мелкую
каменную крошку. Подумать только, окончание поединка повелитель драконов провел полностью
слепым. Магистр рухнул на колени. Прямо на его глазах из жизни уходила та, ради которой он
был готов сломать весь мир, но теперь сделать ничего не мог.
Семья, которой у него никогда не было, умудрилась разрушить призрачную надежду на
то, что могло у Глеба когда-нибудь быть.
Со стороны донеслись крики Трои, Анфисы и Кристины. Увы, но приведенная ими
подмога подошла слишком поздно. Да и чем смогут помочь Милонский и Арвенариус?
- Все целы? – с криком подбежала Троя и, увидев умирающих Элю и Эра, осеклась. – Но
ведь они же еще дышат… Целителей, немедленно!
На ее попытки помочь магистр лишь бессильно опустил голову.
Фердинанд знал, чем бить. “Печать смерти” не то заклятие, которое можно снять или
излечить. Даже разделенное на двоих, оно убивало медленно, но верно.
Подбежавшие медики принялись суетиться над умирающими. Глебу оставалось встать
и уйти, он не хотел смотреть на бесплодные магов попытки помочь. Не хотел видеть смерть
девушки. - Глеб, постой, если артефакт уничтожен, почему драконы не улетают? – послышался
вслед вопрос физкультурницы, как будто сейчас это имело значение.
- Мне все равно, - бесцветно бросил магистр. – Пусть хоть все здесь сожгут.
Зельевар решительно направлялся к останкам отца. Ему хотелось уничтожить их, чтобы
даже праха не оставалось. Ни пыли, ни памяти.
Фердинанд обнаружился по среди обломков дворца. Над ним стоял Даррий. Едва отец
умер, магия, сдерживающая принца, исчезла. На руках наследника зализывал раны отважный
Пушистик.
Рассчитавший все до мелочей король прокололся лишь однажды, когда утопил котят
своего любимца. И Пушистик сумел ему отомстить! Не помогло от банального яда Фердинанду
артефактное колечко с самым могучим камнем Артаксара.
Оно поблескивало на его пальце, как и прежде радужно переливаясь всеми цветами.
Стащив перстень, Глеб без зазрения совести нацепил оное на палец. Теперь по праву
наследования оно было его, но оставлять себе артефакт магистр не собирался. Ему требовалось
лишь одно: попросить драконов сжечь до тла все, что связано со смертью любимой. Теперь, когда
в кольце заключалась еще и сила “орлиного ока”, это было возможным.
Едва драконы услышали мысленный приказ, тут же принялись один за одним
подниматься в воздух.
- Магистр! Стойте! – раздался крик.
Бежали Кристина с Анфисой, на руках у пироманки сидела Чешуйка, которая теперь так
же рвалась в небо, подчиняясь общему приказу, но в силу слабых крыльев ничего у нее не
выходило.
- Что? – раздраженно гаркнул зельевар, даже не оборачиваясь на фрейлин.
- Есть способ их спасти! Королева драконов, - выдохнули девушки. От дыма и бега они
задыхались, но информацию доносили четко. – Ее крылья способны исцелить любую рану. А с
силой “орлиного ока” она вас послушает. Необходимо срочно направиться к ней.
- Куда к ней? На драконах долететь мы не успеем, - схватившись за спасительную
соломинку потребовал ответов Глеб. – А координат для телепортации я не знаю.
- Чешуйка поможет, - впихивая на руки магистру драконенка проорала Анфиса. – Она
вспомнила, где родилась!
Не раздумывая, с малышкой на перевес зельевар бросился обратно в толпу суетящихся
медиков. Распихал магов и, не слушая их гневные предостережения, телепортировался вместе с
умирающими Эллой и Эриданом по магическому маячку, который ему показывала Чешуйка.
Вершина горы, на которой он оказался, была окутана плотными тучами. Они словно
туман, клубились, оставляя влажный конденсат на камнях и одеждах пришельцев. Спрыгнувшая с
рук дракошка поманила за собой хвостом, зовя куда-то еще выше.
Задавать вопросы у Глеба не было ни времени, ни желания. Тело Эллы он нес на руках,
Эридана поднял телекинезом и буксировал за собой
Выдолбленные в камне ступени стали путеводной лестницей наверх, в неизвестность, и
только Чешуйка, спешившая все выше и выше, была маяком для магистра.
Наконец-то тучи рассеялись, являя ровную каменную площадку, залитую солнечным
светом, а в ее середине гнездо со спящей золотой драконицей.
- Ты королева? – без приветствий потребовал ответа зельевар.
Чешуйчатый монстр лениво повернул голову и, соглашаясь с вопросом, моргнул
веками. В этом взгляде было столько величия и мощи, что Глеб упал на колени перед и взмолился
о помощи:
- Помоги, прошу. Я знаю ты можешь… - Зельевар аккуратно опустил перед королевой
сначала тело Эли, а затем и Эридана. – Они не заслужили смерти, а ты можешь их спасти!
Мгновение, которое драконица разглядывала девушку и герцога, показалось Глебу
вечностью.
- Просишь? – вымолвила она, немало удивившись. – У тебя ведь артефакт, подчиняющий
нас. Ты можешь приказать.
Магистр стянул с пальца злосчастный перстень и протянул королеве.
- Забирай, мне он ни к чему. Только помоги. Я отдаю тебе свободу для твоего народа, но
прошу спасти две жизни.
Кончики его пальцев дрожали от волнения и напряжения. Он с замиранием сердца
ждал ответа от золотой владелицы гор.
Чудище выдохнуло сизый дым и милостиво распахнуло свое крыло:
- Положи Эллу и Эридана рядом со мной, и я сделаю то, о чем просишь.
Дважды предлагать зельевару не пришлось. Он бережно разместил в тепле драконьего
бока бессознательные тела девушки и друга..
- И отдай артефакт, - потребовала золотая. – На такую магию мне потребуется много
энергии, боюсь, только моей силы будет недостаточно.
Магистр безропотно подошел к голове монстра и поднес кольцо вплотную к морде.
Драконица слизнула длинным языком кольцо и проглотила.
- Так будет надежнее, - произнесла она. – Меня, к слову, зовут Агата!
После этих слов она укрыла герцога и фрейлину своим крылом, скрутилась плотным
клубком и расслабленно замерла.
Часы проходили один за другим, Глеб не знал о чем думать. Сколько еще ждать,
поможет ли подобный способ исцелить умирающих от смертельного заклятия.
Все это время вокруг носилась восторженная Чешуйка, она умиленно тыкалась носом в
Агату, чихала искрами на свою королеву, забиралась ей на хребет и съезжала оттуда словно с
детской горки, попискивая от восторга.
Взрослая драконица на ее шалости не реагировала, даже на миллиметр не сдвинула
свою многометровую тушу, продолжая исцелять Последнего герцога Гор и его ученицу.
Солнце сменилось луной. На ночном горизонте Глеб не сразу различил
возвращающихся из Керении драконов. Наверное, Агата отдала им приказ, едва проглотила
кольцо. Чешуйчатые ящерицы летели гордо, возвещая всюду громкими кличами о свободе
собственного народа.
Едва забрезжили первые лучи рассвета королева драконов совершила первое за
долгое время движение – дернула хвостом. Угомонившаяся к этому часу Чешуйка встрепенулась и
округлила глаза от любопытства.
Глебу очень хотелось растормошить драконицу, узнать поскорее, как дела, но он силой
заставил себя не мешать. Он был согласен ждать сколько потребуется, даже вечность.
Через несколько часов Агата открыла глаза и, лениво повернув голову к магистру,
