И еще эти ее странные слова про саму Миранду. Нет, не про характер, здесь как раз мисс Олливандер все сказала верно. А вот с чего она решила, что Миранда беспокоится о Волдеморте? И это заявление, что Миранда пытается найти в нем что-то хорошее…
Но ведь это… тоже правда. Те два месяца после их душевного общения в Тайной комнате Миранда мечтала, чтобы Том Реддл провалился в преисподнюю раз и навсегда. Но со вчерашнего вечера, когда он спас ее и привел в свой приют, после ночного разговора в ней как будто что-то переменилось. Ей и в самом деле хотелось верить, что в Томе Реддле есть что-то доброе. Что он способен на нормальные человеческие качества – к примеру, доверие, бескорыстие.
Миранда сердито тряхнула головой. Сто процентов это в ней говорит та самая вера в высшее добро и идеалы, про которую ей также толковала Вильгельмина. Пытаться найти в Волдеморте способность доверять другим людям и прийти кому-то на помощь без выгоды для себя – ха-ха, очень смешно. В ее времени все ее знакомые просто умерли бы от смеха.
Кроме, разве что, Дамблдора, который верил, что каждый заслуживает второго шанса…
– Что тебе сказал Олливандер? – спросила она, торопливо отгоняя от себя эти мысли. Время обдумать все, что ей сказала Вильгельмина, у нее еще будет в Хогвартсе. Сейчас стоило сосредоточиться на прочем. – Вы нашли имя этого инфернала?
Реддл бросил на нее быстрый взгляд.
– Пойдем пока позавтракаем, – вдруг предложил он. – В «Дырявом котле» все и обсудим.
– Но нам надо возвращаться в замок…
– Мы уже отсутствуем там почти сутки. Часом больше, часом меньше – никакой роли не играет.
– И это мне говорит староста школы, – пробормотала Миранда. – Из-за нашего исчезновения там все небось с ног сбились!
– Кто? – Реддл презрительно скривился. – Брось. Ни у тебя, ни у меня нет семьи, а остальным на нас, по большому счету, плевать.
От такого циничного подхода Миранда вовсе оторопела, но… спорить не стала. И не потому, что мысленно согласилась с Реддлом или побоялась возражать, а потому что… не хотела прямо сейчас возвращаться в школу. Ей было интересно, что смог узнать Реддл, было волнительно, что история с ее перемещением в прошлое внезапно получила какое-то развитие – пусть и не совсем такое, которое ей бы хотелось. Еще ей было интересно из-за того, что вокруг нее начали развиваться какие-то события – да, схватка с вчерашними магами могла закончиться плачевно, но все равно это было приключение, что-то, что заставило ее встряхнуться, что внесло разнообразие в рутину последних четырех месяцев! Не иначе, за это странное ощущение жажды приключений ответственно ее гриффиндорское безрассудство. Рационально объяснить ее странное душевное состояние было невозможно.
И последнее – Миранда наотрез отказывалась признаваться в этом даже самой себе – ее безумно интриговал тот новый Реддл, который вмешался прошлым вечером в схватку, в которой она проигрывала. Да, это был все тот же Волдеморт, который наверняка, как обычно, вел свою игру, но в данный момент это ее почему-то не волновало. Скоро они вернутся в школу, вернутся к привычным маскам, и там эта странная атмосфера рассеется без следа, но сейчас, когда они были вместе в непривычных обстоятельствах… Миранде хотелось продлить это мгновение. Кажется, никогда раньше в жизни она не ощущала себя настолько живой, никогда не воспринимала все, что творилось вокруг, так ярко и остро.
В «Дырявом котле» было все так же немноголюдно, и они расположились за столом у окна в дальнем углу зала. Бармен Том принял заказ и скрылся на кухне, а Реддл подошел к барной стойке и вернулся оттуда со свежим номером «Ежедневного Пророка». На первой полосе Миранда успела разглядеть очередное сообщение о перемещениях Гриндевальда (якобы накануне его видели в Гавре), а потом Реддл перевернул страницу и углубился в чтение.
– Полагаю, мы на полшага опережаем Министерство, – поведал он довольно и протянул ей через стол «Пророк». – Прочитай сама.
