- Ты думал, что я буду тебя грязно домогаться. Прингстон, ты же вроде гриффиндорец, вам ведь положено быть смелыми и прямолинейными, что это за ханжеское хождение вокруг да около? Называй вещи своими именами, не стесняйся, я в своей жизни слышал про себя домыслы и похуже.
Гарри покраснел еще сильнее и, спрятав лицо в ладони, что-то невнятно пробурчал.
Снейп закатил глаза, а потом снова коротко рассмеялся:
- Мерлин, Гарри, я иногда забываю, какой ты все-таки еще ребенок. Временами ты выглядишь таким взрослым, что меня это немного пугает и заставляет как-то забывать о том, сколько тебе на самом деле лет.
- Как будто ты намного меня старше, - немного обиженно прокомментировал Гарри, впрочем, не поднимая головы.
Северус только фыркнул:
- Порой кажется, что на миллион лет. Гарри, если мы тут уже начали разговор, полный чистосердечных признаний и шокирующих откровений, ты можешь ответить мне на один личный вопрос?
Тот промычал что-то неразаборчиво-утвердительное в ответ.
- Гарри, у тебя кто-то был когда-нибудь? До меня? Не парень, я имею в виду, я понимаю, что в этом отношении ты чист и непорочен, как белый лист бумаги, ну а как насчет девушки?
Воспоминания о Джинни смыли краску с лица Гарри, и он опустил руки на колени, мгновенно забыв о своем мучительном смущении.
- Да, у меня была девушка. Сестра моего лучшего друга. Она была… очень хорошей. Доброй, умной… Мы с ней собирались пожениться.
- Гарри, не надо… я просто хотел узнать… - Северус слишком поздно понял, что его полушутливый вопрос может обернуться для его друга неприятными воспоминаниями, как, впрочем, случалось почти всегда, когда дело касалось прошлого Прингстона.
- Я понимаю, не переживай, Сев. Просто… у нас с ней все было совсем по-другому. Мы знали друг друга много лет, и теперь я начинаю понимать, что для меня она была скорее сестрой, чем подругой всей моей жизни. Да, я ее любил, но мне кажется, что любил я в ней не ее саму, а то, что она для меня олицетворяла - большую крепкую семью, мирную жизнь, надежду на счастливое будущее… Между нами не было… не знаю, как это назвать, притяжения, страсти, какого-то накала чувств - все было тихо, спокойно, ровно, как сон на берегу реки летним днем: когда просыпаешься, остается приятное ощущение чего-то светлого и теплого, но это не настоящее, это всего лишь сон, полный солнца и журчания воды. Не знаю, как лучше объяснить… Не поверишь, но мне даже в голову никогда не приходило… ну, зайти с ней дальше поцелуев. Да, конечно, это можно объяснить тем, что я хотел, чтобы у нас все случилось правильно, после свадьбы и все такое… Но это было бы ложью, потому что я вообще об этом не думал, а поцелуи… Это же все делают, значит, так надо, и я целовался потому, что мы встречались, а не потому, что этого мне хотелось. Правда, странно?
Снейп только неопределенно пожал плечами. Ему вовсе не казалось это странным - наоборот, союз Гарри и этой солнечной невесты из его прошлого был самым правильным из всего, что он мог себе представить. Скорее всего, Гарри и сам был когда-то таким же солнечным, ясным и невинным, какой он описывал эту незнакомую и теперь уже несуществующую девушку, и его чувства к невесте были такими же, легкими и теплыми, как летнее вино, и их свадьба должна была бы стать естественным и закономерным продолжением… А вместо этого Северус видел лед в этих летних зеленых глазах, пусть даже иногда он и прятался на самой их глубине - видел холод, тьму и смерть, и отчаянную решимость, рожденную из них, а теперь - еще и отблески пока только зарождающейся, но такой же отчаянной, с привкусом горечи и крови, страсти или даже, если им очень не повезет, любви, готовой вспыхнуть между ними… И на секунду ему захотелось отказаться от всего, оттолкнуть от себя это будущее, потому что в нем было что-то мучительное, и страшное, и роковое… Но он тут же отбросил эту мысль, поскольку в конечном итоге их чувства, готовые вырваться наружу, были не в меньшей степени естественными и закономерными, чем те, другие, просто они родились из совершенно других семян - из войны, ненависти, предательства, боли. А еще из понимания, рождающегося только в такие времена и при таких обстоятельствах - понимания того, что жизнь коротка и может оборваться в любое мгновение, и надо успеть взять все, что она тебе предлагает, пока еще есть такая возможность.
Они опять помолчали, Гарри - погруженный в воспоминания, Снейп - в раздумья. Тихо трещал огонь в камине, в окно бился сильный ветер, от чего стекла тихонько дребезжали, и постепенно эта уютная атмосфера подействовала и на сидящих в комнате. Хотелось не ссориться и выяснять дальше отношения, а свернуться клубочком в теплой кровати и заснуть, глядя на пляшущее пламя и прислушиваясь к дыханию лежащего рядом человека.
