- Поттер, ты сдохнешь, а твои щенки останутся мне. Не лезь туда!
Гарри не слушал. Он целенаправленно выпустил через ладонь слабый магический поток. Змеи зашипели громче, дерево вспыхнуло, обожгло, но не поддалось.
- В следующий раз стражи тебя убьют, - Драко покачал головой.
- Ну почему мы не можем сюда попасть? - Гарри с каким-то мрачным удовольствием улыбнулся, чувствуя остатки магии стражей в ладони.
- Рожей не вышли.
Драко надоело. Он поднялся, подошел к брату, положил руку ему на плечо.
- Пойми, он просто не успел подготовить все для нас. Завещание было стандартным для главы рода. Он не собирался умирать, от того и не можем мы войти в оружейные. Магия не знает нас. Он никогда не давал нам разрешения заходить сюда. Если бы он знал, что погибнет, то подготовил бы оружейные. Дал бы нам доступ к ним. Нужно ждать.
- Его нет. Он мертв, и значит, магия нас не пускает? Куда еще тебя не пускает магия, Драко? - Гарри в упор смотрел на брата.
Драко отступил на шаг. Гарри попал в точку.
- Куда? Что еще забыл Люциус, потому что не собирался умирать? Стандартное завещание для главы рода? Там все слишком четко было расписано для стандартного завещания. Что он еще оставил тебе?
- А тебе? - Драко тяжело смотрел на брата. Безумие Поттера его начинало пугать. Робкая, по-началу несмелая мысль о фиктивной смерти Мастера сейчас превратилась для Гарри в навязчивую идею.
Гарри не отвечал, лишь в упор смотрел на запертую дверь оружейной.
- Пойдем отсюда, - однако сам Драко не сдвинулся с места.
- Я лишь хочу понять…
- Нет! - Голос Драко прозвучал холодно. - Ты лишь ищешь того, чего нет. Не было. И не могло быть. Ты гоняешься за призраками. Мучаешь всех вокруг.
- Как ты это объяснишь!? - Гарри резко развернулся и почти прокричал слова, указывая на дверь.
Драко молчал. Слишком больно. Еще слишком больно. Рана в сердце еще кровила, а то, что говорил и делал Поттер, приносило еще больше страданий.
- Хватит! Очнись! - Драко направился к выходу из хранилища.
- Ты не можешь просто так уйти, - Гарри сорвался в парселтанг.
- Могу и уйду, - Драко вышел из хранилища и направился к тележке.
А этот придурошный эльф пускай как хочет, так и выбирается из подземелий гоблинов. Плевать.
Скорость и ветер, бьющий в лицо, немного привели в чувство. Гоблин, управлявший тележкой, опасливо косился. Это вызывало усмешку. Драко не сдержался и спросил:
- Сколько тебе?
- Девяносто восемь, Старший.
Драко расплылся в гадкой усмешке. Молодой. Можно сказать, юный гоблин. Удивительно, как ему еще доверили такое важное задание, как сопровождение эльфов.
Эти крысы взрослеют медленно, очень медленно, за то и живут дольше всех из перворожденных. Если переводить в человеческий возраст, то вот этому паршивцу чуть больше щестнадцати.
- М-м-м, - многозначительно промычал Малфой.
Гоблин попытался отсесть подальше, но у него плохо получилось. Мешал руль управления тележкой.
- Ты старший из детей?
Гоблин покрылся холодной испариной. И даже стал медленно бледнеть. Точнее, по его коже стал разливаться землисто-серый цвет.
- Да, старший.
- Замечательно, - припечатал Драко.
Гоблин икнул. Потом всхлипнул. Спустя секунду смог собрать все свои нервы в кулак, вспомнить, что все-таки поддаваться на провокации длинноухих недоносков - последнее дело.
- Договор уже много лет не выполняется полностью! - получилось не так безразлично, как гоблину бы хотелось.
Драко утвердительно кивнул и елейно протянул:
- Я рад, что ты тоже об это думал.
Гоблин слишком резко дернул руль, и тележка опасно накренилась над пропастью.
Драко расхохотался. Горечь отпустила, и стало немного легче дышать. Больше он не стал доводить гоблина и всю оставшуюся дорогу до поверхности молчал. Гоблин громко сопел и иногда оглядывался, видимо, боясь, что договор впервые за несколько веков будет выполнен полностью.
