— Да, видимо, так. Хотя поводом для его ареста, как рассказывает сам Каин, была иная история: «Полицеймейстерской канцелярии подьячий Николай Будаев просил на меня в увозе жены его (как сообщает Комаров, Ванька похитил ее и насильственно обесчестил), почему я призван в полицию был, в которой г. полицеймейстер Татищев приказал отдать под караул. На другой день взял меня перед себя, приказал подать кошек, чего я испужавшись, сказал за собою «слово и дело», почему отослан был в канцелярию, где посмирнее говорят, в которой учиненные мною после своего раскаяния вышеописанные непорядки в бытность сыщиком Александру Ивановичу Шувалову показал, отчего произведена была комиссия, а по окончании оной отправлен в Рогервик, или Балтийский порт, то есть на холодные воды, от Москвы за семь верст с походом, где и ныне нахожусь...»
— Шерше ля фам! — с иронией воскликнула Лариса.
— Ищите женщину, — перевел Андрей. — Это в каком же смысле?
— Погорел Ваня из-за своей непомерной любви к прекрасному полу, — насмешливо заметила Лариса. — Это даже в песнях о нем отражено. Есть одна песня, которая не попала в приложение к роману Матвея Комарова, видимо, была создана позднее. Но она очень любопытна, думаю, что в ее основе лежит реальная история. Хотите, прочту?
— Если про любовь, то давай читай! — усмехнулся Андрей.
Лариса стала читать нараспев;
Как у вас ли в каменной Москве,
Во Кремле во крепком городе.
Что на Краевой славной площади,
Учинилася диковинка:
Полюбилась красна девица
Удалому добру молодцу.
Что Ивану ли Осиповичу,
По прозванию Ванька Каин.
Он ззовал ли добрых молодцов.
Молодцов все голь кабацкую.
Во един круг думу думати.
Как бы взять им красну девицу.
Как придумали ту думушку,
Пригадали думу крепкую.
Наряжали Ваньку Каина
В парчовый кафтан с нашивками,
В черну шляпу с позументами,
Нарекали его барином,
Подходили с ним к колясочке,
В ней девши укрываласн,
Что в рядах уж нагулялася,
Отца мать, тут сидя, дожидалася,
Молодец ей наклоняется,
Дьячим сыном называется.
«Ты душа ли красна девица,
Говорит ей добрый молодец, —
Твои матушка и батюшка
С моим батюшкой родимым
К нам пешком они пожалуют.
Мне велели проводить тебя
К моей матушке во горницу.
Она дома дожидается»,
Красна девица в обман далась,
Повели ее на Мытный двор,
На квартиру к Ваньке Каину,
Там девица обесславилась,
Но уж поздно, хоть вспокаялась,
— Ну как, правдоподобная история? — спросила Лариса, закончив чтение.
— Да, такое вполне мог сотворить Каин, — согласился Андрей. — Это укладывается в его психологический портрет. Хотелось бы узнать, что накопает Игорь в архивах.
— Его отчет на следующем заседании, — сказал Максим Иванович. — Что, довольно на сегодня, будем заканчивать?
Неожиданно поднял руку Митя, друг Василия.
— Ты что, Митя? Хотел что-нибудь добавить?
— Да, Максим Иванович! Ведь к роману о Ваньке Каине Матвей Комаров приложил не только песни, но и историю Картуша. Можно, я ее перескажу?
— Хорошо, Митя. Это действительно интересно. Почему именно с Картушем сравнивали Каина? Ведь, если говорить о значительности преступлений, во Франции в это же время прошли гораздо более нашумевшие процессы об отравительницах, причем одной из них была не кто иная, как фаворитка Людовика Четырнадцатого, госпожа Помпадур. И тем не менее именно Картуш сравнивался с Каином. Почему, можешь сказать?
— Дело в том, что биографии этих преступников весьма схожи, — не теряясь, ответил Митя. — Только Картуш был на двадцать с лишним лет постарше. Родился он в Париже в тысяча шестьсот девяносто третьем году в семье бедного мастерового — бочара. Отцу хотелось, чтобы Картуш добился жизненного успеха, и он отдал его в иезуитскую школу, где обучались дети и богатых. Разница в одежде, отсутствие денег заставляли Картуша чувствовать себя постоянно униженным. Чтобы как-то сравняться с барскими детьми, он рано начал воровать — сначала таскал деньги у торговок, расположившихся в лавках с фруктами у стен школы, затем — книги у товарищей, продавал их за бесценок, пока не решился на более крупную кражу — ста рейхсталеров, принадлежавших наставнику сына маркиза. С сыном Картуш подружился. Узнав, что наставник получил крупную сумму денег на содержание мальчика. Картуш выкрал ключ у приятеля и, дождавшись момента, когда тот вместе с воспитателем ушли в город, пробрался в их комнаты, вскрыл сундучок, но... унести не успел, поскольку хозяева неожиданно вернулись. Картуш свернулся калачиком на шкафу и лежал, не шевелясь, ожидая, когда они снова уйдут. Однако наставник почувствовал себя неважно и лег в постель, и бедному воришке пришлось провести на шкафу целых двое суток. Наконец камердинер вышел из комнаты, Картуш бросился к двери и столкнулся с ним нос к носу. Разразившись слезами, он начал плести такую околесицу, что камердинер и маркиз его пожалели, накормили и даже уговорили школьного служителя не наказывать его за двухдневное отсутствие на уроках. Радостный Картуш вернулся домой с украденными деньгами, наврал в оправдание своего отсутствия что-то отцу, а наутро отправился в Сен-Жермен на ярмарку, чтобы присмотреть себе богатое платье. Однако, когда он возвращался домой, его встретил братишка, сообщивший, что кража открылась и Картуша ждет жестокое наказание.
