Мы отскребали миски, зачерпывая ложками крупный песок со дна ручья. Вода была ледяной, и по сравнению с ней невесомый дождь казался тёплым. Темнело, я оставила Мону с другими эльфийками на берегу и вернулась под тент.
— Toruviel, vatt’ghern! — у костра из темноты показался Иорвет и, не останавливаясь, прошагал мимо.
Вскочив, Торувьель мотнула мне головой и поспешила вслед. Лагерь растянулся далеко вдоль ручья, мы проходили мимо шатров, из которых слышались голоса, мимо общих костров — таких же, как около нашего с Торувьель шатра. Вокруг одного из костров танцевали.
Огни и музыка остались за спиной, потом и последний шатёр затерялся в темноте. Впереди между деревьями показался свет. Под нависшей скалой горел костёр из сложенных пирамидой дров. Тент, растянутый в ветвях притулившегося к скале дуба, защищал от дождя грубо сколоченные лавки и стол с разложенными бумагами. Свеча горела, и тени двух склонившихся над ней эльфов ложились на каменную стенку за их спинами. Лицо Исенгрима было полускрыто капюшоном плаща, и видно было только нижнюю часть лица и жёсткий абрис губ.
— Bloede arse, Иорвет опять приволок свою dh’oine, — протянул Яевинн. В его светлых глазах плясало свечное пламя.
— Её позвал я, — сказал Исенгрим на всеобщем и в ответ на вопросительный взгляд Яевинна не стал ничего объяснять.
Он приглашающе повёл рукой к лавкам, стянул капюшон. В контрастном свете свечи рельефное лицо эльфа будто выступило из темноты, и только шрам, как каньон, залегал глубокой тенью.
— Я ждал ещё Иолара, — продолжил Исенгрим, обращаясь к Иорвету. — Где он?
Мне показалось, что Иорвет медлил с ответом. Постояв молча, он не спеша сел по левую руку от меня.
— Он ушёл, — сказала Торувьель. — Покинул наш отряд ещё по дороге сюда. Я уже доложила об этом Иорвету.
— Вот как? — Исенгрим приподнял бровь. — Для него было отдельное задание.
— Он оставил четыре десятка лучников и ушёл с одним, — упавшим голосом ответила Торувьель.
— И не сказал куда?
— Нет.
По лицу Яевинна скользнула презрительная усмешка.
— А ведь ты поручался за него, Иорвет, — процедил он, мельком глянув будто бы за одобрением на Исенгрима. — Вот чего стоят твои поручительства.
— Если он ушёл, значит, у него была причина, — глухо ответил Иорвет.
— Предательство — достаточно веская причина?
Торувьель вскинула голову:
— Свободные Эльфы не подчиняются никому и сами решают, как лучше выполнить свой долг!
— Ты защищаешь предателя, Торувьель? Может быть, ты тоже хочешь присоединиться к Свободным Эльфам? — губы Яевинна кривились.
— Может быть! — отрезала она.
— Перейдём к делу, — невозмутимо оборвал Исенгрим и аккуратно расправил между свечой и чернильницей карту.
Это была карта северо-восточной части Дол Блатанна, граничащая с Синими Горами. К горам примыкало плато, которое рогаткой охватывали два рукава реки. Там, где рукава соединялись, виднелась надпись Dyphne. На плато и слева от него на берегу разлившегося притока раскинулся город, который пересекала надпись Airgead Tor — Город Серебряных Башен, столица.
— Завтра к полудню мы перейдём границу, — Исенгрим прикоснулся сухим пером к точке на краю карты по другую сторону Рудных Кряжей. — Оттуда пойдём напрямик.
— Через Чащу Гамадриад? — спросила Торувьель. — Не советую. Как-то мы ходили в чащу на охоту, так эти истерички подняли такой вой, что слышно было в городе, а деревья чуть не забили нас ветвями. Францеска тут же засечёт нас.
— Видать, ты давно не получала сведений из Дол Блатанна, — усмехнулся Иорвет. — Чаща сгорела полсотни лет назад, когда выжигали окрестные леса под поля. Все гамадриады погибли, но ни огонь, ни топор не смогли уничтожить их деревья.
— И что там теперь? — спросила Торувьель и нахмурилась.