Поймав себя на этой мысли, Гарри искоса посмотрел на своего о чем-то размышляющего друга. У него было усталое и напряженное лицо, и о чем бы он ни думал, это вряд ли было приятным. Гриффиндорец почувствовал укол совести - он всегда считал, что отношения, будь они дружеские или любовные, должны прежде всего доставлять радость, придавать уверенность, помогать жить и двигаться дальше. А он только всячески усложняет и без того совсем не простую жизнь Снейпа. Когда он в последний раз спрашивал, как у Северуса дела, не нужно ли ему помочь, или предлагал просто поговорить? Когда они в последний раз просто проводили время вместе - не учились, не решали какие-то проблемы, а отдыхали, пикировались, получали удовольствие от возможности быть самими собой в обществе друг друга? Он был паршивым другом, что уж говорить о чем-то большем… И это если не вспоминать о невообразимом количестве секретов и недомолвок, лежащих между ними, о которых они никогда не смогут поговорить откровенно. Гарри нельзя раскрывать свою личность, чтобы не лишить смысла всю эту затею с путешествием во времени, а Северус никогда не расскажет ему о своей связи с Темным Лордом, потому что думает, что в этом случае Гарри его возненавидит. Тупик, из которого нет выхода… Но у Гарри хотя бы была надежда на то, что он сможет все исправить - помочь Северусу, уничтожить Темного Лорда, спасти родителей… А у Снейпа было только более-менее мирное «здесь и сейчас», противоречивый гриффиндорец в качестве друга и туманные перспективы чего-то большего, да и то всего лишь на короткое время, пока на его руке не появится метка. Как слизеринцу удавалось держаться, несмотря на весь этот давящий на него груз неразрешимых проблем, - вот что поражало Гарри. А еще говорят, что это гриффиндорцы упрямые и несгибаемые.
- Сев, все будет хорошо, - Гарри понимал, что это самая большая ложь, которую он когда-либо говорил своему другу, но не мог поступить иначе. Возможно, она себя и оправдала, потому что морщинки на лбу Северуса немного разгладились, и он слабо улыбнулся в ответ.
Пару секунд поколебавшись, Гарри решил, что терять уже все равно нечего, да и им давно пора покончить с этим балаганом. Ему было немного страшно, но это был обычный страх перемен, приставший к нему в последние годы перед войной, и под ним скрывалось, давая о себе знать мурашками по коже, возбуждение, смешанное с нетерпением и предвкушением чего-то волшебного - как в тот раз, когда размеренное спокойствие жизни семейства Дурслей впервые нарушило письмо из Хогвартса.
Гарри выпутался из пледа, мимолетно отметив про себя, что холод ушел, сменившись лихорадочным жаром, и плавным движением опустился на колени перед креслом, на котором сидел с удивлением взирающий на него Снейп.
- Гарри, что ты делаешь…
Но тот не стал вдаваться в никому не нужные объяснения, а просто взял лежавшие на коленях руки Северуса в свои, и, не отрывая взгляда от черных глаз слизеринца с невероятно расширившимися зрачками, поднес тонкие ладони к губам и по очереди наградил нервно подрагивающие пальцы легкими поцелуями.
- Сев, да, у меня еще никогда никого не было… Но сейчас я этому только рад - потому что сделаю это первый раз с тобой, с человеком, который был моим лучшим другом, а станет… станет чем-то гораздо большим, если мы сами все не испортим дурацкими спорами и недоверием.
Сказав это, он позволил себе на секунду запаниковать, опустить лицо и прижаться пылающим лбом к рукам Северуса, словно ища спокойствия в прикосновении к прохладной коже, а потом снова поднял голову и посмотрел на того, кому он намеревался отдать сегодня не только душу, но и тело, и смущенно усмехнулся, пряча под улыбкой неуверенность.
- И хотя я и бесстрашный гриффиндорец, но мне сейчас страшно просто до дрожи, так что советую применить ко мне все свое слизеринское коварство и умение соблазнять и обольщать.
Снейп, уже немного пришедший в себя, медленно улыбнулся и, наклонившись к Гарри, шепнул перед тем, как накрыть его рот поцелуем:
- Обещаю, что приложу все усилия…
….
Как только их губы соприкоснулись, Выручай-комната тут же стала меняться. Исчез потрепанный диван и второе кресло у камина, исчезли шкафы и столы из лаборатории Слизнорта, исчез даже котел с гениальным зельем Северуса, а сама комната уменьшилась, и в ней осталось место только для камина с плящущим в нем ярким пламенем и большой кровати с приглашающе отдернутым пологом.
