Вина для Эдзя заказывал француз Нелль, который безошибочно распознавал десять различных вин, разлитых в десять рюмок, и даже угадывал год. Кроме него никто так не разбирался в винах, как писатель Ян Парандовский и художник Ян де Розен, автор замечательных росписей в Армянской церкви.
В кнайпе можно было познакомиться с правилами, которые установил сам хозяин. Они настолько остроумные, что стоит их вспомнить.
1. Гости, которые случайно или ошибочно платят счета наличными, имеют стопроцентную скидку.
2. Кредит открыт для всех без ограничений, пока хозяин его не отменит.
3. После отказа в кредите блюда и напитки будут подаваться только в залог (часы, пальто — необязательно свое собственное).
4. Хозяин охотно делает гостям ссуды: с возвратом — до 1000 зол., бесповоротно — до 50 зол.
5. Тарелки, стаканы и кресла употреблять как аргумент своих политических или религиозных убеждений не допускается.
6. Гостям запрещается забирать домой ножи и вилки, а если уж это необходимо, то не более одной пары в месяц.
7. Меньше одного маленького, и более сорока девяти пить нельзя (имеется в виду пиво).
8. Определенное количество потребленного алкоголя уполномочивает хозяина к бесплатной доставке гостей домой.
9. Если гость остался в заведении более часа, фирма отвечает за зубы, шляпу, сумку, палочку и, конечно, любовницу.
10. Гость в состоянии нервов может хозяина побить (в пределах легкого повреждения тела), при этом хозяин не имеет права обороны или реванша.
11. Стрелять из револьвера в локале разрешается только тем, кто имеет разрешение на оружие, но при одном условии: что предупредит хозяина о своем намерении, поскольку цены на мыло выросли (здесь намек на то, что перед тем, как повесить преступника, петлю намыливают).
12. В случае плохого обслуживания просим посетителей иметь терпение: ждать, есть, пить и покидать заведение без авантюры и без оплаты.
13. Этого пункта в предписаниях нет, потому что тринадцать, как известно, всегда была и есть феральной (незадачливой).
14. Отношение к клозетной бабушке должно быть платным и вежливым, без предложений.
15. Для гостей, не имеющих смелости воспользоваться кредитом, рекомендуется осуществить это во время выезда пана хозяина в зарубежные санатории с целью полоскания почек и ног.
16. Провокация к включению граммофона подлежит наказанию от 20 до 100 зол.
17. Всем гостям, питающимся в локале, рекомендуется записаться в Общество Доброй Смерти и застраховаться.
18. Хозяину, хотя он и обладает всеми языками Галичины, разрешается разговаривать по-своему.
19. Именины хозяина приходятся на следующие дни: святых — Эдварда, Лазаря, Батория, Мехля и Всех Святых. Можно пробовать также в другие дни — может, кому что и достанется.
20. За называние локаля Мордовией хозяин безоговорочно подает в суд.
Надо сказать, что эти предписания вызвали пародийные вариации, которые ходили по рукам:
«Просьба к пьяницам не ср…ть в фортепьян, потому что около него стоит фикус и может засохнуть».
«Просим кавалеров не выбрасывать через окно кондомки, так как там пасутся гуси и могут подавиться» и т. д.
В «Атласе» можно было заказать стихотворение на именины невесты или любимой бабушки, составить любовное письмо, речь на похоронах — а все это обходилось выставлением обеда или выпивки. Целая плеяда молодых малоимущих литераторов именно таким образом зарабатывала здесь не только себе на обед, но и получала солидные гонорары. Так поэт Тадзё Голлендер за один-единственный рекламный слоган «Коньяк Сток — цалы рок» («Коньяк Сток — целый год») пил целую неделю, да еще и угощал друзей.
Здесь проходили авторские концерты, а в особо вдохновленные моменты весь зал хором пел гимн кнайпы на слова Збежховского:
Як вечір настане,
І ліхтарі засяють,
До наших серць крадеться
Якась таємна міць…
Этот гимн частенько пела также знаменитая японская певица Таико-Кива, влюбившаяся в наш город и в эту кнайпу, где всегда заказывала себе бефштык (бифштекс) с рисом и французское шампанское. И говорят, она здесь лучше пела, чем в оперном.
Пан Эдзё любил участвовать в розыгрышах, и никогда не обижался, если его использовали. Потому что считал, что давать — это ценнее, чем брать. Деньги были для него, а не он для денег. Был он в душе батяром, и одновременно поэтом жизни, любил ее с взаимностью, жил с достоинством, делая широкие жесты, и стал символом города, его добрым духом.
