Толлеус ни секунды не сомневался, что сможет сделать такой амулет. Причем это не потребует от него особых усилий. Проблема в другом: сундук с монетами у старика не такой большой, как казна императора. Обеспечить свои потребности в мане на долгие годы таким способом не получится — никаких денег не хватит. Но заполнить манокристалл вполне реально. Дорого, но выбирать не приходится. Зато хватит и на жилет, и на Турнир, и не надо трястись надо каждой каплей, когда формируешь новое плетение!
Амулетная заготовка и простой накопитель всегда были в кармане под рукой, и искусник не тратя времени даром взялся за работу. Справился он быстро, как и собирался. Проверил на себе — работает замечательно. Перекачав ману обратно из накопителя в ауру, Толлеус спрятал невзрачную вещицу в карман. Хорошо бы оформить ее поприличнее, чтобы у селян и ремесленников, которые будут брать ее в руки, не возникало чувства разочарования. Искусная вещь для простых людей должна выглядеть искусно!
Жмурясь на солнце, старик снова расслабился в его ласковых лучах, радуясь жизни. Все-таки, что бы кто ни говорил, жить хорошо. Толлеусу нравилось жить, особенно на фоне мрачной и не такой далекой альтернативы.
Мимо по дороге изредка проходили разные люди. Вдруг их повалила целая толпа, покатили экипажи. Это закончился сегодняшний турнир, и зрители потянулись в обратный путь. Старик праздно рассматривал их, пока не заприметил оболтуса. Парень тоже увидел своего господина и, поборов явное желание удрать, направился к нему.
— Когда оболтусы шатаются по улице без дела, это плохо! — наставительно изрек искусник себе под нос и тут же с собой согласился. Подросток участвовать в дискуссии не стал, прекрасно понимая, что данное утверждение не обсуждается.
— Посмотри-ка внимательно, видишь ли ты у меня что-нибудь новое? — хитро прищурившись, спросил старик. Рыжий с интересом покосился на плащ хозяина, скользнув взглядом по посоху.
— Да не глазами смотри! — осадил его Толлеус.
— Ничего! — бодро отрапортовал он.
— Что же этот негодный чародей сделал? — вслух спросил старик, озадаченно скребя шлем.
— Так понятно, что чародей сделал! — встрепенулся Оболиус. — Вот, пирамидка появилась! — и он ткнул пальцем куда-то на макушку старика. — Только что же здесь нового? Уже сутки висит…
Искусник только раздраженно махнул рукой на бестолкового помощника, а потом инстинктивно попытался нащупать упомянутую пирамидку.
— Что за пирамидка такая? — спросил он мрачно, когда понял всю тщетность своих усилий.
— А я откуда знаю? — вытаращился парень. — Вы мастер, вам лучше знать. А я никогда такого не видел…
— Да в том-то и дело, что не виднее, — раздраженно фыркнул старик, повторным взмахом отсылая бесполезного помощника на все четыре стороны. Впрочем, одна мысль все же появилась, и он крикнул вдогонку парню:
— Стой! Ступай назад!
Пускай искусного зеркала у старика нет, и даже не известно, существует ли такой артефакт в закромах Академии, но ведь было еще Око! Чародейское око, забытое за ненадобностью, вновь было извлечено на свет из своего мешочка. Искусник помнил, как надо с ним работать, вот только это было сродни тому, как дрожащими руками наливать бокал. Толлеус насиловать себя не собирался: Оболиус покажет ему!
Помощник в самом деле достаточно быстро настроил Око таким образом, чтобы оно висело точно над стариком, показывая его сверху. Именно так когда-то настроил его продавец. Искусник с интересом заглянул в красный камень. Действительно, аккурат на макушке над шлемом красовалась небольшая золотая пирамидка. Вниз от нее вдоль позвоночника шел гибкий стержень, теряясь в жилете. Крохотные ниточки-паутинки, которые Толлеус заприметил ранее, тоже вели к пирамидке. Глядя со стороны могло показаться, что искусник заключен в своеобразную клетку. А больше ничего видно не было. Искусник осторожно потыкал аурным «пальцем» в пирамидку, но ничего не произошло. Как функционирует и что делает этот золотой конструкт, оставалось только гадать.
Ясности от созерцания чародейского творения не прибавилось. Хорошо хоть золотая клетка очень тонкая, почти невидимая и в глаза не бросается. Вот смеху-то было бы, окажись ее «прутья» в палец толщиной! Лечебный конструкт весьма смущал Толлеуса. Вроде бы не мешает, но и пользы от него никакой. К тому же заплатил он за него, как за два полных манокристалла. Огромные деньги, чтобы так просто с ними расстаться. Однако пока ничего с этим сделать было нельзя. Даже спросить некого. Вот когда он вернется в Широтон после отборочного турнира, можно будет попробовать сходить в другую школу и полюбопытствовать, насколько ценно приобретение.
