– Нет. Просто со временем они решили, что им плевать на всех вокруг. И если кому-то не нравится их брак – это не их проблема.
Том усмехнулся, как показалось Миранде, с одобрением. Едва ли ему сильно понравилась история любви мага и магглы, а вот тот факт, что ее родители посчитали себя выше мнения толпы, он вполне мог одобрить.
– Почему ты не вернулась домой?
– Я же говорила…
– Да, неудачная трансгрессия, я понял. Но почему ты не вернулась, используя официальные каналы? Можно было обратиться в Министерство, купить портал до твоей… Тулузы. А ты даже связь с родственниками не поддерживаешь! Ты говорила, что твоих родителей больше нет, но у тебя должны были остаться хоть какие-то знакомые!
– С чего ты взял?
– Да с того, что к тебе никогда не прилетают совы с письмами! Ты же здесь совершенно одна, это очевидно!
– Письма могут перехватывать, – заявила она, с неудовольствием подумав, что врать все-таки приходится. – Я же сказала, моя семья жила буквально в зоне боевых действий. А насчет моего возвращения… Скажу так: я физически не могу вернуться домой. Понятно?
– Нет.
– Я же говорила: трансгрессия носила очень странный характер не только потому, что перенесла меня слишком далеко. Что-то произошло во время нее… Я не могу покинуть Англию, ясно?
– То есть ты застряла в конкретном месте и не можешь выйти за его пределы? – уточнил он недоверчиво.
– Вроде того. Поэтому я сейчас и перерываю библиотеку Хогвартса – ищу способ вернуться. И я его найду. Он должен быть… – Миранда встретила изучающий взгляд Реддла и задала следующий вопрос, который мучил ее больше всех остальных. – Почему ты… привел меня сюда?
– Потому что ты валилась в обморок и твердила, что тебе нужно в какую-нибудь маггловскую дыру, чтобы отлежаться. Эта тебя уже не устраивает? – тонкие пальцы на черной мантии ощутимо напряглись.
– Ты понял, что я имею в виду. Я даже не спрашиваю, почему ты вчера решил спасти меня. Но почему ты привел меня… именно в свой приют? Я чувствую, как ты ненавидишь это место, и после того, что ты рассказал, даже могу представить, почему. Ты гордишься своим волшебным происхождением, ненавидишь свою маггловскую родословную и в принципе ненавидишь все, что связывает тебя с маггловским миром. И все же ты привел меня в место, которое должен презирать больше всего. Почему?
– Следующий вопрос.
– Но…
– Следующий вопрос, Соммерс, – прошипел Реддл. – Или ты пожалеешь.
– Хорошо, тогда почему ты вообще меня спас? Ты же меня ненавидишь.
– Ненавижу, – согласился он спокойно. В темных глазах тлели странные искры, и Миранда просто не могла оторвать от них взгляд. – Ты меня раздражаешь до зубового скрежета, и ты умудряешься отравлять мне существование с первого мгновения, что я тебя увидел. И все же… Ты раздражаешь меня так сильно, что я воспринимаю тебя как что-то, что относится лично ко мне. И если уж тебя кто и убьет, то это точно буду я. Никому другому я это удовольствие не уступлю.
Миранда улыбнулась, поскольку именно этот ответ она и предвидела. Такой… довольно безопасный ответ вполне в духе Волдеморта. Но вот почему он не ответил на предыдущий вопрос, а вместо этого только разозлился? Ответил бы что-нибудь в этом же роде…
– Кто использовал на тебе Круциатус? Кто-то из людей Гриндевальда?
– Нет, это тоже был мой отец.
Реддл вздернул одну бровь, не ожидая подобного заявления.
– Интересные у него методы воспитания…
– Это тоже было частью моего обучения. Чтобы я знала, с чем столкнусь, если кто-то из Пож… из наших врагов до меня доберется. Он не пытал меня ради удовольствия, только хотел показать, что такое Круциатус на самом деле.
Мимо двери протопали чьи-то ноги, и кто-то начал спускаться по лестнице. В коридоре зазвучали голоса, преимущественно звонкие, детские. Осмотревшись, Миранда с изумлением обнаружила, что наступило утро – небо за окном посерело, комнату заливал свет тусклого зимнего утра.
