- Все же… я думаю, что ваш отказ - всего лишь формальность. Я заберу мальчика силой.
- Вы? - Дамблдор даже немного привстал из своего директорского кресла. - Вы? Недочеловек, скрывающий свою истинную сущность ото всех и вся, угрожаете мне силой?
Люциус улыбнулся, но глаза его остались холодными:
- Я лишь делаю вам одолжение, сообщая.
- Мне кажется, вы забываетесь.
Люциус мягко поднялся из кресла для посетителей. Лениво двинулся вдоль стен кабинета, нарочито-заинтересовано оглядывая портреты прежних директоров Хогвартса.
- Отнюдь.
Он остановился напротив портрета Финеаса Блэка.
- Доброго вечера, достопочтенный.
Блэк с достоинством поклонился.
- Скажите мне, мистер Блэк, что дороже денег, власти, даже самой магии?
Финеас не задумываясь, ответил:
- Кровь.
- Благодарю, - Люциус с почтением склонил голову.
Дамблдор, хмуро следивший за ним, недовольно протянул:
- Что за показушность? О том, чтобы отдать Поттера не может быть и речи!
- У вас на него другие планы? Не так ли?
Директор зло ответил:
- Разговор считаю оконченным. Прошу покинуть мой кабинет.
Люциус спокойно смотрел на старика, и Гарри искренне удивился этому спокойствию.
- Ждите гостей. Примите их ласково, со всяческим вниманием и почтением, - и направился к выходу из кабинета.
Дамблдор не выдержал:
- Я запрещаю тебе даже приближаться к мальчику. Запрещаю!
Золотое сияние договора, заключенного много лет назад, вспыхнуло вокруг запястий Люциуса и Дамблдора. И стекло, как вода.
- Дороже магии, только кровь, - Люциус остановился у дверей.
Дамблдор потрясенно смотрел на свое запястье. Непреложный обет не сработал. Секунду директор собирался с мыслями, а потом попробовал снова:
- Я запрещаю тебе что-либо делать, чтобы добиться мальчишки.
И вновь вспыхнуло золотое сияние договора. И вновь стекло водой с их рук.
- Человек, - пренебрежительно констатировал Люциус. - Даже маггловские дети знают: от переменны мест слагаемых сумма… не меняется.
И вышел из кабинета.
Гарри вынырнул из думосброса. Несколько минут бездумно смотрел на коробку с флаконами, потом выудил один из них и вылил в чашу. Воспоминание вновь оказалось «сшитым» из нескольких событий. Первая часть была скучна. Разве что немного развлекал злой и какой-то потерянный Дамблдор. Люциус воспользовался всеми своими связями и просто-таки обрушил на директора град из министерских проверок. В комиссии входили только чистокровные, которым сам Дамблдор успел достаточно насолить, находясь в должности верховного чародея Визенгамота и своим ярым продвижением промаггловских законов в самом Министерстве. Дальше Гарри увидел, как Мастер, довольно улыбаясь, сообщает директору, что финансирование школы чародейства и волшебства урезается до минимума, соответственно, и ставки преподавателей падают почти неприлично низко. И все профессора школы извещены, что это решение не совета попечителей, а непосредственно самого директора. Так сказать, вынужденная мера, принятая в целях экономии.
Дамблдор попытался заикнуться о неразумности действий Люциуса. Ведь здесь учится и живет его собственный ребёнок, на что получил ответ, что к Драко приставлен домовик, который при малейшем подозрении на опасность перенесет ребёнка домой. Что, собственно, он и делал несколько раз во время стычек с Поттером и на шумных квиддичных трибунах.
Дамблдор не сдавался. Он заботливо предупредил Мастера, что если тот попытается даже просто близко пройти мимо ребёнка, то Гарри исчезнет. Воспитать и обучить мальчика всегда смогут на дому, в каком-нибудь отдаленном поместье Британии или Шотландии.
Пат.
Следующий ход оказался более действенен. Люциус встретил Дамблдора в Гринготс и посоветовал не терять время в этом банке, а направится на поиски другого. Если найдется в Британии еще один магический банк, что вряд ли, конечно.
- Ты доиграешься, Малфой, - приветливо улыбаясь, прошипел старик, - не думай, что он достанется тебе!
Люциус как-то странно посмотрел на него и ответил:
- Он - не вещь.
Развернулся и пошел прочь от Дамблдора.
Дальше Гарри просто наблюдал быстро сменяющиеся картинки с Дамблдором. Казалось, что старик болен и болезнь пожирает его быстро и безжалостно.
- Тёмные боги сами наказывают тебя, старик, - безразлично говорил ему Люциус.
- Что за вздор? Ты будто из средневековья вышел.
