Согласно ранее разработанному плану, 12 августа 1920 года командование белых приступило к осуществлению десантной операции на Кубани силами 12,5-тысячного отряда под командованием генерала С.Г. Улагая, о чем было хорошо известно противнику. Штабу Русской армии не удалось организовать объединения отрядов «бело-зеленых» и скоординировать их выступления с десантом войск. Связь оказалась крайне неустойчивой даже с «армией» генерала М.А. Фостикова, казаки которой, по данным Н.Д. Карпова, «по-прежнему не жаловали добровольческую политику и саму Русскую армию…»{863}
Расчеты штаба Русской армии на помощь со стороны казачества не оправдались, что послужило одной из причин срыва десантной операции П.Н. Врангеля, целью которой, отметим еще раз, являлся захват Кубани и Северного Кавказа, а также и развертывание широкомасштабного антибольшевистского восстания на Юге России. Другие факторы неудачной попытки белых вырваться из Крыма летом 1920 года достаточно подробно изложены в исследованиях отечественных историков и воспоминаниях участников Гражданской войны. «Единственное, что дал нам десант, это значительное пополнение десантного отряда людьми и лошадьми, — писал П.Н. Врангель. — Число присоединившихся казаков исчислялось десятью тысячами. Это число не только покрывало тяжелые потери последних дней на северном фронте, но и давало значительный излишек»{864}.
Следует отметить, что деятельность спецслужб Русской армии отнюдь не сводилось лишь к обеспечению десанта. Они в полной мере осуществляли разведывательное обеспечение боевых операций, проводившихся белогвардейскими соединениями и частями.
В начале осени 1920 года генералу П.Н. Врангелю стало известно, что 1 сентября Политбюро ЦК РКП(б) потребовало от Реввоенсовета Республики разгромить Русскую армию и взять Крымский полуостров до начала зимы. Главнокомандующий предпринял ряд оперативных мер, чтобы пополнить армию за счет мобилизации, а также остатков десанта генерала С.Г. Улагая и отряда генерала Н.Э. Бредова. Принятые меры позволили увеличить общую численность войск на 13 тыс. штыков и 6 тыс. сабель. Большевики на Южный фронт в это время направили свыше 68 тыс. штыков и до 21 тыс. сабель{865}. По данным врангелевских спецслужб, к 26 октября на Южном фронте было сосредоточено 69 тыс. штыков и 34 800 сабель{866}.
Начало наступления советских войск намечалось на 28 октября. Однако разведка предупредила П.Н. Врангеля о готовящейся операции, и главнокомандующий приступил к отводу своих сил к Крымскому перешейку. Утром 28 октября 6-я армия перешла в наступление и сумела выйти к Перекопу, но взять его не смогла. Медленное продвижение 4-й, 13-й армий, 2-й Конной армии, распыление сил 1-й Конной армии позволило основной группировке белогвардейцев уйти в Крым. В начале ноября Южный фронт ценой больших потерь прорвался на Крымский полуостров и завершил разгром Русской армии{867}.
В Сибири, в Поволжье и на Урале после свержения советской власти в результате чехословацкого мятежа образовался новый театр военных действий. Советские войска (Восточный фронт) в начале августа 1918 года перешли в наступление с целью отбросить противника от Волги и выйти на рубеж Актюбинск, Тюмень.
Разведка штаба Сибирской армии докладывала о слабых силах противника, которые к тому времени еще не были сведены в крупные войсковые единицы: «Существуют штабы армий и дивизий, но состав подведомственных полков совершенно произвольный. Существует утвержденный Троцким штат пехотной дивизии 3-бригадного состава, но формирование их производится очень медленно, и они до сих пор еще нигде на фронте не появились»{868}.
Из перехваченных советских радиограмм белые знали о недостатке у красных боеприпасов и снаряжения, из-за чего их продвижение на Оренбург со стороны Актюбинска приостанавливалось{869}.
В сентябре 1918 года войска Восточного фронта получили пополнение и перешли в наступление. В сводке сведений о противнике штаба Сибирской армии за период с 8 по 15 сентября 1918 года говорится, что в течение последних двух недель были получены данные о произведенных красными преобразованиях 3-й армии, имевшей в подчинении четыре номерных дивизии 2—3-бригадного состава, формировании трех полков и т.д.{870}
В ходе наступления войска противника 10 сентября заняли Казань, 12 сентября — Симбирск, 7 октября — Самару, 7 ноября — Ижевск и подошли к Уралу. «За истекшую неделю красные в большом количестве подвезли пехоту, кавалерию и артиллерию на бузулукском направлении, доведя свои силы, действующие против Оренбурга и Уральска, до 40 тыс. штыков и сабель, 400 пулеметов и 126 орудий, — гласит общая сводка сведений о противнике штаба ВГК с 9 по 16 ноября 1918 года. — По показаниям взятого в плен офицера, красные, наступая тремя колоннами, должны взять Бирск и Уфу, одна из этих колонн будет наступать… на Бирск, вторая — на Уфу, третья — между первыми двумя»{871}. В следующей сводке белые от агентуры получили утешительные для себя сведения об отсутствии резервов у противника на уральском направлении, поскольку «все отправлено к Царицыну»{872}.
