обществе, места жительства и характера разбираемого дела. Однако в небольшом
проценте случаев тяжбы всё же доходили до личного герцогского суда. В основном,
конечно, это были дела, касавшиеся аристократов, причём преимущественно
титулованных - баронов, графов, виконтов. Маркизы предпочитали обращаться к
королю, а людям рангом пониже не следовало докучать своими проблемами его
сиятельству... не считая редких случаев, когда без него дело никто так-таки не мог
разрешить. И вот именно такой случай рассматривался сейчас в моём присутствии.
Прежде, чем перейти собственно к тяжбе, стоит отметить, что периодическое
посещение герцогского суда являлось обязанностью всех придворных. Мы
чередовались так, чтобы на каждом процессе присутствовало не менее дюжины
свидетелей. Такие суды были в большинстве своём весьма скучны, хотя иногда
давали и пищу для сплетен. Большинство придворных не были в восторге от
данной обязанности, но с другой стороны, назвать её чересчур обременительной
тоже было нельзя. И вот сегодня наступила моя очередь.
По знаку судебного распорядителя - была здесь такая специальная должность -
две женщины лет сорока-пятидесяти поднялись со скамьи ожидания и
приблизились к восседавшему на троне герцогу. Обе были одеты в платья из
дорогой ткани тёмных тонов, без ярких узоров. Волосы собраны на затылках в
пучок. Судя по одеянию, да и по манере себя держать тоже, это были не дворянки.
Скорее зажиточные простолюдинки, возможно, жёны купцов, занимающих не
последние места в своих гильдиях. Я заинтересовалась и села ровнее,
приготовившись слушать. Раз до герцога допустили женщин среднего сословия,
значит, дело предстоит нестандартное.
Женщины остановились на некотором расстоянии друг от друга и то и дело
бросали друг на друга крайне недружелюбные взгляды. Видимо, они судятся между
собой. И кто же из них истица, а кто - ответчица?
Секретарь вручил Конраду Альмиконте несколько исписанных листов. Шёпотом
сказал ему что-то на ухо. Я, кажется, расслышала что-то вроде "Ни один судья не
сумел вынести решение". Становилось всё интереснее. Эстли, стоявший за спиной
у герцога, стал просматривать записи, глядя тому через плечо. Сам же герцог лишь
бросил на листки беглый взгляд, а затем обратился к женщинам.
- В чём заключается ваше дело?
Обе женщины заговорили сразу. Понять, разумеется, невозможно было ни одну.
Герцог поднял руку, призывая их к молчанию.
- Начните вот вы, - выбрал он наугад одну из них.
- Представьтесь, - тихонько подсказал женщине распорядитель.
- Дженифер Розберри, - сказала та, неловко переминаясь с ноги на ногу.
Необходимость обращаться лично к герцогу заставляла её сильно нервничать.
Женщина вздохнула, набираясь храбрости, и приступила к объяснениям. - Лорд
Картер соблазнил мою дочь. Я требую, чтобы теперь он как честный человек на ней
женился.
- Понимаю, - кивнул герцог и перевёл взгляд на вторую женщину. - Полагаю, что
вы - мать лорда Картера и представляете здесь его интересы?
- Нет, - возразила вторая. - Я - Элизабет Мелтон. Лорд Картер соблазнил мою
дочь, и я настаиваю на том, что он должен жениться именно на ней. Как честный
человек, - добавила она, видимо, побоявшись, что в противном случае её
требование прозвучит менее весомо, чем требование конкурентки.
Герцог с каменным лицом перевёл взгляд с одной на другую.
- Полагаю, факт соблазнения сомнению не подлежит? - уточнил у Дженифер он.
- Не подлежит, - подтвердила она.
Секретарь, сверившись с бумагами, кивнул.
- А в случае с вашей дочерью? - обратился к Элизабет герцог.
- Не подлежит, - ответила та. И на всякий случай уточнила: - Нет сомнений.
- Ну что ж, - проговорил герцог после короткой паузы, - стало быть, вопрос
заключается в том, которую из девушек лорд Картер соблазнил раньше.
И он вопросительно изогнул бровь.
Женщины неуверенно переглянулись.
- Сейчас мы в этом разберёмся. - Герцог посмотрел на Дженифер. - Когда именно
лорд Картер соблазнил вашу дочь?
- Двадцать первого января сего года, - уверенно ответила та. Видимо ,ей уже
неоднократно задавали этот вопрос. - В семь часов вечера, в его спальне.
Герцог кивнул, принимая информацию к сведению.
- А вашу? - обратился к Элизабет он.
