Активисты Рыбацкого бьют тревогу: уже много лет дом поэта-самоучки пустует и разрушается. Если так будет продолжаться и дальше, он придет в аварийное состояние, и тогда снос станет просто неизбежен.
Почти чудом сохранившиеся остатки старинной усадьбы, известной как Уткина дача, можно увидеть у места слияния рек Оккервиль и Охты. Историю усадьбы и всех ее владельцев подробно описала краевед Наталья Столбова в своей замечательной книге «Охта. Старейшая окраина Санкт-Петербурга». Еще до основания Петербурга этим участком владел шведский полковник Оккервиль, благодаря которому и получила название протекающая здесь речка. Затем хозяином числился стольник С. Нелединский-Мелецкой, а в 1730-х гг. – генерал-аншеф, начальник тайной канцелярии граф А.И. Ушаков. В середине XVIII в. владельцами участка стала семья Полторацких.
Глава семейства, Марк Федорович Полторацкий, получил этот участок в качестве награды за участие в оперных постановках. Он являлся директором Певческой придворной капеллы, первым русским певцом, выступившим в итальянской опере. Мызой Оккервиль управляла дочь Полторацких Агафоклея Сухарева, владевшая также соседним участком выше по реке Охте. Их другая дочь, Елизавета, стала супругой А.Н. Оленина, хозяйкой имения Приютино.
Как отмечает краевед Наталья Столбова, Агафоклея Сухарева вела широкую благотворительную деятельность, являлась председательницей Женского патриотического общества, попечительницей благотворительных школ, возглавляла женское попечительное общество о тюрьмах. Именно в ее часть Николай I основал Сухаревскую школу. Эпитафия на могиле А.М. Сухаревой на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры гласит: «Сухарева Агафоклея Марковна (рожд. Полторацкая), посвятившая себя с юных лет на пользу ближнего. Была дочь почтительная, мать нежная, с тем вместе была бедным помощница, страждущим утешительница, притесненным защитница, прибегающая к ней покровительница, одним словом, жила не для себя, а для ближнего, р. 30 июля 1776 г., умерла 31 января 1840 г.».
Усадебный дом мызы Оккервиль возвели в 1790-х гг. предположительно по проекту архитектора Н.А. Львова.
«Имение Полторацких над Охтой было обширное, состояло оно из двух дач: мызы Оккервиль и мызы Косая Гора с каменным винным заводом и скотным двором, – указывает Наталья Столбова. – Мыза Оккервиль представляла крепкое хозяйство с каменным господским домом, полуциркульным дворовым флигелем в излучине рек Оккервиль и Охта, с ледниками, подвалами, конюшнями, сараями и сеновалами. На усадьбах были виноградная и цветочная оранжерея, теплица и парники, большой фруктовый сад с яблоневыми и вишневыми деревьями, обнесенный каменной оградой. Фрукты, ягоды и цветы, выращенные в помещичьих усадьбах вблизи Петербурга, часто продавались желающим»…
В 1828 г. имение у А.А. Полторацкой приобрела княгиня Зинаида Петровна Шаховская. После смерти своего мужа, полковника князя А.Я. Шаховского, Зинаида Петровна вышла замуж за мирового судью Василия Ивановича Уткина. Фамилия второго мужа княгини и закрепилась в качестве названия усадьбы. Ни в одном из браков Зинаида Петровна детей не имела. Она скончалась в 1870 г., завещав имение Императорскому человеколюбивому обществу. Однако с условием, что дача должна была поступить в ведение общества только после смерти Василия Ивановича Уткина.
Уткина дача. Фото 2008 г.
С 1870 г. до смерти В.И. Уткина (предположительно в 1872 г.) имение пришло в упадок, так как фактически не имело хозяина. Быстро его передать Императорскому человеколюбивому обществу не представлялось возможным, так как одновременно должны были быть выполнены все многочисленные условия завещания княгини. В 1873 г. здесь в присутствии императора Александра II торжественно открылась Охтинская Мариинская богадельня для неизлечимо больных и увечных. В 1904 г. совет Императорского человеколюбивого общества отдал часть усадьбы на мызе Оккервиль в аренду под размещение малоохтинского отделения градских богаделен для душевнобольных. В аренду сдавался «главный дом, стоящий в излучине Охты и Оккервиль, с жилым подвалом и часовней, устроенной в верхнем этаже».
В 1920-е гг. усадебный дом принадлежал Комиссариату здравоохранения. Здесь располагалось Малоохтинское отделение 2-й психиатрической больницы.
