Гарри честно вернулся на своё место, провожаемый восхищёнными взглядами, и попытался ещё пару раз, но ничего не вышло - было слишком больно; да он и не рассчитывал успешно аппарировать сегодня хотя бы ещё на пару сантиметров.
К концу занятия сумели частично аппарировать Сьюзен, Эрни и Гермиона; «частично» в данном случае значило не на часть маршрута, как это сделал Гарри, а оставив часть тела там, откуда аппарировали. Это, как невозмутимо объяснил Твикросс, обычное явление при недостаточной концентрации. Он явно и не ждал сегодня многого от занятия; Гарри это развеселило бы, с его-то впечатляющим на фоне прочих результатом, если бы не было так больно. И выпить зелья, как назло, было негде - в Большом зале совершенно некуда было спрятаться хотя бы на минуту, чтобы кто-нибудь из бдительных деканов не велел «дезертиру» возвращаться на своё место и продолжать.
* * *
«Привет, Гарри!
Чтобы при следующей встрече не чувствовать себя последними сволочами, пишем тебе сейчас.
Берлинские власти по сравнению с каирскими - сущие лапочки. Даже Многосущное не понадобилось, сразу пустили в здешний архив. Но в этом архиве, так его и растак, всё по-немецки!..
Не, мы, конечно, не ждали, что всё будет для нашего удобства по-английски… но вот в Каире кто-то же не ленился переводить, пусть даже таким слогом, что Шекспир долго плакал бы и пошёл бы вешаться!
Сидим со словарями, англоговорящих аборигенов пытаемся обаять, чтобы объясняли.
С любовью,
Фред и Джордж.
P.S. Передай Блейзу от нас то самое неприличное, что он в прошлый раз передавал нам».
«Привет, Гарри!
Мы отрыли мемуары умника, который сделал Арку. Ветхие такие, в руках рассыпаются. И, заразы, на старонемецком. На современном-то мы ещё худо-бедно… А вчера вообще нашли пару слов на французском, сидим и гадаем, были ли французские слова там, где мы думали, что это старонемецкое написание.
Кстати, переводим-переводим, а этот умник всё распространяется о том, какой он крутой и хороший. Повбывали б гада - нельзя, что ли, сначала о деле?! Выписали из словаря все слова со значением «арка» «ворота», «вход» и так далее - ищем их по тексту.
Как ты там? Мы скучаем по тебе…
С любовью,
Дред и Фордж.
P.S. Передай Блейзу на его «спасибо» наше огромное «пожалуйста» и… хм… то, чем мы с тобой занимались рождественским утром; то, с чего начали».
«Guten Morgen, Гарри!
Мы тут уже совсем онемечились, сказать честно. Зато добрались до ритуала, который должен вылечить последствия Арки - слава Мерлину, есть такой ритуал. Но ничего определённого сказать не можем - надо поймать какого-нибудь лингвиста и посредством кучки галлеонов уговорить его перевести всё как следует, сами не рискнём.
Ты в порядке? Мы, конечно, знаем, что ты с Блейзом in guten Handen bist, но всё равно волнуемся. Э-э, Джордж толкается и говорит, что не мешало бы перевести вот это последнее, потому что тебе некогда рыскать по словарям. Это значит «ты в хороших руках».
И не только руках… но вот это мы уже не будем писать даже по-немецки, ты и так всё знаешь. Ты больше не пьёшь эту дрянь?.. В общем, gute Besserung, то есть, выздоравливай от этой пакости... Вот и я тоже начал вставлять немецкие слова, а Фред хихикает.
С любовью,
Фред&Джордж.
P.S. Ты уверен, что Блейз передал нам именно то, о чём ты писал? В смысле, он же не играет в квиддич, как ему в голову пришло? Преклоняемся перед его фантазией и желаем того же самого! У тебя там, кстати, и Молния под рукой…»
* * *
Первое письмо от близнецов пришло в начале марта - в тот самый день, когда Гарри на втором занятии по аппарированию под завистливыми взглядами остальных аппарировал в обруч, не потеряв по дороге даже волоска. Впрочем, Гарри хватило только на две минуты похвал от Твикросса, а потом он сбежал, сославшись на головную боль. Боль, конечно, имела место, но главной причиной была тошнота. Многие из присутствующих, конечно, порадовались бы, если бы Гарри вывернуло прямо на инструктора, но сам Гарри к их числу не принадлежал. Вкус зелья во рту смешался со вкусом желчи - с утра Гарри опять ничего не ел, воспользовавшись очередным приступом рассеянности Блейза. «Маггловские наркоманы тоже худые, как скелеты, и страшные, как смертный грех», - Гарри, морщась от смеси гадких вкусов во рту, с отвращением смотрел на своё осунувшееся, с землистым цветом лица отражение в перекособоченном зеркале мальчишечьего туалета. Этим, пожалуй, магические мужские туалеты кардинально отличались от маггловских - здесь были зеркала. Маги явно полагали, что мальчики тоже могут заботиться о своей внешности. «Лучше бы они так не думали», - Гарри плеснул себе в лицо холодной воды, забрызгав попутно зеркало; рассеянно стёр капли с замызганного стекла. На зеркале остался смазанный след ладони.
