— А теперь вот так… — улыбнулась Хонс, нажимая комбинацию из четырёх клавиш. — И запускаем оболочку.
Что она делала дальше, младший лейтенант понимал прекрасно, сам сколько раз делал в компьютерном классе. Поиск информации. Тогрута вводила ключевые слова, пролистывала списки. Недовольно морщилась: не то.
— Не находит? — спросил он.
— Нет. Видно, заголовки такого рода они как-то кодируют. Ну, ладно. Попробуем вот так…
— Оно?
— Да. Копирую.
— А почему ж ты сразу этого не сделала???
Тогрута посмотрела на Соло. Очень выразительно. Ну и глаза! Как двуствольный бластер. А бывают вообще двуствольные бластеры? Соло не был уверен, единственное, что он знал – спорить с обладательницей этого взгляда ему расхотелось напрочь.
— Я только что спалила наше доверенное лицо, — медленно сказала она. — Теперь ей придётся бежать из компании. Не факт, что успеет. Да и мы тоже. Всё, бежим!
Палить в них начали сразу, как только они завернули за угол. Не тратя время на слова, Хонс сделала подсечку, и Хан, грохнувшись на бок, проехал на штанах и куртке поперёк смертельно опасного коридора за другой угол. Какой здесь, однако, скользкий пол, он сразу и не заметил! Наёмница метнулась следом, на ходу отмахнувшись огненным клинком раз, другой. И выстрелы из бластера, отразившись от пылающего лезвия, умчались обратно к тем, кто их выпустил. Вдали что-то солидно грохнуло и затрещало. Другой рукой Хонс сорвала с подвески пистолет и в последний миг перед тем, как скрыться за углом, дважды выстрелила по преследователям. Сунула оружие на место. В руках её появился цилиндрический предмет. Щелчок, тонкое не то жужжание, не то шипение электростатического моторчика принудительной продувки, и из цилиндра ударила струя угольно-чёрного дыма. Ого, нестандарт, армейские дымзаряды раза в два покрупнее будут.
Дальше было не до охранных датчиков. Выскочив на лестницу, они понеслись вниз, затем наёмница толкнула младшего лейтенанта в дверь на очередной этаж. Дверь оказалась запертой, сработала система безопасности. А шокер на что?
— В конце коридора окно, — на бегу говорила Хонс. — Разобью – прыгай. Там метра два вниз, и крыша.
Соло не поверил своим глазам. Окно из прочнейшего транспаристила наёмница выбила просто ударом кулака! Впрочем, удивляться было некогда: в следующую секунду они летели вниз с высоты не двух, а целых четырёх метров. Хорошо, что такие прыжки были Хану не в диковинку: доводилось заниматься этим спортом в детстве, удирая от копов. Бег по крышам закончился на соседней улице. Хонс просто сиганула с края вниз, а младший лейтенант, прикинув высоту, предпочёл сделать пару лишних движений: повис на руках, а потом уж спрыгнул. Не хватало ещё переломать ноги на финишной прямой!
А в пустынном зале космопорта их ждал сюрприз. Неприятный, конечно. Хонс ненадолго задержалась возле общественного терминала на подземном уровне, чтобы отправить "доверенному лицу" условный сигнал тревоги, и они уже направлялись к лётному полю, как вдруг обнаружили, что у выхода дежурят трое полицейских в тяжёлой амуниции.
— Похоже, придётся прорываться, — мрачно сказал младший лейтенант. Убивать или калечить копов не хотелось, они же не виноваты, что работа такая. А в данном случае они вообще не при делах.
— Не надо прорываться, — отозвалась тогрута. — Пройдём как по маслу. Держись за мной.
И направилась прямо к полицейским.
— Мэм, предьявите… — начал старший патруля.
— Я Навь, Рука Императора, — низким гулким голосом произнесла наёмница. — Мне и пилоту нужно на поле. Мы улетаем.
— Вы улетаете, — повторил полицейский. — Проходите, леди.
К тому моменту, как из дверей здания порта высыпало полицейское подкрепление, их корабль уже был в воздухе. На низкой орбите их попытались перехватить, но как-то без энтузиазма. Пара стареньких, хотя и существенно модернизированных перехватчиков "Торрент" вышла на пересекающийся курс и открыла огонь с дальней дистанции.
— Маневрируй, — сказала тогрута и бросилась в глубину корабля, к пушечной турели. После первых же ответных выстрелов "торренты" начали отставать, выходя из зоны поражения, и выпустили по "Ропалу" четыре ракеты. Младший лейтенант тут же остановил маршевый двигатель и быстрым кувырком развернулся навстречу опасности. Дружный огонь турели и носовых пушек быстро оставил от ракет рожки да ножки. Новый переворот – а эта птичка изумительно слушается управления! — и снова полная тяга. Больше их не беспокоили.