Время и люди была безжалостны к историческому наследию старинной усадьбы: ее интерьеры уничтожались, а в 1936 г. часть зданий и вовсе перепланировали… под коммунальные квартиры. Другую часть бывшего усадебного дома занял 176-й «детский очаг» Володарского райжилсоюза – ясли и детский сад.
Водонапорная башня в Уткиной заводи. Фото 2009 г.
В настоящее время главное здание находится в катастрофическом состоянии, требует срочных восстановительных работ и, по возможности, реставрации.
В устье реки Утки в допетровские времена находилось несколько деревень. Как отмечает краевед Владимир Валдин, в древнейших источниках упоминается финно-угорское название этой речки – Утха. На планах XVII в. фигурирует «Утиная речка» по-шведски и по-фински. Русские приспособили мало понятное «Утха» на свой манер – так оно постепенно стало «Уткой», утвердившейся в концу XVIII в.
После того как прижилось русское название, селение, которое находилось в заводи при впадении Утки в Неву и объединившее несколько прежних поселений, стало именоваться Уткиной заводью. Такое же название распространилось на всю окружающую местность.
В начале 1780-х гг. Екатерина II подарила Уткину заводь будущему государственному канцлеру Александру Андреевичу Безбородко, однако, по всей видимости, местность эта при нем практически не обустраивалась. После смерти Безбородко в 1799 г. земли перешли к его ближайшим родственникам по линии брата, Ильи Андреевича. Его дочь вышла замуж за адмирала графа Кушелева и родила сына Александра, который по достижении 16-летнего возраста стал носителем двойной фамилии графов Кушелевых-Безбородко.
Ему и его потомкам стала принадлежать Уткина заводь. В конце XIX – начале ХХ в. параллельно с Уткиной заводью бытовало также и другое название – «поселок Кушелева-Безбородки», хотя с 1898 г. местность оказалась во владении казенного Морского министерства, которое построило тут павильон для испытания пушек Обуховского завода.
Именно Морское министерство построило здесь шестигранную кирпичную водонапорную башню в готическом стиле, напоминающую собой башню древнего средневекового замка (современный адрес – Октябрьская наб., 104А). Для здешних мест эта башня – настоящая архитектурная жемчужина.
Как отмечает исследователь промышленной архитектуры Петербурга Маргарита Штиглиц, эта башня имела двойное назначение: она являлась одновременно и водонапорной, и пристрельной. Построенная в 1898 г., она некоторое время служила для настройки прицелов орудий, располагавшихся на противоположном берегу.
5-я ГЭС («Красный Октябрь») в Уткиной заводи. Фото 1930-х гг.
В 1913 г. по заказу правительства в Уткиной заводи бельгийское акционерное общество «Железобетон» начало строительство электростанции (по проекту архитектора А.А. Оля), которая должна была работать на торфе, используя местный торфяник. Первая мировая война прервала строительство. Также поводом для прекращения деятельности был отказ Николая II в дотации.
Построенные стены без кровли так и простояли до 1920 г., когда строительство возобновилось – уже в новой стране и в новых условиях. Станцию торжественно открыли 8 октября 1922 г. (ныне это 5-я ГЭС «Красный Октябрь»).
«Уткина заводь – одна из самых крупных торфяных электрических станций России», – с гордостью писали в те дни в городских газетах. Она стала второй после Каширы советской ГЭС – петроградским первенцем ленинского плана ГОЭРЛО (ГЭС обозначала не гидро-, а государственную электростанцию). Работала станция на кусковом торфе, поставляемом по Неве. Основными поставщиками были торфопредприятия «Синявино», «Назия», «Тесово». К концу 1920-х гг. по своей мощности ГЭС в Уткиной заводи равнялась, как говорили тогда, «удвоенному Волховстрою».
В 1926 – 1927 гг. для работников 5-й ГЭС («Красный Октябрь»), неподалеку от нее, возвели жилмассив. Эти дома сохранились до сих пор на Октябрьской набережной (дома № 90 – 96).
Во время блокады, когда у Ленинграда не было связи с Волховом, ГЭС в Уткиной заводи оказалась единственной, способной снабжать электроэнергией город. За этот подвиг коллектив ТЭЦ в 1942 г. наградили орденом Трудового Красного Знамени. Ей пришлось пережить немало страшных страниц: были дни, когда на ее территорию падало до двухсот вражеских снарядов.
Правда, в городе имелись и другие ГЭС, но они могли работать только на угле, которого не было. А Уткина заводь работала на торфе. Использовались запасы, имевшиеся на торфопредприятиях «Ириновское», «Дунай» и «Шувалово». Благодаря этому электростанция смогла продолжить работу, что позволило возобновить в апреле 1942 г. работу городского трамвая.
