тепло одевается, – объясняла мне Аня.
А вот сама зима меня завораживала. Это волшебно! Словно ты попал в сказку. Помню, я вернулась домой и поделилась своими впечатлениями с Аней.
– А ты на градусник смотрела?
– Нет. А что?
– Минус тридцать два!
– Не может быть! – не поверила я ей.
– Может, Василиса! И если деревья стоят в изморози, то на улице мороз!
И я, наверное, с особым трепетом ждала снег и эти «страшные» для меня морозы, которые превращали этот мир в волшебную страну.
Иван.
Бывает, что живёшь себе, живёшь, тебя всё практически устраивает, и, казалось бы, больше ничего не надо, а потом раз, и встало всё с ног на голову! Вот так и у меня.
Я не понял, когда судьба решила сделать кардинальный разворот. То ли я где-то накосячил, то ли ответка прилетела за прошлые жизни.
Возвращался домой. Как обычно. И в любой другой раз прошёл бы мимо плачущей девчушки спокойно. А тут не смог.
– Привет, малая! Что случилось? – Катя шла, опустив свои маленькие плечики, и тихонько шмыгала носом. – Ты почему опять одна?
– Мне мама разрешила сходить за мороженым. Я уже умею, – обиженно буркнула Катя.
– А плачешь чего? Не купила?
– Купила.
– А что тогда? Расскажешь?
– У меня завтра утренник.
– И что? Идти не хочешь?
– Хочу! Я Зимой буду! У меня костюм красивый.
– О! Костюм! Это круто! А проблема в чём?
– Мама не может.
– Почему?
– Её с работы не отпустили.
Ясно. Обидно, конечно. Но в жизни, вообще, мало справедливости.
– Катя, мама, наверное, если бы смогла, обязательно пришла.
– Да. – Малая опять всхлипнула. Неужели ушла, чтобы мама не видела, как она плачет? – Её всегда отпускали, а завтра – никак.
– Ну, не плачь. Взрослые тоже не всё могут делать, как им хочется.
– Меня Тимка опять дразнить будет, – пожаловалась Катя.
– А это кто?
– Тимофей. Он всегда надо мной смеётся.
– Не обращай внимания. Мальчишки они такие.
– И дразнит. И к нему всегда и мама приходит, и папа, и даже бабушка!
– А у тебя почему папа не придёт?
– У меня нет папы, – ответила малая и на меня покосилась.
– Извини, я не знал. У меня тоже не было папы, – сам не знаю почему, признался ей. Ведь ребёнком я рос без него, потому что мама ничего не сказала ему о моём рождении.
– Правда?
– Ага.
– Жалко.
Некоторое время она шла молча. Как вдруг почти возле самого подъезда резко остановилась.
– Иван, а может, ты ко мне придёшь на утренник? Или тебя тоже с работы не отпустят?
Чуть не рухнул на ровном месте! Явно не ожидал подобного. И ведь лгать, что «не отпустят» не хотел. Завтра у меня выходной!
– Понимаешь, Катя. Всё не так просто. Я ведь чужой, и меня никто не пропустит. Пропускают только родителей или родственников, – попытался объяснить свой отказ.
– А я тебя сама встречу! Со мной пропустят.… Или скажу, что ты мой… папа. Ну, один раз? А? Пожа-а-луйста! Будь моим папой.
И я сделал самую большую глупость, на которую только был способен: посмотрел в глаза девочке. В душе встал ком, и произнести «нет» не смог.
– Катя, давай, я тебе ничего обещать не буду. – Я был на 100% уверен, что мне просто элементарно никто не разрешит пройти на детский утренник!
Катя вздохнула.
– Я всё равно буду ждать. Начало в десять часов.
– Хорошо.
Открыл двери подъезда домофонным ключом и пропустил Катю вперёд.
– Иван, можно я с тобой на лифте поеду?
– Конечно.
Зная, что она боится ездить одна, сначала завёз мелкую.
– Пока, – сказал девочке, когда она вышла из кабинки.
– Пока, – Катя повернулась. Хотела что-то ещё добавить, но промолчала. Дождался, когда ей откроют дверь, и поехал на свой этаж.
Весь вечер из головы не выходили её слова. И я почему-то был уверен, что она, действительно, будет стоять и ждать. А потом, когда никто не придёт, ей придётся играть Зиму. И уже намного позже, когда она вырастет, превратится в Снежную Королеву. Наверное, так и появляются стервы. Ещё с детства.
– Ну? Что скажешь, Рокси? Молчишь! – Рокси подошла и ткнулась мордой в ладошку. – Вот и я не знаю, что делать. – Признался собаке.
Всё-таки Катя ошиблась, я не Иван-царевич, а полный дурак!
Потому что без десяти десять подошёл к дверям в Катин детский сад. Искренне надеясь, что охранник, или кто там у них, меня не пропустит. Да, я собрался при первом же вопросе, кто я такой, развернуться и уйти. И моя совесть будет чиста!
Но охранника не было. Стояла Катя.
Её глаза стали огромными. И девочка кинулась ко мне и обняла.
– Спасибо, – прошептала мелкая.
– Катя, ты простынешь. Я же холодный! – Катя была в лёгком платьице, а я только что с улицы.
Господи, какой бред я несу? Но Катя уже тянула меня по узенькому коридору, застеленному ковровым покрытием.
Кажется, прошло сто лет, когда я в последний раз был в детском саду. Эти запахи, звуки, атмосфера – всё было таким же, как и много лет назад. Это был другой мир. Мир детства.
– Иван, – позвала Катя, вырывая меня из воспоминаний.
Посмотрел на мелкую. В белоснежном платье, с диадемой на голове, девочка была похожа на маленькую фею. Только прозрачная накидка место крылышек могла выдать в ней Королеву метелей и вьюг.
– Катюша, а это кто? – раздался рядом женский голос.
– Это мой… папа, Надежда Алексеевна, – пролепетала Катя, опустив глаза.
Ну, спасибо тебе, мелкая! Удружила!
– Здравствуйте, – вежливо приветствовала меня Надежда Алексеевна. – Вам нужно снять верхнюю одежду и пройти в музыкальный зал.
– Я покажу! – тут же воскликнула Катя и потащила меня за руку. Я даже ничего не успел ответить. Правда, у меня не было никаких умных мыслей, что отвечать!
– Катя! – окликнул строго.
Она притормозила.
– Ну, прости! – Мелкая захлопала глазками. Это у них точно с рождения! – Ты ведь не уйдёшь? Нет? – мелкая замерла, в ожидании ответа.
Чёрт!
– Не уйду. – Я видел, как тут же засветилось