- Вы… люди, называете это магическим откатом. Магия уходит из тебя, оставляя болезни и слабость. Это наказание за то, что ты сейчас делаешь.
- Пошел прочь!
Отрывки воспоминаний вместили в себя большое количество времени. Гарри устал наблюдать за быстро сменяющими друг друга короткими диалогами. Он вышел из
воспоминания вымотанным, выжатым до дна. Почему-то на душе было мерзко.
* * *
На следующий день, сразу после занятий Гарри, наведался в мэнор, намереваясь выловить братца и поговорить. Драко дома не оказалось, и он воспользовался случаем спокойно побродить по поместью, когда-то служившим ему домом и убежищем от всего внешнего мира. Гарри сам не заметил, как дошел до кабинета Люциуса. Дверь оказалась заперта. Вокруг нее чувствовались сильные магические потоки, почти такие же, как и у запертых оружейных в Гринготсе.
Он несколько минут стоял, вспоминая, сколько времени прошло по рассказам Мастера с момента ухода Абрахаса и до того времени, когда дверь в рабочий кабинет, святая святых Главы Рода, оказалась наконец открытой. Пол года. С момента смерти Люциуса прошло уже полтора. А кабинет закрыт. Закрыт от всех. То, что Драко не входил сюда и не пользовался им по назначению, не вызывало никаких сомнений. Отпечаток магии брата был иным. Более мягким, гармоничным. Магия Мастера чувствовалась резко, рвано. Люциус был непомерно силен, но он был полукровкой. Магом с доминирующим эльфийским наследием. Драко был первым, в ком магия эльфов приобрела завершенный, природный фон. Драко обещал стать последним человеком в роду Малфоев, многим и многим поколениям Поттеров только предстояло пройти такой же путь…
Гарри задумчиво спустился на этаж ниже. В нынешний кабинет Драко. Магия рода мягко пропустила его, узнав в нём «своего», перед кем можно было открыть дверь. Гарри остановился напротив родового гобелена, виденного сотни раз в этом году. Он всматривался в потухший листок с именем Люциус Абрахас Малфой. Листок не горел мягким светом, как другие, с именами Нарциссы, Драко, самого Гарри. Он перевел взгляд на листок с именем Абрахаса. Тот светился тусклым серым светом. Абрахас жив. А Люциус мертв.
Гарри отошел от гобелена к окну. Уткнулся лбом в холодное стекло. Не верилось. Не хотелось верить. Зачем тогда все эти воспоминания в дрянной старой коробке? Зачем видения Люциуса, так напоминающие глубинные слои с`аттора, в которых еще ни он сам, ни Драко так и не побывали, не набрав достаточно силы? Зачем?.. Что Мастер пытался сказать ему? Что такого важного не знал Гарри?
Он тяжело вздохнул. Время не излечило его от боли. Оно всего лишь помогло привыкнуть, научится жить с ней. Может быть, он, и вправду, гоняется за призраками? Придумывает себе утешительные сказки, в которые так сладко верить и ждать. Ждать, что вот, он доберётся до чего-то важного и узнает, что Мастер жив, что все это горькая ошибка.
Гарри не хотел жить в одиночестве. Если бы он никогда не чувствовал, не знал, как это, когда рядом тот, чья близость самая желанная, самая сладкая в мире, то ему было легче смириться с потерей и жить одному?
А как же все эти странные видения, в которых Мастер звал его к себе? Как же то, что он все же выжил после гибели наставника, хотя шансы были не велики? Как же поведение Люциуса. Нетерпеливого, жадного до радостей жизни, страстного Люциуса? Как объяснить то, что они так и не закрепили партнерскую связь? Ведь Гарри же помнил, помнил до сих пор глаза Мастера, его чуть подрагивающие пальцы, поцелуи и ласки… Что это было? Зачем? Зачем откладывать то, чего ты ждал всю свою жизнь. Гарри точно знал, что наставник ждал своего партнёра. Да и кто бы не ждал? Четко знать, что появится тот, кто будет для тебя самым желанным, самым нужным в мире, равно, как и ты для него и не ждать? Драко, которому, собственно, сказочно повезло встретить своего партнёра в юности, несколько лет сходил с ума и грезил Асторией. И, наконец, получив разрешение от Люциуса, бросился к ней, как к своему спасению. Он не ждал так долго. Уже в конце шестого курса он закрепил с ней партнёрскую связь, несмотря на то, что девчонка была младше него на несколько лет. А Люциус… Люциус тянул, словно и вправду знал, что погибнет… а если и знал, то почему он не открыл доступ в свои оружейные? Там хранились не только мечи. Там было полно семейных артефактов, важных записей. В конце концов, книга Теней семьи Малфой оказалась запертой в оружейных, а это уже безалаберность. А ведь он знал, если так тщательно подготовил коробку с воспоминаниями.