Тот, недолго думая, бросился бежать из Парижа. Ночевал он в лесу, где случайно встретил цыганский табор. Цыгане его приютили, накормили и спать уложили. Проснувшись утром, Картуш не обнаружил в кармане «своих» ста талеров, начал угрожать цыганам, что пожалуется на них, но старая цыганка, возглавлявшая табор, дала ему понять, что ему же будет хуже, — ведь деньги явно не его и видно, что он сбежал от родителей. Цыганка уговорила его идти вместе с табором и обещала вернуть деньги, когда получит такую же сумму за ворожбу. Так отправился Картуш скитаться по всей Франции. Было ему тогда всего одиннадцать лет.
— Молодой, да ранний, — прокомментировал Красовский.
— За годы общения с цыганами Картуш стал искуснейшим вором, но однажды в Руане членов его шайки схватила полиция. Картушу удалось бежать, и он проник в порт, чтобы наняться матросом на какое-нибудь судно. Здесь он случайно столкнулся со своим родственником, который узнал его только потому, что он очень походил на отца. Родственник отвел его к себе, накормил, одел. Они написали письмо отцу с просьбой простить Картуша, но тот наотрез отказался принять блудного сына. Картуш все же вернулся вместе с родственником в Париж и здесь внезапно тяжело заболел. Отца оповестили об этом, тот пришел и, увидев Картуша умирающим, простил его. Вскоре Картуш поправился, возвратился к отцу и постарался вести жизнь порядочного человека.
Но слишком много соблазнов было в Париже — Картушу хотелось нарядно одеваться и сорить деньгами подобно вельможам двора Людовика Четырнадцатого. Вдобавок он познакомился с женщиной, вокруг которой увивались знатные поклонники, делая ей богатые подарки. Чтобы не отстать от них, Картуш вынужден был сделать «заем» из отцовского сундука. Но денег хватило ненадолго, а второй раз «занимать» Картуш не решился: отец и так заподозрил его в воровстве и не спускал с него глаз. Тогда Картуш вспомнил цыганскую выучку и начал обследовать чужие карманы, причем так удачно, что разбогател достаточно, чтобы хорошо одеваться и одаривать подарками любовницу. Отец напрямик спросил его, на какие средства он живет, Картуш спокойно ответил, что выиграл в карты, и, поскольку он действительно был виртуозным игроком, отец сначала поверил, но потом решил все же обыскать его сундучок и пришел в ужас, увидев богатую коллекцию награбленных часов, фляжек, табакерок и прочих предметов, сделанных из драгоценных металлов.
Поняв, что сын его — вор, бочар отправился в Сен-Лазарскую тюрьму, рассказал все о своем сыне и попросил, чтобы полицейские сурово его наказали. Договорились, что отец сам привезет сына на следующий день. Наутро он пригласил Картуша ехать с ним за большим заказом на изготовление бочек. Картуш согласился, но увидев, что они подъехали к тюрьме, заподозрил неладное. Когда отец пошел сообщить о приезде, он мгновенно скинул с себя кафтан и парик и, преобразившись в бедного пирожника, проскользнул мимо надзирателей. Вернувшись домой, он собрал свой гардероб и пожитки и был таков.
Постоянно переодеваясь и меняя грим на лице, чтобы не был узнанным, Картуш продолжал жить в Париже и заниматься карманными кражами. Однажды когда он промышлял в церкви, то обратил внимание, что на него пристально смотрит какой-то человек, который затем подошел к нему, предложив выйти. Когда они отошли в укромный уголок, человек сказал: «Мой кошелек с деньгами?» — «Он у меня на конце шпаги!» — ответил дерзко Картуш. «Довольно, я просто хотел испытать твою храбрость, — рассмеялся незнакомец я похлопал Картуша по плечу. — Я наблюдал за твоей работой и восхищался ловкостью. Но позволь дать тебе несколько советов».
