знает, как тайком пронести хабар за городскую стену Вайтрана. Они сговорились встретиться сегодня ночью, но Калдай с раненой ногой дойти не сможет. Эликсир, конечно, поможет, но нужно хотя бы ночь отлежаться, чтобы рана затянулась. Мордан ещё раз заикнулся было о магическом лечении, но Калдай опять принялся кипятиться, и Белка ткнула Мордана локтем в ребро: заткнись, мол, не зли старика.
— Придётся вам самим к нему идтить, без меня, — сказал Калдай. — Я обскажу куда.
Он объяснил, что из города по специальному подземному ходу вытекают сточные воды, но выход из стока перекрыт тяжёлой кованой решёткой. Однако с одного края решётки есть несколько расшатанных камней в кладке, которые можно вытащить и через дыру передать мешки с хабаром.
— Тока идтить надо Белке с Висельником. Орки пущай тут сидят, — добавил Калдай.
— Чего это мы должны тут сидеть? — насупился Малог.
— Да потому как вы топаете, что твои мамонты! — проворчал Калдай. — А там тихенько надо по канаве шлёпать, чтобы стража ничего не учуяла.
Мордан с Белкой вышли в дорогу, когда солнце село, а обе луны взошли уже довольно высоко. Тащить на плече мешок было тяжело, посуда твёрдыми краями впивалась в спину, и когда Мордан попробовал переложить мешок поудобнее и груз звякнул, Белка, шедшая впереди, громко зашикала на него. Шли несколько часов, периодически останавливаясь, чтобы отдышаться и отдохнуть. Продвигались небыстро, потому что местность была сильно изрезана довольно крутыми оврагами, промытыми ручьями и речушками, которые каждую весну привередливо меняли своё русло.
— Кажется, про этот ручей Калдай говорил, — громким шёпотом сказала Белка. — Вверх по течению пойдём и доберёмся до самого места.
Она оказалась права. Через четверть часа в ночи развиднелось чёрное пятно городской стены, оно росло и поднималось над ними по мере приближения, пока Мордан и Белка не подошли к самому основанию стены, в котором был оставлен проём высотой в человеческий рост. От земли до сводчатого каменного потолка проём был перекрыт массивной железной решёткой, каждый прут которой был толщиной с ногу Мордана. Внизу по выделанному камнями руслу, тихо журча, бежал поток мутной воды, обтекая прутья. Пахло из-за решётки тухлыми яйцами.
Белка приблизилась к проёму и тихонько свистнула. За решёткой вдруг появилось пятно света: с припрятанного фонаря кто-то сдёрнул укрывавшую его тряпицу.
— Кто? — послышался нервный шёпот.
— Мы от Калдая, — тихо сказала Белка.
— А он сам где? — спросил человек за решёткой, приближаясь. Мордан разглядел при тусклом свете фонаря, что это пожилой мужчина с кривым, словно бы сломанным, а потом неправильно сросшимся, носом.
— Захворал он. Не смог придти, нас послал.
— Я с Калдаем договаривался, не с вами, — сказал кривоносый.
— А тебе не всё равно, от кого хабар брать?
Кривоносый что-то неразборчиво пробурчал, посопел недовольно и сказал:
— Товар покажьте.
Белка достала из мешка, который она принесла, блюдо и кубок, просунула между прутьями. Торговец взял их и стал придирчиво осматривать при тусклом свете фонаря, обнюхивать кривым носом и чуть ли не облизывать.
— Много у вас такого? — наконец спросил он.
— Два мешка больших.
Кривоносый опять посопел, попыхтел.
— Двести септимов вам могу дать.
— Калдай сказал, вы на триста условились.
— Двести. Больше не могу.
Белка вдруг молниеносным движением просунула руку сквозь решётку, схватила торгаша за грудки, притянула к себе так, что лицо его прижалась к прутьям. Вторая рука нырнула за голенище сапога, достала кривой эльфийский кинжал, и его лезвие прижалось к горлу кривоносого.