Пан Эдвард Тарлерский умер в эмиграции в Австралии рабочим механической прачечной.
Веселые трафунки (случаи) в кнайпе «Атлас»
Пан Сольский гуляет
Находясь во Львове, всегда заходил в «Атлас» выдающийся актер Людвик Сольский. И сейчас польское телевидение демонстрирует фильмы с его участием. Каждый раз он имел при себе письмо от жены, которая давала указания пану Эдзю, чем должен кормить ее мужа, который находится на диете. Интересно, что Сольский, все время жалуясь на болезни, счастливо дожил до ста лет.
Итак, заказав по желанию жены куриный бульон, обязательно к нему брал и бутылку токая. Далее происходила сцена, которая уже стала традиционной и всегда притягивала внимание очевидцев. Пан Людвиг сначала вынимал из бутылки пробку, обнюхивал ее с огоньком в глазах, потом натирал ею обшлаг фрака, утверждая, что это лучшие духи, а только после этого вливал в тарелку ложку токая. После такого диетического открытия обеда мог уже есть и пить, что только душа хотела. Ведь самое главное условие жены — не пить натощак — было соблюдено.
Особенно ему нравилось пить на брудершафт с молодыми панянками, поскольку был он чаровник и бабник. Когда однажды в широком обществе он предложил общий «брудзь», Гень Збежховский заметил ему шепотом:
— Людко, здесь много старых баб, не окупится!
На что Сольский, стреляя глазами на актрису Софию Батицкую, сказал:
— Гень, замолчи. Еще как окупится! Мы тех старых пампушек только черкнем губами по щечке, а тех младших — цмок в бузяку!
И пан Ярач также
Актер Ярач всегда жаловался, что имеет славу пьяницы, и способен сорвать любой спектакль, и с ним такое случилось уже тринадцать раз. Между тем эта алкогольная слава нанесла ему столько вреда и так ему вредила, что, в конце концов, чтобы всем было приятно, он начал ее поддерживать. Ярач был автором известного в то время афоризма: «Есть два способа употребления водки — один с закуской, а второй без».
Как-то, возвращаясь с ночной попойки, остановился в парке перед скамейкой, на которой молодая мать кормила грудью ребенка, и спросил:
— Прошу пани, можно с этим псом выпить на брудершафт?
Кавалерка
Зачастую у Эдзя заказывали пиры домой. Одну такую забаву решил устроить в своем доме архитектор Коцимский, который после войны сделал головокружительную карьеру в Англии и Америке. Итак, Коць заказал закуску и выпивку на 30 человек.
— А есть место для стольких людей? — удивился пан Эдзё, зная, что Коць живет в «кавалерке» (одной комнате с ванной).
— Конечно! Не бойтесь, я найду выход.
Но пан Эдзё не мог себе это уложить в голове. Как такую кучу народу принять в одной маленькой комнате? И лично решил сопроводить заказное угощение.
Первое, что его ошеломило — это мебель на лестничной клетке. Хозяин вынес из квартиры абсолютно все, что могло помешать забаве. Скатерти были расстелены на полу, а единственным местом для сидения был унитаз. Поскольку не все поместились в покоях, то те, что опоздали, оккупировали ванную. И это не была какая-нибудь богема, привыкшая бухать где попало, а была публика из высших сфер — в платьях и мехах, которые и в Париже не часто увидишь.
Забава первого класса — только в «Атласе»
Как-то хозяину кнайпы Эдзю Тарлерскому молодые литераторы устроили хороший «кавал». Был в Львове совершенный имитатор голосов Корабьёвский, который на радио участвовал в юмористических программах. Он позвонил Эдзю, имитируя голос известного своим скупердяйством режиссера, и заказал обильный ужин на несколько человек. После этого он позвонил режиссеру и голосом Эдзя пригласил в кнайпу вместе с компанией актеров за свой счет.
А надо сказать, что у пана Эдзё иногда были такие капризы, поэтому режиссер и не заподозрил ничего.
И вот вся эта театральная компания приходит в «Атлас» и начинает заказывать себе все, что только в голову взбредет. Когда же после доброй забавы подступает к ним официант и подает счет, у режиссера волосы на голове встают дыбом. Он начинает толковать официантам, что это какая-то ошибка, так как сам пан Эдзё… Но тут приходит хозяин, и теперь его очередь хватать ртом воздух, так как не сам ли пан режиссер ему звонил и заказал обед на такое-то количество человек? Да нет, защищается режиссер, это не он, а сам пан Эдзё пригласил… И так по кругу.
