— Вот так вот! — победно объявил старик и отошел подальше: продолжать эксперименты с химерой как-то расхотелось.
До полудня Толлеус в сопровождении охранника успел съездить на рынок, чтобы оборудовать мастерскую хотя бы минимальным набором мебели. Эта статья расходов почему-то была жестко лимитирована, поэтому часть вещей пришлось покупать на свои деньги. Старый искусник не стал мелочиться: об удобном плетеном кресле он мечтал от самого Маркина, да и все прочее в хозяйстве нужно, раз уж он собрался обосноваться здесь надолго.
После обеда, как мастер и обещал, из кузницы привезли первую партию частей для новых Пауков — копий того, что вертелся сейчас во дворе, отрабатывая разворот на месте. Бадью, шлюпку и кресло доставили еще вчера. Можно было приступать к сборке, и Толлеус, засучив рукава, принялся распоряжаться. Благо, охранникам предписывалось не просто прогонять посторонних, а активно помогать во всем. Все части в течение десяти минут были сгружены с повозки и аккуратно разложены на земле.
Дальнейшая сборка тоже не заняла много времени. Старик уже настолько набил руку в этом, что мог делать шестиногов, как горячие пирожки. Сказать по правде, усилий почти не требовалось. На первом Пауке было успешно освоено плетение по сборке развалившегося голема в единое целое, артефакт бывшего узника легко мог рассчитать все нужные движения. В данном случае Паук был точной копией первого, так что даже не требовалось подключать артефакт для подбора движений. Достаточно было скопировать их из архейского амулета в точно такой же, который Толлеус выпросил-таки в посольстве. По сути надо было лишь нанести метки для крепления нитей на все части голема, и все.
Досадной мелочью оказалось лишь то, что плетение сборки не предполагало подноса управления. Старик разработал его до того, как додумался управлять Пауком не напрямую нитями, а через нажатия. Так что плетение требовалось доработать.
Но даже с поправкой на это затраченные усилия оказались несопоставимы с тем, что было раньше. До сего дня Толлеус воспринимал сборку как что-то серьезное, трудное, но теперь простота работы поразила его. В голову тут же скользнула мысль, что при нынешнем раскладе можно обеспечить каждого старика самодвижущимся креслом, как в видении. Что с того, что у кресла будут не колесики, а лапы? Принцип тот же.
Тут же проснулся пессимист, охлаждая пыл искусника:
— А где взять столько маны, чтобы каждый разъезжал на големе? — с ехидцей поинтересовался он.
— Ну, не каждый… — покорно согласился старик. — Искусники будут, аристократы тоже. А там, глядишь, получится как-нибудь снизить манопотребление.
— А еще ты забываешь, что собрать голема — это только половина дела. Сначала надо выковать части. Где набрать столько кузнецов и железа, чтобы получилась хотя бы сотня Пауков?
Толлеус опустил голову под давлением неопровержимых доводов. И все же губить идею на корню не хотелось. Привычно почесав спрятанную под шлемом лысину, он решил использовать дерево. Лес везде растет, древесина дешева, легка в обработке. Правда, не так долговечна, но это уже мелочи.
— А архейский амулет тоже из дерева сделаешь? — не унималось Альтер-эго.
— Нет, конечно. Но ведь можно собрать простого голема, без пальцев. В городе на хорошей дороге они не нужны вовсе. Тогда вполне можно обойтись обычными амулетами.
Пессимист замолчал, и старик понял, что идея в самом деле недурна.
День участия в финале турнира стремительно приближался. Уже вот-вот должны были начаться выступления в прочих номинациях, а там и до Полосы Препятствий рукой подать. Толлеус знал, что Маркус ежедневно посещает Арену, но сам он не стремился увидеть какой-нибудь конкурс красоты и грации. Его интересовала лишь своя номинация. В этот раз он твердо нацелился самолично хорошенько все осмотреть перед выступлением, чтобы быть во всеоружии. Так он и сказал начальнику в одну из встреч: пусть подсуетится и добудет билет. Однако посол его разочаровал: сейчас познакомиться с трассой не получится.
