Кроме того, в Политехническом институте разрабатывалась технология изготовления зажигательных патронов, сигнально-осветительных и дымовых шашек из местного сырья. А в мастерских института, где главным образом трудились во время блокады женщины и подростки, за 900 дней осады сделали около 800 тысяч деталей для автоматов, десятки тысяч корпусов для гранат и множество другой военной продукции.
В сокращенном режиме продолжались в институте и учебные занятия, окончательно свернули их в январе 1942 года. В самые тяжелые месяцы блокады погибло много студентов и преподавателей Политехнического института. Большинство из них захоронено в братской могиле № 176 Пискаревского мемориального кладбища. За время блокады умерло 545 политехников, из них 15 профессоров, 27 доцентов, 27 преподавателей и ассистентов, 15 аспирантов, 130 студентов, 336 рабочих и служащих.
Выступление гимнасток в парке Лесотехнической академии в День физкультурника в блокадном Ленинграде. Фото 1942 года (из фондов ДЦИВ)
В феврале – апреле 1942 года проходила эвакуация института в Пятигорск. Однако через несколько месяцев Пятигорск заняли немецкие войска. Не все политехники успели к тому времени покинуть Пятигорск, часть из них, около 80 представителей профессорско-преподавательского состава и служащих, включая деканов всех факультетов и исполняющего обязанности директора института, на полгода попали в оккупацию. Те, кто успел эвакуироваться из Пятигорска, находились затем в Ташкенте. Здесь институт вновь развернул учебную работу. После снятия блокады, в мае 1944 года, Совнарком СССР и ГКО[4] приняли решение о возвращении института в Ленинград.
Хорошим подспорьем Политехническому институту во время блокады стало его садоводство, существовавшее еще с довоенных времен между химическим корпусом и гидрокорпусом института. Когда началась война, садоводство преобразовали в подсобное хозяйство, а его штат увеличился. В апреле 1942 года райземотдел Выборгского района Ленинграда выделил институту земельный участок в районе Гражданки размеров в 9 га (из них 5,3 га для индивидуальных огородов и 3,7 га для подсобного хозяйства). К подсобному хозяйству относились и 0,7 га, находившиеся около химкорпуса, где раньше находились парники и теплица. Урожай сдавался на овощной склад института. Рекордный урожай удалось собрать в 1944 году: по плану райземотдела предусматривалось вырастить 50 тонн овощей и картофеля, а сняли 80 тонн.
Всю войну просуществовало и индивидуальное огородничество. Около 200 семей политехников обеспечили земельными участками. В первую очередь участки выделялись семьям военнослужащих. Просуществовали эти индивидуальные огороды до 1946 года, а садоводство – до 1947 года.
Военным объектом стал парк Сосновка, где еще в 1930-х годах расположился общегородской лагерь Осовиахима. До войны в нем проводились областные стрелковые и физкультурные соревнования. А когда началась война, в парке разместились воинские части и устроили аэродром. Были вырыты многочисленные траншеи, окопы и котлованы, их следы сохранились по сию пору. И в наши дни на территории Сосновского парка иногда находят боеприпасы военного времени.
На территории нынешнего мототрека находился специальный питомник, куда в начале войны, когда объявили «всеобщую собачью мобилизацию», ленинградцы отдавали своих четвероногих друзей. Здесь собак учили премудростям связного дела.
В самом Сосновском лесопарке осенью 1941 года появился фронтовой аэродром. Его строительство здесь связано с тем, что, после того как Ленинград попал в осаду, все крупные военные аэродромы оказались у противника и Ленинграду срочно требовались новые аэродромы для базирования военной авиации. Поэтому за короткое время служба аэродромного строительства ВВС Ленинградского фронта за сентябрь – ноябрь построила 16 новых аэродромов, из них 12 в пригородной зоне Ленинграда и 4 на Волховском фронте.
Фронтовой аэродром в Сосновке строили инженерно-строительный батальон и отряд «стройармейцев», состоявший из мобилизованных девушек. Посреди соснового леса расчистили площадку, разровняли и утрамбовали землю для взлетно-посадочной полосы. По окраинам полосы в лесу построили укрытия для самолетов, землянки для летного состава, склады горючего и боеприпасов. Строился аэродром с сентября по декабрь 1941 года, уже в первые дни 1942 года на него садились большие грузовые самолеты с продовольствием для населения и фронта.
