Опушка леса гамадриад была пустынной, будто и не было тысячи скоя’таэлей, которые шли за мной по пятам. Закутанный в плащ Исенгрим привалился к дереву и, прищурившись, провожал глазами солнце. Я опустилась на траву. Мона тихо засвистела и исчезла в кустах у кромки леса. Вдоль опушки замелькали устремившиеся за ней тени.
— Ждём заката, — сказал Исенгрим.
Среди деревьев я заметила смуглые лица эльфов из отряда Иолара. Не задавая вопросов, они невозмутимо ждали. Иорвет ходил кругами.
— Верноссиэль, подойди, — скомандовал Исенгрим.
Мягко ступая стройными ногами в сапожках с перевязанными голубыми лентами гетрами, эльфийка показалась откуда-то из-за спины Исенгрима.
— Моё задание изменилось? — нетерпеливо спросила она. — Торувьель ушла без меня, сказала остаться.
— Да, изменилось. Ты будешь бить в колокол и займёшь место Иолара, — сказал Исенгрим. — Его команда поможет тебе забраться на башню.
— О, моё имя будет стоять в легендах рядом с именем Аэлирэнн, — протянула Верноссиэль. — Что скажешь, Иорвет? Так у меня будет шанс?
— Я верю, что ты справишься, — Иорвет остановился, глядя эльфийке в глаза.
— Расцениваю это как «да», — заливисто рассмеялась она.
«Мы с ней, конечно, справимся, Иорвет. Из шкуры выпрыгнем, но справимся ради тебя», — думала я, пытаясь сосредоточиться и перестать раздражаться. И раздражалась я почему-то не на приставучую Верноссиэль, а на самого Иорвета. Чего я хотела? Чтобы он забыл долг и перечеркнул дело жизни ради того, чтобы какая-то дхойне чувствовала себя исключительной и нужной, а не рядовым винтиком в механизме его замысла? Иорвет дал мне всё, что мог предложить, и держал слово. Он принадлежал эльфам. «Ты чужая, уходи», — вновь зазвучали в голове слова чародея.
Солнце погасло. Исенгрим отлепился от ствола, и вслед за ним выступили из лесной тени Свободные Эльфы. Из четвёрки Иорвета с нами не осталось никого — Айвор ушёл с Торувьель, остальные — те, кого с городом Серебряных Башен не связывали ни кровь, ни происхождение, пошли за Яевинном.
— До темноты нужно найти лодки, — сказал Исенгрим.
***
Лодки нашлись выше по течению — два длинных узких челна были вытащены на песок и прятались под низко опущенными ветвями согнутого над водой вяза. Резная передняя балка на носу, плавной дугой продолжающая киль, поднималась высоко над бортом и заканчивалась изящным, как шея лебедя, изгибом. Эльфы навалились, днища заскрежетали по песку, и тяжёлые челны закачались на воде.
— Vatt’ghern со мной, — приказал Исенгрим.
Забраться в лодку, не замочив ног, не получилось. Эльфы Иолара разместились по два десятка в оба челна и разобрали короткие, как у каноэ, вёсла. Один из них развязал мешок и бросил на дно лодки стопку жестяных мисок. С соседней кормы склонился Иорвет и подал руку Верноссиэль, которая грациозно впрыгнула внутрь. Вёсла с тихими всплесками погрузились в воду, и мы плавно скользнули в темноту.
По указанию Исенгрима гребцы держались левого берега. Река петляла, в быстром течении мы еле-еле продвигались вперёд. Борта перегруженных лодок едва выступали над водой, и эльфы гребли осторожно, не поднимая волны. Я сидела на носу, зажав ножны мечей между коленей, в бок упирался каменный локоть Исенгрима. Мы плыли так медленно и так долго, что, должно быть, давно наступила глубокая ночь. Тело задеревенело, неудержимо клонило в сон. Ещё через некоторое время на противоположном берегу показались огни — факелы вдоль белокаменной с полуобрушенным парапетом набережной. Кое-где тускло мерцали оранжевым свечным светом стрельчатые окна первых этажей домов, увитых тёмным кружевом плюща и ничуть не напоминающих казармы. Группа факелов двигалась по берегу, и я рассмотрела патруль из четырёх человек в чёрных нильфгаардских доспехах. Вёсла неслышно касались воды, и лодки невидимо, как индейские пироги, скользили мимо района, который должен был захватить Яевинн.