— В финале все по-другому, — сказал он. Как оказалось, не будет длинного пути, не будет толкотни на старте. Все участники будут выступать по очереди друг за другом, время от старта до финиша займет у каждого от силы полчаса. Но сами препятствия будут не в пример сложнее. Арену специально перестраивают каждый год ради одного этого выступления, не жалея сил, денег и чародейства. Маркус по многолетнему опыту посещения подобных мероприятий уверенно заявил, что на большущей овальной площади будет выстроено нечто вроде лабиринта под открытым небом. В нем нельзя заблудиться, но пройти его не просто. Будет три возможных маршрута, каждый из которых имеет свои нюансы. Где-то проще пройти тому, чья сильная сторона — ловкость, быстрота и филигранная точность управления, другой путь больше подойдет чародеям, чьи големы наиболее пластичны и функциональны, последний маршрут выбирают те, кто делает ставку на выносливость. Големщикам будет предложено попробовать свои силы на каждом маршруте, хотя многие ориентируются только на один из них. Никакой тайны в лабиринте нет. Непосредственно перед выступлением всех участников проведут по арене и покажут все отличия против прошлого года. Пока же оробосские власти по сложившейся традиции никого туда не пускают, провоцируя всевозможные слухи и подогревая тем самым и без того высокий интерес к мероприятию.
— Почему так? — искренне изумился Толлеус. — Мне казалось, финал должен быть такой же, как в отборочном турнире!
Маркус снисходительно усмехнулся:
— Отборочный турнир — это не тренировка, не ступенька к пьедесталу! Туда может заявиться любой желающий. Чародеи в своих школах все поголовно учатся создавать и управлять големами. Но сам понимаешь, что это все несерьезно. Да, любой их них может собрать вместе несколько палок и заставить их как-то двигаться. Но чихни у него за спиной — и он уже потерял концентрацию, и голем рассыпался. Таких «мастеров» надо отсеивать. Поэтому каждый новый участник должен доказать, что хорошо умеет управлять своим големом и при этом крепко держит над ним контроль. Именно поэтому там длинная дистанция и тяжелый маршрут в первую очередь для людей, чем для их творений. Когда участник покажет, что с этим у него проблем нет, вот тогда он уже допускается до финального турнира, где настоящие корифеи меряются мастерством. На Широтонской арене големщикам не надо месить ногами грязь, взбираться на горы и форсировать реки. В лабиринте для людей сделана удобная дорожка, где их жизни и здоровью ничего не угрожает. Зато големам пройти по-настоящему трудно.
Подивившись такому хитрому методу, Толлеус подсчитал время на весь турнир. Если по полчаса на участника, да каждый выступает трижды, то големов должно быть не больше десятка, чтобы уложиться в один день. Оказалось, что он недалек от истины: однажды в финале выступало всего двадцать чародеев, и никогда их не было больше пятидесяти.
— Тридцать минут — это максимум, обычно сходят с дистанции раньше, — сказал Маркус. — Трижды выступают лишь единицы — големы у большинства специализированные. Кроме того, в Оробосе, как ты заметил, очень распространен тотализатор! — при этих словах посол брезгливо сморщился: — Так что на арену выходят сразу по трое, если они выбрали разные маршруты. Хотя лично я считаю, что познавательнее полностью смотреть выступление каждого участника, иначе приходится распылять внимание, и что-то интересное можно пропустить, — посол замолчал, но тут же вспомнил суть вопроса и добавил: Если участников будет много, судьи растянут бег с препятствиями на два или даже на три дня — это не возбраняется. Так что будут смотреть по ситуации.
Впрочем, Толлеусу пока хватало забот. Сделанные на заказ по человеческому образу и подобию руки для Паука неожиданно вызвали кучу проблем. Во-первых, из-за изменившегося центра тяжести голем ощутимо клевал носом. Чудесный артефакт помог, но не сразу: искусник потратил очень много времени, прежде чем сумел «объяснить» бестолковому амулету, что бадья должна располагаться ровно. Пришлось усложнить конструкцию искусной сферой по поверхности металлических дуг, но зато теперь даже на наклонных поверхностях старик сидел внутри ровно относительно земли.
Второй проблемой новых конечностей оказалось их управление. Самой рукой худо-бедно двигать получалось, но пальцы оказались Толлеусу «не по зубам». Потратив целый день, он понял лишь одно: так ничего не выйдет. Требовалось что-то другое.
Пожав плечами, искусник съездил к Маркусу и изложил свою проблему. В самом деле: почему только у него одного должна болеть голова? Пускай Империя помогает — нельзя все спрашивать лишь с одного старика, пусть даже главного конструктора. Посол пообещал подумать и сообщить результаты вечером.
