Мало ли что кому велели...
Я всегда подозревал, что Северус не очень-то празднует всякие веления...
- Как же не доказывает, Гарри? Снейп играет на твоих чувствах, чтобы ты никуда не делся, он привязал тебя к себе, ты же о нём только и думаешь, и о зельях его. Хорошо ещё, что ты в безопасности, потому что Снейп точно попытался бы стать хозяином Даров, если бы не мешала клятва, которую с него взял Дамблдор.
Почему-то сразу проходит обида на то, что он, возможно, не сказал мне правду о договоре с министром.
Как бы приказать сердцу не проламывать рёбра...
Клятва. Почему-то сейчас это слово кажется хищным и отвратительным.
- Какая клятва?
- Гарри, ты же не думаешь, что они там вечер воспоминаний устраивали, специально для тех, кто подслушивает? Просто Шеклболт был недоволен тем, что, как он сказал, Снейп тебя совратил. Сказал, что они с Дамблдором ему этого точно не поручали, и что Снейп хочет обойти клятву и... и приручить собственного карманного Повелителя Смерти, раз уж прямым путём ему Дарами не завладеть. Ну, Снейп, конечно, был в своём репертуаре, сказал, что Шеклболт идиот, и что если Шеклболту не нравятся....
Она резко умолкает.
- Договаривай, - прошу.
- Если не нравятся его методы, пусть найдёт ещё кого-то, кто смог бы удержать тебя в кармане, - выпаливает Гермиона. - И что пока ты стабилен, а Дамблдора всё устраивает, Снейп не собирается выслушивать ничьи упрёки и нелепые обвинения. Но...
Дамблдора. Устраивает.
- Дамблдор мёртв, - хрипло говорю я, - Дамблдор мёртв третий год. Он - портрет, Миона. Северус... он не... Миона, клятва портрету - это бред. Правда.
- А ты полагаешь, что портрет Дамблдора - это просто говорящая картинка? - спрашивает подруга. - Подожди, ты мне не веришь. Ну конечно, ты не веришь... Я могу слить воспоминание в фиал, посмотришь сам.
- Не надо.
Это трусость. Отрава, прокачанная через Гермиону и разбавленная её комментариями, кажется мне менее страшной. Может, потому что Гермиона часть оставила себе?
- И потом, Гарри, некоторые клятвы сохраняют свою власть и после смерти того, кому их дали. Потому что Снейп, кажется, был раздражён и сказал, что из-за нелюбви Дамблдора к чётким формулировкам он считал себя свободным ещё тогда, когда вытащил тебя из комы и - извини, Гарри - не желал бы сталкиваться ни с тобой, ни с Дарами до конца жизни, и после смерти тоже, и что Шеклболт прекрасно об этом знает. И что из-за привычки выдавать информацию в год по капле, которую портрет полностью перенял у оригинала, он теперь раз за разом узнаёт, что всё ещё должен.
«Неужели я вам ещё должен, Альбус?»
- А что он должен, Миона? - надеюсь, она всё же понимает, вот то, что выбралось из моего рта, каркающее и невнятное - это слова.
- Я не знаю, - говорит Гермиона и кусает губу. - Тебе ведь не нравятся мои личные выводы. Я только думаю, что это, наверное, был Непреложный Обет. Ну, или что-то в этом роде.
- Это всё? - спрашиваю. Понимаю, что в руке тлеет фильтр уже второй сигареты, но это ничего, от него вполне можно подкурить ещё одну.
- Ты слишком много куришь, - вдруг говорит Гермиона.
- Ага, - затягиваюсь, роняю затылок на подголовник кресла, выдыхаю дым и закрываю глаза. - Спасибо за заботу. Ты охренеть какая заботливая, Миона. Я спросил - это всё?
Гермионе мой вопрос почему-то не нравится, она отвечает холодно:
- Потом в дом вошли Молли с Артуром и, хвала Мерлину, не стали спрашивать, не встречали ли в доме меня. Снейп ушёл, Молли и Артур пошли провожать министра до камина, и я смогла выйти. Так что да, это всё. Я только не думала, Гарри, что ты будешь говорить со мной, как с врагом. Я не виновата, что ты поверил... Мерлин... поверил, что у Снейпа могут проснуться какие-то чувства. Ты же знаешь, кто он и кем он был! Неужели ты не предполагал, что он может тебе солгать?
Курю.
Меня не нужно обманывать. Я сам себе сказочник.
Курю.
- Ну не молчи, Гарри! - просит Гермиона. - Ну ругайся, хочешь, можешь меня ругать, если Снейпа не получается, только не молчи! Ну прости, пожалуйста.
Я, кажется, даже улыбаюсь. Конечно, Миона. Конечно. Твоей-то вины здесь нет. Ты вообще можешь быть спокойна. Я так и говорю ей. И ещё говорю:
- Ты так и не попробовала кофе. Теперь он остыл, это уже невкусно. И сахару ты в него положила, - тут я пытаюсь вдохнуть, и всё-таки вдыхаю. - А этот кофе стоит того, чтобы попробовать его неиспорченным.