- Двадцать первого января сего года, в семь часов вечера, у него в спальне, -
ответствовала та.
- Э-э... Угу.
Герцог прокашлялся.
Слушатели оживились. Я спрятала лицо за веером и беззвучно захохотала.
Другим присутствующим в зале дамам тоже как-то внезапно стало жарко. В воздух
словно взметнулась целая стая белоснежным птиц, когда леди, как по команде,
раскрыли свои веера.
Увы, мужчины были лишены аналогичной возможности скрыть своё веселье.
Герцогу, правда, оказалось не до смеха, а вот лорд Кэмерон отвернулся к стене,
сделав вид, что просматривает очередной документ. Жаль, подумалось мне. Я бы
хотела увидеть, как он смеётся.
Вскоре однако же Эстли взял себя в руки и обернулся к остальным. Выражение
его лица снова было прохладно-отстранённым. Ни тени улыбки.
Меж тем на лице герцога читалась растерянность. Он повернул голову к Эстли.
Тот наклонился поближе и что-то зашептал герцогу на ухо. Затем последний кивнул
и громко провозгласил:
- Граф Кэмерон Эстли объявит наше решение.
В зале зашушукались. Я в предвкушении подалась вперёд. Эстли вышел из-за
трона и шагнул ближе к собравшимся.
- По понятным причинам ответчик не может удовлетворить обеих истиц, -
произнёс он, и придворные замерли, мысленно прикидывая, умышленно или нет
граф произнёс столь двусмысленную фразу. - Женитьба на обеих девушках
исключена по закону веры и королевства. Однако будет несправедливо, если он
женится на одной из них. В этом случае справедливость восторжествует для одной
девушек, но не для другой, что неприемлемо, так как они пострадали в равной
степени. Поэтому мы принимаем следующее решение. Лорд Картер не будет
отвечать непосредственно перед истицами. Вместо этого он ответит перед
королевством. Лорд Картер искупит свою вину, отправившись в самое ближайшее
время на военную службу. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Закончив, Эстли возвратился на своё место за троном. Распорядитель быстро
вытолкал из зала ошарашенных истиц.
Следующим к герцогу приблизился тридцатилетний мужчина с манерами
аристократа. Он был очень хорош собой: блондин с волосами до плеч, с загорелой
кожей, синими глазами и мужественным телосложением. Он так и просился на
картины с изображением древних рыцарей, не хватало лишь меча и круглого щита.
Однако проблемы у красавца, как вскоре выяснилось, были серьёзными. И
совершенно иного рода, чем у фигурантов предыдущего дела.
- Лорд Эдвард Стейли из Орренгема, - представился он.
- Ваше имя мне знакомо, - кивнул герцог. - Если не ошибаюсь, ваш отец, лорд
Атлер Стейли, скончался два месяца назад?
- Да, ваше сиятельство, - со скорбью в голосе подтвердил Эдвард.
- Примите мои соболезнования. Так что же привело вас сюда?
- Как выяснилось после смерти моего отца, у него было много долгов. Некоторые
из них мне пришлось выплатить срочно, другие кредиторы согласились подождать,
но тоже не слишком долго. Земли, окружающие наше родовое поместье, не
приносят большого дохода. Я стараюсь как можно быстрее исправить то плачевное
состояние, в которое, как выяснилось, пришли дела моего семейства, но это требует
времени. По этой причине я хотел бы просить вас об отсрочке в уплате налогов. К
сожалению, в данный момент у меня просто нет средств, из которых я мог бы
уплатить необходимую сумму.
- Сколько времени вам нужно, чтобы её собрать?
- Я пришёл просить об отсрочке в три месяца, - сказал Эдвард. - За это время я
сумею хоть как-то наладить наше финансовое положение. Я занимаюсь сейчас
всеми необходимыми вопросами здесь, в городе, а мой управляющий наводит
порядок в поместье и на окружающей его территории. В случае если я сумею
выплатить долги раньше, я, разумеется, сделаю это без промедления.
Герцог немного помолчал, буравя просителя взглядом. Затем принял решение и
громко его огласил:
- Лорд Эдвард Стейли, я даю вам отсрочку в уплате налогов сроком в одну
неделю. Если по истечение этого времени налоги не будут уплачены, вам придётся
уплатить штраф в соответствии с установленными в герцогстве законами. Решение
окончательное и обжалованию не подлежит.
Плечи Эдварда опустились, словно под бременем объявленного герцогом
приговора. На этом суд подошёл к концу.
Тем не менее я стала свидетельницей продолжения этой истории почти сразу
