Он смотрит на рисунок, недовольно качает головой. Вера тянется и целует его в губы, стараясь отвлечь. Получается.
- Мне нужно в душ, - говорит он, - потом приду и пообнимаемся. Я устал и хочу обниматься. На кровати. К дьяволу этот диван! Как же кости после него болят, зачем я вообще купил его?! Завтра же выбросим к чертовой матери, лично распилю эту хренову штуковину на гребаные части, - психует, делает резкий жест рукой.
- Завтра у нас другие планы.
- А подробнее?
- Иди в душ, потом.
- Ладно. Вер? Спасибо, что дождалась меня.
- Ты, главное, возвращайся. С тем, чтобы дождаться - проблемы не будет.
Еще так рано, что даже не расцвело. Прохладный осенний ветер гуляет по перрону, заглядывает за шиворот прохожим, заставляя поежиться. Громкий женский голос достигает каждого уголка вокзала, озвучивает время отправления и прибытия поездов и электричек; вокруг суетятся люди с сумками, чемоданами, спешат найти свой вагон или выход в город. Вокзал живет круглосуточно; вне зависимости от времени года, дня недели и цифр на часах здесь постоянно случаются судьбоносные события.
Поезд с Александром Павловичем прибывает в пять двадцать, Белов, прислонившись к колонне и прикрыв глаза, дремлет стоя. Вечером было принято решение одеть его солиднее, но утром пришлось передумать: с синяками и бритой головой в костюме Вик смотрелся еще более странно. Пусть уж выдерживает свой нестандартный образ до конца: кроссовки и бордовая толстовка мало что изменят. Вера стоит поодаль, приподняв воротник пальто, переступает с ноги на ногу. Молча, с легкой улыбкой на губах рассматривает отца своего будущего ребенка. Она все еще не знает, как он отреагирует на новость. Вчера не было возможности сказать, они обсуждали другие, более актуальные вещи. И она не решилась.
Хотела обрадовать утром, но снова побоялась, смалодушничала, сославшись, что еще нет десяти утра, хотя Вик и заявил, что на нее правила больше не распространяются.
Нужно подойти и сказать ему.
Вот прямо сейчас. Сделать шаг, потом другой. Открой же глаза, Белов, и спроси, почему она нервничает. Хватит делать вид, что спишь!
Ладно, он молодец, безропотно поднялся час назад, чтобы встретить папу, сказал, что готов ко всему. Даже улыбнулся.
Прохожие оглядываются на него. Татуировки на запястьях, ладонях и шее не скрыть рукавами и воротником. И это не считая синяков и ссадин после драки с братом. Да уж, малыш, мамочка позаботилась подыскать для тебя приметного папу.
Вику нужно сказать до того, как приедет отец. Он должен владеть полной информацией. Может, молча сунуть в руки электронный тест, который она зачем-то таскает с собой в сумке? Или написать смс?
Не думала, что это будет так сложно. Ведь... если в первую секунду он расстроится, вряд ли она сможет когда-нибудь его за это простить. Осадок останется на всю жизнь. Наверное.
Вера уже почти готова подойти и начать разговор, как объявляют о прибытии нужного поезда. Белов отлипает от колонны, потирает лицо, шею, зевает. Ободряюще подмигивает ей, берет за руку и ведет в нужную сторону, чуть прихрамывая на левую ногу.
Вот и нужный путь, они идут вдоль еще движущихся вагонов, ища среди них тот, что с указанным в билете номером.
- Все в порядке, Вер. Я ему, конечно, не понравлюсь, но... Главное, что я тебе нравлюсь. А потом у меня будет много времени, чтобы изменить первое впечатление. Хорошо? Ты, главное, держи меня в курсе того, что будет для тебя хорошо. И я все сделаю. Только не молчи и не скрывай ничего.
- Вик... - Вот отличный момент. Открой же рот и скажи! Вера злится на саму себя, но упорно сжимает губы. Так хорошо и надежно, когда он крепко держит за руку, говорит приятные вещи. Страшно разрушить момент. Но разве весть о ребенке может что-то разрушить? Вера так давно об этом мечтала, планируя еще с Артемом, что сейчас дышать боится от радости. И хоть беременность случилась неожиданно, и придется уходить с работы, временно оставлять карьеру, Вика опять же ждут ненавистные свадьбы, но... они должны справиться. Ведь они любят друг друга. Он весь вечер говорил ей об этом, когда обнимал, целовал, любил нежно, долго, мягко.
Поезд стоит, еще пара минут, и к ним спустится папа. Вера вцепилась в плечо Вика, не представляя, чего ожидать.
- Все будет хорошо. Если не хочешь уезжать из Москвы, я не позволю увезти тебя насильно, - негромко говорит он ей, наблюдая за выходящими из вагона, готовый в любой момент сорваться и помочь с сумками.
- Вик, - она стискивает его ладонь изо всех сил, он напрягается, переводит на нее удивленный взгляд, смотрит в глаза. - Я беременная.
Белов замирает, глаза расширяются, как будто он вновь столкнулся с триггером. Губы секунду дрожат, а затем расплываются в улыбке. Он моргает, смотрит на Веру, а она улыбается ему в ответ. Затем он становится серьезным, сводит брови, прищуривается.