Ощутимо и тяжело ворочается, царапается острыми углами камень, слева, вместо сердца, последняя фраза слово в слово повторяет Снейпа, он мне так говорил, когда я по привычке тянулся к сахарнице, он из всех сортов предпочитает эфиопские, горькие, с едва уловимым шоколадно-ягодным послевкусием, и, упаси Мерлин, никакого сахара.
- Сейчас, - говорю, - позову Кричера, он принесёт горячий...
- Не надо, - говорит Гермиона. - Не надо так, Гарри, ты же сейчас совсем не о кофе думаешь.
Почему все всегда лучше меня знают, о чём я думаю? Я думаю как раз о кофе.
И о Шеклболте. Да, о нём.
И о Минерве. Шеклболт таки допёк ей этим назначением.
И чтобы я не возражал работать со Снейпом, они заманили меня на эту должность особой целью, они просто не знали, что у меня уже есть особая цель. Или Кингсли действительно поручил мне следить за Северусом тайком от него, в качестве попутной выгоды. Тогда откуда Северус всё знал? Впрочем, неважно. Я думаю о Кингсли.
Зачем мне было предложено просить у МакГонагалл другую работу? Выходит, Шеклболт уже тогда знал, почему я не стану докладывать. Или это как раз была проверка?
Похоже, друг мой Кингсли стрелял мной одним в целую стаю уток. Собственно, как и положено хорошему политику. А вот проверять, не подслушивает ли кто, хороший политик должен тщательнее.
Мерлин мой, какой хаос в голове... Можно мне туда домашнего эльфа?
Встаю.
- Извини, - говорю.
- Куда ты?
- Я скоро вернусь. Или не скоро. А ты иди, тебя, наверное, Рон заждался.
- Гарри, куда ты собрался?
- Просто пройтись. Я не могу сидеть здесь. И в Хогвартс сейчас не могу.
- Я пойду с тобой.
Пожимаю плечами.
В прихожей услужливо подставляет крылья тёплая мантия, и шарф по самые брови, да, я же обещал.
Маршрут мне, в общем-то, безразличен, я просто иду.
«Вы уже попали в эту систему, Поттер»
Заряженный артефакт, лежащий в запаснике. Это ты, Гарри. Он предупреждал меня. А я, наивный идиот, думал, что понимаю, и лепетал о том, что всё закончилось.
Я так думал. О Дарах и не вспоминал, и даже мантия, без которой я не мог обходиться раньше, пылится в старом школьном чемодане. Думал, прошлое - прошлому, да, Поттер?
Но, как бы то ни было, он мне не лгал. Не вынуждал верить в то, чего нет. Я сам себе лгал и сам себе верил. Он никогда не утверждал, что я ему нужен, а слова «люблю», наверное, и нет - ни в его лексиконе, ни в голове, ни в сердце.
Зато у него есть слово «должен».
И я теперь знаю, зачем он тогда приходил в Мунго. Наконец у тебя есть один ответ, Гарри. Рад?
Где-то справа ангелом-хранителем бредёт Миона, молчит, наверное, понимает, что разговаривать - невыносимо.
Только однажды она достаёт палочку и что-то бормочет, мантия на мне преображается в длинное пальто, видимо, я забрёл на маггловские улицы, я останавливаюсь и смотрю на Гермиону, а Гермиона молча ждёт, пока я снова решу, куда идти.
От её покорного молчания щиплет в носу, я прижимаю нос ладонью, прости, Миона, я ещё немного похожу, ладно?
Чёрт знает чем я занят, а в Хогвартсе пустует моё кресло у камина, и Снейп, наверное, уже закончил возиться с зельем, и плеснул в прозрачное пузо бокала свой ежевечерний глоток коньяку, и заварил мятный чай - для меня. Меня там ждут, а я... здесь...
Я думал, что ждут.
Ждут, но не потому. А чтобы я ненароком не вляпался и не передал право на Дары кому-то ещё. Каким-нибудь образом.
Гермиона умная девушка, её выводам можно верить. Только она не знает всего. Плевать ему на Дары и обходные пути к ним. Он что-то там обещал Дамблдору и не может нарушить клятву.
Я увлёкся разгадыванием Северуса Снейпа, и расслабился, полагая, что разгадал, а мне просто позволили поиграть. Снисходительно, как щенку, который азартно вцепляется в подставленный нарочно рукав, всерьёз считая, что поймал сам. Ошибка всех зарвавшихся щенков. Как скоро он рассчитывал стряхнуть мантию - вместе со мной? Или я у него - пожизненные кандалы? Но теперь я знаю, у кого спросить. Раз уж этот кто-то - не просто говорящая картинка.
Я давно уже умостил задницу на ребристую спинку скамьи в каком-то скверике, в бледном пятне фонарного света, и Гермиона, наверное, уже который раз подкуривает две сигареты, одну - мне. Я только теперь замечаю, что на ней нет перчаток, курточка слишком лёгкая для декабря, и губы дрожат.
Чёрт. Скотина ты, Поттер.
- Давай домой, Миона. Ты замёрзла.
- Я тебя здесь не оставлю.
- Ладно, - говорю. - Тогда на Гриммо. Вместе.
Она без лишних слов обнимает меня и аппарирует. Дожили, Поттер. Тебя девушки домой провожают.