– Вставать пора, – задумчиво сказал Реддл. – Надо бы заняться поисками тех, кого мы вчера так хорошо потрепали…
И хотя эти слова несли просто колоссальное значение – Реддл что, собирается искать тех, кто напал на нее? – Миранда не позволила себе сейчас отвлечься.
– Подожди! У меня остался еще один вопрос.
– Время откровений вышло, – заявил тот холодно и собрался встать с кровати, но Миранда неожиданно для себя самой схватила его за руку.
– Нет! Это важно. Ответь мне, пожалуйста.
Реддл с удивлением взглянул на ее пальцы на своем запястье, потом перевел взгляд на Миранду.
– Что ты хочешь знать?
– А как тебе удалось… это все? – выпалила она то, что тоже давно занимало ее. – Во сколько лет ты узнал, что ты волшебник?
– В одиннадцать, за месяц до поступления в Хогвартс.
– Вот именно. Ты вообще не был знаком с миром магии, но, став его частью, ты уже добился того, чего многие волшебники не смогли за всю жизнь. Ты лучший ученик школы, каждый предмет дается тебе без труда, Темная магия – это вообще твоя стихия, вчера ты противостоял трем опытным магам и одолел их! Как тебе это удается? Ведь у тебя нет дополнительных учителей, ты учился только в Хогвартсе и всего добивался сам…
Неплохо так – взять и задать лорду Волдеморту вопрос, как он достиг таких высот в магии. И хотя Реддлу только предстояло обрести настоящее могущество, Миранда была уверена, что этот вопрос можно ему задать и прямо сейчас. Он же снова смотрел на нее неподвижным взглядом, который почему-то напрочь лишал ее воли, и пытался понять, что скрывалось за ее словами. И, кажется, понял, что вопрос был без двойного дна.
– Забавно… Ты первая, кто спросил меня об этом, – наконец сказал Том, все так же глядя на нее. Миранда смотрела серьезно, ловя каждое его слово. – Но я все же отвечу тебе. Дело в том, что я, проведя всю жизнь в этой вонючей дыре, всегда знал, что я особенный. Я не знал, что я волшебник, но с детства я умел делать всякое… Только не знал, что это магия. Это были не стихийные выбросы, я умел управлять этим осознанно, зная, что делаю.
– Ничего себе… – выдохнула она изумленно. О том, чтобы ребенок сознательно владел магическими способностями, когда у него и палочки-то еще нет, она не слышала ни разу.
– Когда же я узнал, кем являюсь на самом деле, я был в восторге и сразу начал учиться. Хотел обрести неразрушимую связь с миром, который мне открылся, тянулся к знаниям. Для детей, выросших в магическом мире, магия вокруг – обыденность, для меня же это было чудом, которое я во что бы то ни стало должен был постичь. На это были направлены все мои побуждения последние шесть с половиной лет. Особенным стимулом было то, что мне приходилось возвращаться сюда каждое лето, и только в волшебном мире, в Хогвартсе я чувствовал себя на своем месте. Ну и еще… я действительно очень одаренный волшебник, Миранда, – это было сказано внезапно без какого-либо бахвальства, Реддл просто констатировал общеизвестный факт. – Многое в магии дается мне легче, чем другим. Не знаю, можно ли это объяснить чем-то объективным. Ты удовлетворена?
– Да, – прошептала Миранда, все еще под впечатлением от услышанного. Реддл же внезапно наклонился к ней.
– У меня тоже остается к тебе вопрос.
– Спрашивай.
– Не сейчас, – он улыбнулся. – Я оставлю его за собой. Задам, когда будет подходящий момент, и жду, что ты ответишь на него так же честно. А теперь подъем. Я хочу как можно скорее убраться отсюда.
========== Глава 20 ==========
Реддл ненадолго вышел, оставив ее в одиночестве, за что Миранда была ему безмерно благодарна. Использовав весь свой арсенал бытовых чар, она кое-как привела себя в более или менее приличный вид: почистила и заштопала одежду, расчесала волосы, умылась и почистила зубы. Совершать все бытовые действия одной только магией было непривычно, но вроде она справилась. Том вернулся, когда она облачалась в починенную и теплую мантию, на которой использовала заклинание Утюга.