— Я бы назвал это Паучьей Чащей, — сказал Исенгрим. — Мы дошли до опушки с Эдваром. По его словам, мёртвый лес заселили арахноморфы, а под руководством небезызвестного вам, — Исенгрим слегка поклонился в сторону Иорвета, — Фиахтны аэп Финварра по тропам разложили рунные камни, которые активируются, если рядом пройдет эльф, человек или краснолюд. Эдвар сказал, что во дворце хранятся камни с точно такими же рунами, которые реагируют на близнеца — так что незваные гости тотчас же будут обнаружены. Поэтому этот лес никто не охраняет.
— Лес охраняет сам себя, — сказал Яевинн, задумчиво глядя в карту. — Разумнее будет его обойти.
— Во-первых, мы потеряем день, — покачал головой Исегрим. — Во-вторых, вокруг поля, нам негде будет скрыться. И в-третьих — у нас есть ведьмак.
Он поднял лицо, и меня, как глыбой, придавило его взглядом.
— За сколько шагов надо почуять камни? — спросила я, стараясь говорить деловито, однако не то от вечернего мокрого холода, не то от осознания грядущей ответственности за весь отряд меня пробил озноб. Под столом к ноге, будто невзначай, прикоснулось колено Иорвета.
Исенгрим пожал плечами.
— Не меньше десятка.
— Отряду в тысячу стрелков придётся идти шаг в шаг за dh’oine, — Яевинн не сдавался. — Слишком медленно!
— Мы пройдём лес к закату, — оборвал Исенгрим. — Ровно, как нам и надо. На берегу Дыфни разделимся. Иорвет, тебе слово.
Из кипы бумаг Исенгрим достал и развернул поверх карты план города. В центре — на плато, которое полностью занимал лабиринт дворцовых стен и строений, стояла подпись Feainne ar Aevon — «Звезда, отраженная в реке», дворец Францески Финдабаир. Параллельными штрихами с завитками на концах были нарисованы водопады, низвергающиеся с гор на плато и с плато в рукава реки.
— После выхода из Чащи Гамадриад на берегу разделимся, — повторил Иорвет и наклонился с пером в руке к плану. — Яевинн с основными силами отрезает казармы…
Город Серебряных Башен делился на три части. Дворец с садом занимал плато и соединялся единственным мостом с той частью города, где жили эльфы. Ниже по течению, со стороны дороги из долины, тянулся вдоль берега район, где расквартировали нильфгаардскую дивизию.
— Нам на руку, что эльфы не пожелали жить рядом с dh’oine, — сказал Иорвет. — Основные силы мы пустим на то, чтобы отрезать чёрных и как можно дольше не выпускать из квартала.
Он нарисовал крестики на улицах со стороны эльфийской части города.
— Это будет твоей задачей, Яевинн, — продолжил Иорвет. — Ты возьмёшь пятьсот моих скоя’таэлей и свой отряд. Командиры всех полусотен предупреждены.
— Это ключевой момент, — сказал Исенгрим. — К рассвету вы должны занять позиции.
— Знаю, — ответил Яевинн, разглядывая карту. — Не в первый раз. Подожжём казармы с тыла и будем простреливать улицы.
— По сведениям Эдвара в городе около полутора тысяч нильфов, — Исенгрим внимательно посмотрел на него.
Яевинн пожал плечами.
— Будет меньше.
— Торувьель ведёт остальных — всех тех, кто пойдёт на дворцовую площадь. Не доставая оружия, вы проходите через город и берёте под контроль мост как раз к тому моменту, когда забьёт Cerbin.
«Ворон», — перевела я и удивлённо посмотрела на Иорвета.
— Это колокол в башне на площади перед дворцом, — пояснил он. — Последний раз в Cerbin била Аэлирэнн.
— То есть, мы созываем жителей и охраняем мост, — кивнула Торувьель. — Кто откроет нам ворота изнутри и что с дворцовой стражей?
— Эдвар сказал, что у него есть доверенное лицо в охране, — ответил Иорвет. — Если это так, то часть стражи перейдёт на нашу сторону ещё до начала переворота. Тайно пробраться на плато из-под водопада, открыть для вас ворота на мост и бить в колокол должен был Иолар. Эльфы с гор незаменимы в делах, требующих скрытности, и непревзойдённые скалолазы.
— Я подумаю, кто заменит его. Будет даже лучше, если Cerbin проснётся в руках того, кто сам из Дол Блатанна, а не чужак, как Иолар, — сказал Исенгрим. — Вам же, Торувьель, надо будет смешаться с толпой — оставшаяся лояльной стража не посмеет напасть на жителей. Самое главное — время. Вскоре после того, как зазвонит колокол, долблатанцы должны быть на площади, а наша операция во дворце завершена. Мы выведем Францеску на парадную лестницу.