Миранда развернула газету и сразу обнаружила фотографию указателя «Лютный переулок». Под ней шел снимок незнакомого круглолицего волшебника средних лет. Статья называлась «Инфернальное Рождество» и была следующего содержания:
«Рождественский вечер 1944 года оказался омрачен ужасающей находкой мистера Шеймаса Шайверетча, возвращавшегося после ужина со своими родными. Мистер Шайверетч направлялся домой около одиннадцати часов вечера, когда у стены своего магазина обнаружил безжизненное мужское тело с явными следами использования темной магии. Прибывшие из Министерства мракоборцы признали, что погибший подвергся воздействию настолько черных чар, что установить их природу сразу не удалось. Министр магии Леонард Спенсер-Мун взял это дело под личный контроль и велел Отделу магического правопорядка в ближайшем времени подготовить результаты расследования. Личность погибшего установить пока не удалось, на вид ему можно дать от сорока до пятидесяти лет. Сотрудник Отдела магического правопорядка, пожелавший остаться неизвестным, поговорил с нашим корреспондентом и сообщил, что следы подобного рода черной магии в последние годы часто встречались во Франции. Имеет ли это ужасающее происшествие отношение к деятельности темного волшебника Геллерта Гриндевальда, сейчас выясняется, но Министерство магии заверяет, что причин для паники нет…».
На следующей странице шла небольшая заметка о происшествии в больнице Святого Мунго: по словам дежурившей медсестры Александры Мюррей, прошлым вечером в больницу ворвались двое злоумышленников в масках, которые оглушили ее с помощью заклинания. Других свидетелей случившегося не было, кроме неизвестной пациентки, обратившейся в больницу за лекарствами, но пациентка пропала из больницы, и ее больше никто не видел. Ведется расследование, хотя что и кого надо искать, пока не вполне понятно.
– Прелестно, – оценила Миранда, откладывая газету в сторону, и поймала на себе изучающий взгляд Реддла. – Что? Надеюсь, ты не думаешь, что на меня охотится Гриндевальд? Потому что это чушь.
– Уверена?
– Абсолютно. Гриндевальду обо мне или о моей семье ничего не известно, это я точно могу сказать.
– В статье нет ни слова, какую именно магию использовали на этом трупе. Похоже, они тоже не уверены, что это был инфернал. Или просто не хотят сеять панику…
Миранда нахмурилась. К столу подошел бармен Том с подносом, который принялся ловко расставлять тарелки с едой, и Реддл с Мирандой молчали, дожидаясь, пока он закончит. Пожелав приятного аппетита, бармен удалился, и Миранда сразу посмотрела на слизеринца.
– А ты когда-нибудь встречал инферналов, которые могли бы использовать магию и вообще вести себя вполне сознательно? Или читал о таком?
– Нет, – Реддл сам казался слегка удивленным, когда признавал, что есть такая область Темных Искусств, о которой ему еще не доводилось читать. – Но это лишь означает, что перед нами был не инфернал. Характеристику инфернала ты и так знаешь, ты же Вилкост на первом уроке про него рассказывала…
– Ты узнал, что это за труп? – вдруг спохватилась Миранда. – Что тебе сказал Олливандер?
Том чуть дернул уголком рта.
– Палочка из бука и волоса единорога принадлежала Норману Фитцджеральду, который купил ее тридцать два года назад, когда поступал в Хогвартс. Значит, сейчас ему должно быть сорок три года.
– Совпадает с возрастом в статье, – согласилась Миранда. – Но многого это нам не дает. Надо бы как-то отыскать этого Фитцджеральда… Ты можешь задействовать кого-то из своих слизеринцев? Розье нашел тебе информацию обо мне, может, и о Фитцджеральде найти что-то удастся?
Она слегка запнулась, заметив, с каким весельем смотрит на нее Реддл.
– Для отца Розье это называется «злоупотребление должностным положением в личных целях», Соммерс, – сообщил он неторопливо. – И потом, неужели твое гриффиндорское благородство не бунтует при мысли обращаться за помощью к слизеринцам? Ко… мне?
Миранда встретила его взгляд кривой ухмылкой.