«Ухоженного красивого соснового лесопарка тогда еще не было, – вспоминает Лидия Павловна Анисимова. – Напротив Юголевского водоема было широкое летное поле, там стояли самолеты. По одну сторону, в лесопарке, стояли танки, по другую сторону находились всевозможные службы, обеспечивающие обслуживание самолетов и аэродрома, а в нашем и близлежащих домах располагались летчики. Мы, дети, очень радовались вот такому окружению, боготворили их, но и летчики нас тоже баловали, зная, как нам тяжело живется. Они поддерживали нас какими-то обыкновенными лакомствами. Только спустя некоторое время мы узнали, что это были пайки тех летчиков, которые не вернулись с задания. Но мы не понимали всей трагической сути подарков: мы были просто дети».
В разное время, в 1942–1944 годах, на аэродроме в Сосновке базировался один из полков 275-й истребительной дивизии – 150-й истребительный полк. В задачу дивизии входили сопровождение наших бомбардировщиков и штурмовиков, охрана ленинградского неба от налетов вражеских самолетов и защита неба над «Дорогой жизни». В 1943 году на аэродроме базировался 34-й гвардейский бомбардировочный авиационный полк. С этого аэродрома вылетали на «Большую землю» руководители обороны города – A.A. Жданов, A.A. Кузнецов и др.
Аэродром в Сосновке действовал в сложнейших условиях фронтового аэродрома и не раз подвергался налетам самолетов противника и артиллерийским обстрелам. Хотя полоса соснового леса хорошо прикрывала аэродром, другой природный фактор способствовал демаскировке объекта: в сухую погоду при взлете и посадке самолетов поднимались огромные облака пыли и песка.
Недалеко от взлетно-посадочной полосы аэродрома в Сосновке в годы войны возникло военное кладбище, где хоронили летчиков и зенитчиков располагавшихся тут частей и соединений. Среди погребенных здесь – Герои Советского Союза гвардии майор Александр Петрович Савушкин, участвовавший в 49 воздушных боях и сбивший 13 вражеских самолетов, и гвардии капитан Петр Яковлевич Лихолетов, участвовавший в 71 воздушном бою и сбивший 25 самолетов лично и 5 самолетов в группе. После войны кладбище стало мемориальным.
У северной границы бывшего фронтового аэродрома, в середине взлетно-посадочной полосы, 23 февраля 1978 года открыли памятник летчикам аэродрома «Сосновка» (авторы проекта: архитекторы В.В. Виноградова, Л.В. Матвеева, инженер Б.З. Вильнер). С тех пор, в памятные даты ленинградской блокады и в День Победы, памятник в Сосновке служит местом встреч летчиков, защищавших Ленинград и сражавшихся на Ленинградском фронте…
* * *
Все 900 дней ленинградской осады в Лесном работала Центральная районная библиотека имени A.C. Серафимовича. Она находилась в это время в особняке на Старо-Парголовском проспекте – знаменитой «даче Шаляпина». Сюда приходили бойцы, медсестры, рабочие, брали книги, бережно заворачивали их в обрывок бумаги или просто прятали за пазуху. Для местных жителей библиотека служила не только настоящим культурным очагом, но и просто очагом жизни, где можно было отогреться. Недаром ее называли «огонек в Лесном». По воспоминаниям жителей, каждый день сюда приходила библиотекарша, топила печь в одной из комнат и очень доброжелательно выдавала книги посетителям.
Недалеко от библиотеки, на том же «пятачке», почти всю блокаду работала знаменитая у местных жителей «круглая баня». Осенью 1941 года баня закрылась из-за отсутствия воды, топлива и электричества. А в апреле 1942 года баня стала работать, и для жителей Лесного, Гражданки и других мест это явилось огромным событием, своего рода знаком надежды на лучшее.
По воспоминаниям Галины Николаевны Есиновской, в развешенных везде объявлениях говорилось, что в баню будет подаваться только горячая вода, а холодную необходимо приносить с собой. «Мы с мамой взяли в баню полное ведро воды, – вспоминает она. – Действительно, из кранов лился только крутой кипяток. У многих не было холодной воды, и нам пришлось делиться. Раздетые люди имели ужасный вид. Особенно страшными были ноги – мышц на бедрах почти не оставалось. Бедренные кости, обтянутые кожей, резко отстояли друг от друга, образуя широкий проем, и человек приобретал подобие открытых ворот, был как бы на ходулях».
Работало в «круглой бане» только одно отделение: мужчины и женщины мылись вместе. Но тогда, в страшное время блокады, на это уже не обращали внимания…