— Ладно, — сварливо пробурчал бывший настройщик, пряча камень Ока и доставая только что собранный амулет. — Взгляни на это! — И искусник поведал помощнику о своей задумке.
— Сейчас пойдем в шатер, я дам тебе денег. Сядешь где-нибудь и будешь предлагать всем желающим немного заработать! Только смотри — гони тех, кто по второму кругу завернется! Они уже пустые будут! Сможешь отличить, кто с маной, кто без?
Оболиус кивнул, но брать амулет не спешил, переминаясь с ноги на ногу.
— Что? — спросил големщик, чувствуя назревающую проблему.
— Так ведь это… Никто не согласится!
— Это почему? — не понял Толлеус. Все выглядело очень логично: вот товар, вот деньги. Сомнений помощника он не понимал.
— Испужаются все, вот почему!.. Эх, ну как бы объяснить… Вот представьте: подойдет сейчас к вам какой-нибудь чародей и скажет: «Сейчас мой конструкт вас насквозь пролетит — это совсем не больно и неопасно! Я вам даже денег за это дам!» Вы согласитесь?
Искусник поскреб шлем: в словах рыжего недоросля была истина. В Кордосе-то люди привычные, а тут темнота дремучая — даже читать не умеют. Над этим нужно было подумать.
— Тьфу ты! — сплюнул старик. Приподнятое настроение испарилось в один миг, амулет отправился в карман.
Оболиус, наконец, получил «вольную» и понесся куда-то по своим делам. Искусник же в растрепанных чувствах отправился домой. Подойдя к шатру, он в очередной раз поразился количеству разнообразных конструктов, снующих в воздухе. Их было больше, чем мух вокруг коровьей лепешки! Правда, была одна странность. Искусник заприметил это еще в прошлый раз, но чем-то отвлекся и не додумал мысль до конца: к нему в шатер чародейские конструкты не лезли. Снаружи полным-полно, в стенки тычутся, но не залетают.
— Вдруг это как-то связано с моими защитными плетениями? — вслух стал рассуждать Толлеус в своей излюбленной манере.
— Никогда не слышал о таком, но почему бы и нет? — поддакнул он себе. — Вот только какая мне от этого польза, даже если и так?
— Ну, можно будет собрать кокон, защищающий от них. Неизвестно ведь, какие у чародеев намерения. Можно по одному отключать защитные плетения шатра и понаблюдать, что получится.
— Можно. Только потом снова ставить эту защиту — лишний расход маны. Ее и так не хватает. — Толлеус взгрустнул. Сейчас весь запас умещался в обоих манокристаллах. Да еще немного личного запаса. И все. На оставшийся срок для жилета нужно зарезервировать полтора. Все остатки, если не больше, он проездит на Пауке. Как ни хотел он экономить, но не получается. То там, то здесь понадобится. Да еще заказы эти… Надо было сразу прикинуть, сколько маны уйдет, и не гнаться за деньгами.
И все же интерес исследователя взял верх: искусник пошел в шатер экспериментировать. Внутри все осталось без перемен. Повозка с Пауком, куча соломы вместо кровати, да толстый струганный деревянный столб по центру — вот и весь интерьер. Плюхнувшись на импровизированную постель, старик закрыл глаза и осмотрелся истинным зрением. Картина сразу же стала веселее: стены и конус потолка замысловатыми узорами охватывали защитные контуры. За несколько дней, что искусник отсутствовал, плетения сильно истощились и нуждались в подпитке. Это, кстати говоря, было одной из причин, почему Толлеус все-таки решил не экономить на крохах. Все равно нужно тратить ману на восстановление.
Так, лежа с закрытыми глазами и внешне не двигаясь, искусник стал потихоньку снимать плетение за плетением. Прошло около двух часов, появился Оболиус и тихонько сел на землю, прислонившись спиной к колесу телеги. Устроившись поудобнее, он стал внимательно наблюдать за действиями старика, силясь догадаться, что же тот делает. Пару раз Толлеус радостно вскрикивал «Ага!», но работу не прервал.
Наконец, когда солнце огненным краем уже коснулось земли, искусник сел и довольно осмотрелся. Заприметив помощника, он счел его вполне подходящей кандидатурой, чтобы поделиться своими достижениями.
— Смотри! — вещал он: — Эти три плетения сами по себе не пропускают некоторые виды конструктов! Но в паре и тем более в тройке они, похоже, могут остановить любой вид! По крайней мере, когда они все активированы, я не заметил ни одного чародейского творения, которое смогло бы пробраться внутрь!