— Уговор дороже денег. Или ты нам даёшь триста септимов, или твою тушу в этой вонючей дыре будут злокрысы глодать.
— Я могу стражу кликнуть, — пролепетал перепуганный торгаш.
— Зови, — спокойно сказала Белка. — Мы двадцать раз успеем и глотку тебе перерезать, и уйти, пока твои толстогузые стражники сюда дотопают.
— Хорошо. Триста, — прохрипел кривоносый.
Белка его отпустила, спрятала нож, но тут же достала лук, надела тетиву и достала стрелу.
— Попробуешь удрать — стрела догонит. Мы, лесные эльфы, не промахиваемся. Надеюсь, ты это знаешь.
Торгаш ничего на это не ответил. Он достал из-за широкого пояса толстый кожаный кошелёк, стал отсчитывать деньги, перекладывая в кошелёк поменьше.
— Держите, — сказал он, закончив, и передал деньги Белке. — Пересчитывать будете?
— Будем! — сказала она. — Висельник, пересчитай.
Мордан взял кошелёк, присел, высыпал золото кучкой на землю и стал пересчитывать, складывая монеты обратно. Чтобы покрасоваться и перед торгашом, и перед Белкой, он сотворил заклинание, и на свободной ладони у него засветился неяркий голубоватый огонёк. Монет было много, долго держать заклинание — утомительно, но Мордан, стиснув зубы, держал его до самого конца, пока не пересчитал треклятые монеты. Под конец он устал так, что чувствовал, как по спине бегут капли пота.
— Всё правильно, триста, — сказал он, закончив.
Пока он считал, торгаш расшатал и вытащил в кладке несколько камней. В образовавшуюся щель легко пролезли оба мешка.
— Ну прощай, красавчик, — сказала кривоносому напоследок Белка. — Рада была знакомству!
Торгаш ничего не сказал, а лишь злобно зыркнул на неё, взвалил оба мешка на плечи и скрылся в темноте.
— Пойдём, Висельник, — задорным голосом сказала Белка, забирая у Мордана кошелёк с золотом. — Завозились мы тут. Через час светать уже будет. Как бы на разъезд ярловых дружинников не нарваться. Они тут постоянно вокруг города шастают.
Они пошли назад, разбогатевшие и повеселевшие. Мордан после показушного трюка с заклинанием чувствовал себя усталым, ноги у него заплетались. Вдруг краем глаза он заметил какое-то странное движение неподалёку, словно холодная искорка мелькнула в воздухе. Он остановился и всмотрелся.
— Ты чего застыл? — обернулась Белка.
— Смотри, — сказал Мордан, указывая пальцем. — Видишь? Знаешь что это?
— Мельтешит что-то.
— Это лунные мотыльки.
— И что?
— У меня в книге есть рецепт, как из них сварить зелье, которое сделает тебя совершенно невидимым.
— И что?
— Я хочу попробовать это сделать.
— Да некогда нам за бабочками гоняться!
— За мотыльками. Подожди здесь, я быстро.
Мордан сорвал с головы шапку и поспешил туда, где в завораживающем плавном танце кружили несколько мотыльков, крылья которых светились странным голубоватым сиянием. Мотыльки летали медленно, и не составило большого труда изловить их шапкой и завернуть в тряпицу — одного, второго, третьего, четвертого.
— Висельник! — окликнула его Белка.
— Сейчас-сейчас. Последнего только поймаю, — ответил Мордан, даже не оборачиваясь. Он заметил пятого и как раз нацеливался на него шапкой.
— Висельник, ты осторожней, там…
Мордан шагнул, чтобы одним махом поймать мотылька, но нога не встретила опоры и пошла куда-то вниз. Он утратил равновесие и полетел вперёд.
— … там край! — услышал он, уже приземлившись на острые камни.