Исенгрим шёпотом командовал, и гребцы продолжали держать курс в тени деревьев берега справа, по максимуму удаляясь от городской набережной. На стянутые гнутыми мостиками каналы, впадающие в реку, смотрели порченые сыростью некогда белые фасады. Мы проплыли пирс, по обе стороны которого были пришвартованы такие же лодки, как и у нас. Патрулей тут уже не было. Огней стало меньше, а дома выше, и появились украшенные скульптурами балконы, портики с колоннами и широкими лестницами, спускающимися на набережную. Между белых колонн чернели неживые окна — большинство этих изъеденных временем дворцов, похоже, пустовало.
Течение успокоилось — лодки достигли слияния рукавов, огибающих плато. Река здесь разливалась так широко, что казалось, будто перед нами безбрежное озеро. Издалека приглушённо зазвучали водопады.
Лодка Иорвета подошла вплотную.
— Надо смениться, — тихо сказал он.
Эльфы, которые сидели скрючившись на дне, стараясь не раскачивать лодку, поменялись с гребцами. Нас сносило по течению. Несколько взмахов вёслами, и челны вышли из-под прибрежной растительности на большую воду. Подуло влажным и холодным. Огнями дворца, который парил в вышине далеко-далеко впереди, подсвечивалось брюхо низких туч. Блики света на чёрной воде вели к цели — к отражённой в реке Звезде.
Грохот водопадов приближался. Исенгрим встал на носу.
— Правее… Теперь ровно, — указывал он.
Свет от дворца сместился, лодки подплывали к плато справа, а высоко слева можно было рассмотреть тонкую дугу освещённого фонарями моста, перекинутого с плато в город. Течение вновь ускорилось, а грохот стал таким, что Исенгриму приходилось кричать, чтобы гребцы его услышали.
Вскоре в ночной темноте забелели водопады. Волны ходили бурунами, закручивались в водовороты, заплёскивались внутрь. Гребцы работали в полную силу, чтобы мы успели добраться до цели прежде, чем лодки наполнятся водой. Эльфы в центре, встав на колени, вычерпывали мисками воду, и один из них сунул миску мне в руки. Мы проходили невдалеке низвергающихся потоков, и Исенгрим пытался найти брешь, чтобы прорваться за эту водную стену. Вокруг бурлила пена, и мутное облако взвеси отделяло нас от гремящих струй. Сидя на карачках, сталкиваясь лбами и мисками, мы черпали, как безумные, и пытались поспеть за водой, уже по щиколотки закрывающей ноги. Вода лилась не только через борта, но и со всех сторон — брызги от водопада хлестали не хуже ливня.
— Приготовиться! — заорал Исенгрим.
Нос лодки подпрыгнул от ускорения, вода со дна отхлынула на корму, и миску из рук вышибло ударившими сверху тоннами воды. Ещё рывок, и полузатопленная лодка по инерции вкатилась в спокойную воду и пошла на дно. Под сводом пещеры, огороженной водопадом, у самой кромки воды пылал костёр.
***
Лодка Иорвета добралась до пещеры, не затонув. Эльфы вытащили её на каменную полку и достали с кормы массивную бухту верёвки и позвякивающий металлом мешок. Нужного часа ждали у костров, которые разложили вдоль скальной стены. Я оперлась спиной о камень и задремала у огня. Дров неизвестный доброжелатель оставил с запасом.
— Скоро полночь, пора, — сказал Исенгрим. От его плаща шёл пар.
Эльфы поднимались от костров, я пошла вдоль воды. Невдалеке в глубь скального массива уходил проход.
— Раньше это было русло, — сказал подошедший Иорвет. — Плато было пронизано подземными реками, но их перегородили и пустили поверху, чтобы как драгоценный камень заключить дворец в оправу водопадов, падающих через аркады.
— Когда-то, когда дворец уже забросили, мы приходили сюда. Тянуло. Бродили по дворцовому саду и, как в детстве, ныряли сверху, — к нам присоединилась Верноссиэль и заговорила на Старшей Речи. — А потом подныривали под водопады, выбирались к скалам и прятали в трещинах признания в любви. Как раньше. Ты прятал, Иорвет?
— Нет, — ответил он. — В те времена меня здесь не было.
— Я оставлю для тебя одно, когда мы будем забираться наверх, — засмеялась она.
Иорвет мельком взглянул на меня, кивнул Верноссиэль и ушёл к Исенгриму. Один из эльфов Иолара направился вдоль скального выступа. Он задирал голову, постукивал по каменной стенке и искал место для подъёма. Его товарищи достали из мешка и разложили по полу скальные крючья — разнокалиберные металлические пластины с проушинами на концах. Отобрали нужные. Потом тот первый эльф с помощью товарищей ловко связал нижнюю обвязку, взгромоздил за плечи объёмную сумку со скальными крючьями и верёвками.