— Значит, Навь, Рука Императора? — спросил Соло, когда звёзды, растянувшись в линии, слились в серую муть гиперпространства.
— Неплохо получилось, правда? — невинно улыбнулась Хонс, вновь занимая своё место в рубке. — Мне с детства говорят, что у меня прекрасные актёрские данные.
Хан ухмыльнулся. Он считался неплохим игроком в сабакк и знал, что такое хорошо преподнесённый блеф. Главное, правильно оценить клиента. Вон как подействовали на ленивых портовых копов слова "Рука Императора"! Ну, и он, Соло, тоже не сплоховал, ещё перед посадкой озаботился занять стоянку поближе к зданию. Да, такие места недёшевы, но своя шкура дороже.
Сообщение "из Центра" они получили ещё до выхода на досветовую скорость.
— Вот и координаты, — сказала тогрута. — Так, и он пишет, в записях есть пометки. "Остерегайтесь туманов", "Только маневровые", "Грозозащита".
— Непонятно, — Соло потёр подбородок. — Спросить бы у него самого.
— С духами общаться не умею, — развела руками Хонс. — По нашим данным, он умер в шахтах Кесселя два года назад.
— В любом случае, маневровых у нас нет, у нас управляемый вектор тяги.
— Что ж, за неимением гербовой пишем на простой, — выдала непонятную фразу наёмница.
Карта Дзигало в компьютере корабля имелась. Нормальная карта, обычно приходится довольствоваться меньшим. Во всяком случае, навигационный компьютер легко нашёл ориентиры и привязал к ним координатную сетку. Ландшафт планеты можно было назвать "среднегористым": небольшие равнины чередовались с горными поднятиями, от которых во все стороны разбегались прорезанные реками ущелья. Океан здесь тоже был, и приличных размеров, почти в четверть поверхности, разлапистой кляксой растёкшийся возле одного из полюсов.
— Странно, — Хонс задумчиво теребила головной хвостик. — Координаты указывают вот на эту лощину. Чушь какая-то.
— Почему? — спросил младший лейтенант.
— Она же сплошь затянута туманом!
— И что тебя смущает?
— Профессор строил установку на солнечной энергии! Не кажется тебе, что здесь не больно-то подходящее для неё место?
— Туман может быть не постоянным.
— Ох, сомневаюсь. Смотри, сейчас середина дня, а он висит, и рассеиваться не собирается.
— Чего гадать, надо садиться.
— Надо.
— Пристегнись, сейчас будет весело.
Уже в стратосфере дал о себе знать мощный ветер, дующий от экватора к полюсу. А в нижних слоях началась настоящая свистопляска. Поверхность нагревалась звездой неравномерно, воздушные потоки отклонялись и завихрялись горными массивами, и корабль швыряло, словно пустую банку в канализации. Соло не позволял себе расслабиться ни на миг, погружал "Ропал" всё глубже, стараясь, чтобы тащило их приблизительно в нужном направлении. Как и на Илезии, самым паскудным было то, что невозможно предсказать, куда направлен ветер в следующем по счёту из бессчётного числа воздушных слоёв. Часто приходилось подпрыгивать, уходя в верхние, уже известные течения, но и они преподносили нежданчики, меняя направление как заколдованные. Уже несколько раз корабль проносился над нужной котловиной, а потом ветры опять выбрасывали его в сторону, за один из окружающих хребтов, не давая возможности снизиться. Младший лейтенант был очень благодарен своей спутнице, что она помалкивала и не лезла с умными советами. Ну, ещё немного, ещё самую малость… И вдруг болтанка кончилась. "Ропал" оказался в спокойном воздухе над котловиной, прикрытый от господствующего ветра горной цепью.
Соло победно посмотрел на тогруту:
— Как снижение?
— Двенадцать баллов из десяти возможных, — похвалила наёмница. — Остаётся совершить посадку. А радар сквозь этот туман не берёт, я уже пыталась.
— Что говорит карта?
— Приблизительные высоты, с точностью до сотни метров.
— Понятно. Ладно, опустимся ещё.
Он хотел аккуратно войти в туман и чуть-чуть углубиться, пока будет различимо светило в небе – может, радар, всё же, схватит какой-нибудь элемент рельефа? Однако, у тумана на этот счёт было собственное мнение, и высказал он его чётко и недвусмысленно. Стоило "Ропалу" приблизиться к мглистому слою, как из него снизу вверх в днище корабля хлестнула молния. Системы управления поперхнулись, внешние сенсоры показали какую-то несусветную чушь, и корабль опасно просел.