Очень хотелось выпить обезболивающего; чудище внутри Гарри уже не в силах было биться, выть, требовать, повелевать, застилать ему глаза красной пеленой - теперь оно жалобно просило, скулило, повизгивало, а порой начинало биться в агонии. Гарри не сомневался, что, если не давать ему больше зелья, оно сдохнет. Вопрос только, не утянет ли его за собой.
Зелье… один глоток - и всё будет хорошо… всё будет чудесно… ни боли, ни сомнений, ни страха… всего один глоток, это же никому не причинит вреда, ведь правда?..
«Ты больше не пьёшь эту дрянь?..»
«Нет. Не пью».
От холодной водопроводной воды, которую Гарри пил из пригоршни, ломило зубы; ледяные струйки стекали по подбородку за воротник мантии и впитывались в свитер. «Я жалок, Мерлин, так жалок… Избранный, как же… герои не бывают такими, как я, - Гарри прижал мокрые пальцы к ноющим вискам. - Даже случайно. И даже специально. Здесь, наверно, какая-то ошибка…»
- Итак, кто может рассказать мне Третий Закон Голпаготта? Мисс Грейнджер, пожалуйста…
Гарри никогда даже не пробовал соревноваться с Гермионой в том, кто быстрее поднимет руку, чтобы ответить на вопрос преподавателя. Это была её привилегия, казавшаяся Гарри прихотью - какая разница, услышит преподаватель от тебя или не от тебя то, что и ему и тебе известно? Быть может, Гермиона просто старательно зарабатывала баллы для Гриффиндора; Гарри же подобный соревновательный дух был чужд с той самой минуты, когда Шляпа распределила его туда, куда он никогда не хотел попасть.
- Третий Закон Голпаготта гласит, что противоядие от смешанного яда будет эквивалентно сумме противоядий на каждый отдельный компонент яда! - звонко продекламировала Гермиона.
- Верно! - просиял Слагхорн. - Десять баллов Гриффиндору. Итак, если принять Третий Закон Голпаготта за правду, то…
Гарри слушал объяснения вполуха; этот закон он знал наизусть.
- Итак, я хочу, чтобы каждый из вас подошёл к моему столу и взял с него один из пузырьков. Вы должны создать противоядие на этот яд до конца урока. Удачи вам, и не забудьте надеть защитные перчатки!
Гарри вылил содержимое своего пузырька в котёл и взмахнул палочкой; заклинание Определения Скарпина позволяло узнать, из чего состоит яд. Боль хлынула на Гарри с готовностью; он недовольно мотнул головой, отгоняя боль, как муху, и нацарапал на пергаменте все составляющие.
«М-да, не поскупился Слагхорн на яды», - Гарри покусывал кончик пера, прикидывая, как в минимальный срок сочинить противоядие от всего, что входило в маслянистую светло-розовую жидкость. Предстоящее занятие должно было стать нудным и муторным - пятнадцать компонентов были очень солидной цифрой… «Может, есть путь покороче? Что-нибудь универсальное?» Блейз рядом шёпотом высказывал всё, что думает о Слагхорне, одной рукой переливая отдельные компоненты своего яда в дюжину пузырьков, а другой черча на пергаменте замысловатые формулы.
- Здесь плюс, не минус, - шепнул Гарри, показав на одну из формул.
- А, да, спасибо, - Блейз нахмурился и перепроверил свои записи.
«Нет, я так не хочу». Гарри перечитал список компонентов, и тут его осенило. На него снизошло знание. Иначе это нельзя было назвать.
Безоар, камень, добываемый в желудке козы, служил противоядием от всего перечисленного в этом списке.
«И пусть Слагхорн снимает баллы за наглость, хотя как раз с меня, наверно, не снимет…»
Через двадцать минут, в течение которых все усердно работали, а Гарри, присев на краешек стола, подкидывал на ладони сморщенный коричневатый камешек, найдённый в шкафу с ингредиентами, Слагхорн начал обходить класс, заглядывая в каждый котёл.
- Ваш котёл пуст, Гарри? Что с Вами?
Гарри молча протянул на раскрытой ладони безоар. Слагхорн с минуту смотрел на него, а потом разразился таким оглушительным хохотом, что у Гарри в первую секунду зазвенело в ушах.
- Браво, Гарри, Вы великолепны! Это дух истиного зельевара, он был у Вашей матери и передался Вам в полной мере! Такая же интуитивная хватка в Зельеварении… - Слагхорн прекратил смеяться, но улыбался до ушей. - Признаться, я не могу найти недостатков в Вашем решении… безоар действительно является противоядием на все эти яды… Изящно, тонко, красиво и просто! Поздравляю, Гарри!