Неудачи на фронтах отчасти послужили причиной свержения Уфимской директории. Пришедший к власти в результате переворота адмирал А.В. Колчак, намереваясь добиться перелома в пользу белых войск, решил провести новые мобилизации и ускорить переформирование Екатеринбургской и Прикамской групп в Сибирскую армию, сформировать Западную армию и развернуть ее на уфимском направлении{873}.
Из-за возросшего сопротивления колчаковских войск и переброски части сил на Южный фронт наступление Восточного фронта приостановилось. В конце ноября 1918 года он насчитывал 76 тыс. штыков, 10 тыс. сабель, 376 орудий и 1717 пулеметов. Белогвардейские части, усиленные чехами, к тому времени имели свыше 100 тыс. штыков, 18 тыс. сабель, 110 орудий и 291 пулемет{874}.
Недостаток сил Восточного фронта и зима определили два основных направления активных боевых действий — екатеринбургское и уфимское.
29 ноября Екатеринбургская группа под командованием генерала Р. Гайды перешла в наступление и к 14 декабря создала угрозу захвата Перми, а 25 декабря взяла город. В результате 20-дневной операции 3-я армия красных была разгромлена.«… падение Перми было немаловажно для обеих сторон, — подчеркивает советский военный историк Н.Е. Какурин, — противник получил в свои руки важнейший узел водных и железнодорожных путей, крупный военный завод (Мотовиловский), а советская власть теряла последний крупный рабочий центр на Урале»{875}.
Однако продвигаться дальше к Вятке белогвардейцы из-за недостатка сил не могли. 6 января А.В. Колчак отдал приказ о переходе Сибирской армии к обороне и переброске части войск на уфимское направление, поскольку от разведки были получены сведения о стремлении красных занять Уфу и Оренбург{876}. Но принятые Верховным правителем меры не привели к желаемым результатам. В начале января 1919 года советские войска заняли Уфу, а 22 января числа части 1-й армии, наступавшей с запада, соединились в Оренбурге с Туркестанской армией. 24 января 4-я армия овладела Уральском. «Стратегические последствия всех этих успехов покрывали полностью неустойку под Пермью», — писал Н.Е. Какурин{877}.
15 февраля 1919 года адмирал А.В. Колчак своей директивой предусматривал в начале марта переход в наступление по всем направлениям: Сибирской армии предстояло разбить 2-ю армию и овладеть районом Сарапул, Боткинский и Ижевский заводы; Западной армии — занять район Бирск, Белебей, Стерлитамак, Уфа, выйти к реке Ик и помочь Оренбургской армии овладеть Оренбургом и Актюбинском; Оренбургская армия должна была соединиться с Уральской армией. 3 марта А.В. Колчак дополнительно указал направление главного удара — Западной армии овладеть Уфимским районом.
Командование Восточного фронта готовило наступление на Урал и Туркестан. Главный удар планировалось нанести в полосе Екатеринбург, Челябинск.
На тот момент времени противоборствующие силы располагались следующим образом. На левом фланге Уральской и Оренбургской армиям и Южной армейской группе генерала А.Г. Белова, подчиненной в оперативном отношении командующему Западной армией генералу М.В. Ханжину, противостояли 1-я, 4-я и Туркестанская армии. Против 30 тыс. штыков и сабель белых (без учета стратегического резерва) советские войска сосредоточили 37,7 тыс. штыков и сабель. Западной армии (до 40 тыс. штыков и сабель) противостояла 5-я армия — около 11 тыс. штыков и 287 сабель. Против Сибирской армии, размещавшейся на правом фланге, сосредоточились войска 2-й и 3-й советских армий общей численностью 54,8 тыс. штыков и сабель{878}.
Разведка Сибирской армии докладывала, что против нее противник сосредоточил силы численностью 54 000 штыков (вместе с резервами) и 6000 сабель. Сюда включались данные по 2-й, 3-й и 5-й армиям{879}.