- Нет, пожалуйста, - пугается она, - верни улыбку! И радость на лице верни. Это так важно.
Он мешкает, а потом снова расслабляется, улыбается. Широко так, по-дурацки. Папа появляется в ближайшем в выходу окне вагона, но Вик его не замечает, он тянется и целует Веру в губы, обхватив руками ее лицо, чтобы не вздумала отстраниться. У нее и мысли такой нет.
- С ума сойти, Вер, - говорит, прижимаясь своим лбом к ее.
- С ума сойти, да.
- Когда ты узнала?
- Вчера вечером.
Мгновение они смотрят друг на друга и радуются. Потом Вера переводит глаза на отца, Вик тоже оборачивается. Оставляет ее, чтобы помочь Александру Павловичу с сумкой, но тот нетерпеливо отмахивается. Ноша нетяжелая, перекинута через плечо. Мужчина приехал налегке, видно, что ненадолго и по делу. Верин папа невысокий, седовласый, но по-прежнему крепкий мужчина. Вере приятно видеть его полным сил, энергии даже после сомнительно приятной ночи в пути.
Она обнимает отца, и он ее крепко в ответ.
- Дочка, рад тебя видеть.
- Пап, познакомься, это мой Вик. Вик, это Александр Павлович.
Белов протягивает руку, Верин папа ее быстро, нехотя пожимает, хмурится.
- Виктор, я приехал, чтобы забрать Веру домой, - говорит он довольно резко. Видно, что готовился к встрече. К борьбе, если понадобится. Может, и хорошо, что о Белове ходят разные слухи, не так шокирует его внешность при первой встрече. По крайней мере, папа виду не подает.
- Отличная идея, - Вик с энтузиазмом кивает. - И как здорово, что вы лично приехали за Верой. Одну бы мне отпускать не хотелось.
- Что-о? - восклицает Вера, поворачиваясь к Белову. - В смысле, отличная идея?!
Вик снова кивает.
- Так надо, Вер. Побудешь немного у мамы с папой, отдохнешь, подышишь свежим воздухом, - подмигивает, но его улыбка ей не нравится. Она не искренняя. Что он задумал? - Пойдемте к машине, а то нас снесут сумками.
По пути Белов рассказывает Александру Павловичу свой план. Ближайший поезд обратно сразу после обеда, а пока они поедут в квартиру, отдохнут, Вера соберет вещи, уладит вопросы на работе и в путь.
- Как я их улажу, интересно? - бурчит она, чувствуя себя преданной.
- Что-нибудь придумаем. Если не выйдет, то уволишься. Нужно ехать, Вер. Мне так спокойнее будет.
- Белов, купи мне воды. Сейчас, - вот только ногой не топает требовательно.
Папа садится в "Кашкай", а когда Вик возвращается с магазина, Вера выходит ему навстречу и снова толкает в грудь, не заботясь, что за ними наблюдают. Другого момента поговорить может и не появится.
- Что ты задумал?!
- В смысле? Всего лишь вода, как ты и просила.
Она берет бутылку и с размаха кидает ее в ближайшую урну, скрещивает руки на груди. Белов провожает полет минералки задумчивым взглядом, хмурится, но молчит, спуская поступок на тормозах.
- Почему ты отсылаешься меня?!
- Это временно. Я приеду за тобой через пару недель, когда тут все образуется. Обещаю.
- Тебе угрожает опасность, да? Это как-то связано с пожаром в студии, верно? Ты мне чего-то не рассказал? Я тебя не оставлю! И не надейся даже! Я буду с тобой! А если что-то случится, а я там? Кто о тебе позаботится?! Я никогда тебя не брошу.
- Знаю я, - обнимает ее, прижимает к себе, нелепым движением проводит по голове. - Ничего не случится. Мне нужно подумать, привести дела в порядок. Я за тобой приеду, не сомневайся.
- Живой.
- Конечно. Все будет нормально. Не плачь. Вер, ну не реви. По уши, помнишь? - он целует ее в губы, щеки, закатывает рукав пальто и целует тату. Кладет руки на талию, ощутимо даже через плотную ткань верхней одежды поглаживает. - Все будет хорошо. Ничего не бойся. Я обо всем позабочусь.
- Если бы я не была беременная, я бы осталась, и ты бы ни за что меня не отослал. Понятно? - Он кивает. - Точно понятно? ..Вик, а ты рад? Или не очень? Я должна знать.
- Очень рад, - целует ее в висок, прижимает к себе. - Ты сейчас будешь послушной девочкой и поедешь в свою деревню, посидишь там и подождешь меня. Не будешь нервничать и переживать. Я неубиваемый. Даже огонь не берет, сколько не жгли, похрену. Что со мной только не случалась, и кости ломались, и на льдине плавал, в башке каша была полная... Штырило от всего подряд. Обвинение - позор на всю жизнь, как клеймо на лбу. Все похрену. А теперь жизнь расщедрилась и вручила мне бонус. Тебя. И уж поверь, я его не упущу. Все будет хорошо, но мне нужно, чтобы ты была в безопасности. И ты должна помочь мне с этим.