В мэнор Драко аппарировал. Именно, аппарировал, а не перешел через мост. В Министерстве его дела шли все лучше и лучше, он зарабатывал себе имя и им заинтересовались невыразимцы. Теперь Драко ограничивал себя в эльфийской магии, пользуясь лишь жалкими крохами человеческого волшебства, полностью расслабляясь лишь дома, под защитой родных стен. Он и Гарри запретил ворожить. Несмотря на всю свою дурость, Поттер всё-таки как-то умудрился выбиться в первую пятерку студентов в школе дипломатов, и теперь вопрос был только во времени, когда невыразимцы и его начнут проверять. Тайный отдел, магический аналог британского ЦПС*, зорко следил за всеми, кто слишком близко подходил к верхушке британской магической власти. Следил. Проверял. И выносил вердикт. Допускать или нет. И так появились вопросы, которые ему скромно шепнули в министерских кулуарах. Например, что может быть общего между бывшим пожирателем и Героем? Плотное общение между Поттером и Малфоем не осталось незамеченным. Если раньше, в школе, они успешно скрывались, то сейчас, закрутившись в рутине будней, забылись. Расслабились. Позволили себе не просто дежурные приветствия при встрече в Министерстве, но и разговоры. И общие обеды. И комментарии в адрес друг друга в приватных беседах с другими магами. Да и было бы глупо скрывать и отнекиваться после того, как Малфои помогли Поттеру поступить в Министерскую школу дипломатов.
Драко прошел в свой кабинет. Устроился у камина. Он видел две возможности выкрутиться. Первая - отговорится, что это всего лишь поверхностное общение. Но невыразимцы отнюдь не слепцы и могут прекрасно увидеть, что Малфои и Поттеры практически дружат семьями. Нарцисса и Гермиона, не стесняясь, появляются в Косой аллеи и ведут себя как закадычные подруги. К ним же иной раз присоединяется Астория, которая млеет от беременной Гермионы. Драко поморщился. Астория просто-таки грезила беременностью. Но он сам не спешил. Нужно было сначала магически поддержать ублюдков Уизела, а потом уже и думать и своих детях. На него, как на главу рода, ложилась магическая ответственность за детей, которых принял под свое крыло Поттер.
Второй вариант… его смущал и забавлял одновременно. Представить все так, будто они пара с Поттером. В среде чистокровных не редки были подобные случай «крепкой мужской дружбы». Склонны маги к однополым отношениям. Но продолжать род нужно, значит, нужно жениться, что, в прочем, не мешает продолжать «дружить» со своим визави.
Да и школьная вражда вполне могла удобно лечь в основу легенды. Почему Поттер не переваривал Малфоя? Да потому, что Малфой не раз откровенно предлагал ему «дружить». Для магглорощенного Героя - вполне себе оскорбительное предложение. Драко криво улыбнулся. За Гойлом давно числится должок. Не зря же Драко так рисковал, отмазывая его от Азкабана. Пускай, по пьянке кому-нибудь расскажет несколько презабавнейших баек о дурном магглорощенном Поттере и Малфое.
Решено. А что там думает по этому поводу Поттер, Драко не интересовало. Тот так вымотал все нервы за прошедшие два месяца после ритуала, что никаких сил не оставалось. Допрыгался со своим «Мастер жив». Вот теперь пускай получает. Слово главы рода - закон. Как Драко скажет, так и будет. Брат не посмеет ослушаться. Драко закрыл глаза и болезненно поморщился.
* * *
Гарри проклял все и всех на свете, дожидаясь перевозочной тележки. Не только эльфы любили уколоть побольнее. Гоблины тоже развлекались. Немного позлить Старшего… что может быть приятнее? А всего-то и надо, что задержать тележку на пару часов. Потом, конечно, низко кланяться, извиняться и тихо улыбаться, разглядывая злого, как черт, эльфа.
Наконец оказавшись дома, он обнаружил еще один сюрприз от братца. Письмо. Хитрый Малфой, предвидя реакцию Поттера, решил избавить себя от бесполезных споров и известил своего младшего названного брата письмом, составленным по всем правилам. В котором в безапелляционной форме сообщалось, что Гарри, как младший в роду, обязан подчинится решению Главы Рода, дабы обезопасить семью, сохранив её тайну.
Решение Главы Рода вызвало приступ ярости. Гарри бросился к камину. В мэноре ему ответила Астория, и пришлось умерить свой пыл. Все же, пугать бедную девушку не хотелось. Да и выносить на всеобщее обозрение свои разборки с братцем казалось недостойным. Гарри мило поговорил с ней минут пятнадцать. Терпеливо выслушал все последние новости, восторженные ахи-вздохи в адрес беременной Гермионы и с удовольствием распрощался, попросив передать Драко пожелания всяческого благополучия. Будь он неладен.
Вечером Гарри был мрачен и тих. После ужина он устроился возле Гермионы и несколько часов не выпускал ту из своих объятий, наслаждаясь близостью с нерожденными детьми и успокаиваясь этим.
Ночью он погрузился в думосброс. Воспоминания Люциуса продолжали приносить сюрпризы. Гарри с удивлением узнал о том, что Мастер с середины его первого курса обучения в Хогвартсе пытался забрать его. Первый отказ был произнесен Дамблдором мягко, с извиняющийся улыбкой. Второй - с чуть укоризненной ноткой. Третий - с прямой угрозой. Люциус, в своей извечной манере, чуть склонив голову к плечу, лениво протянул:
