возвращались обратно со средним запасом энергии, и уже ощутимо били по защите их создателей.
— О как⁈ — удивился один из братьев, Наир, после первого же рикошета заклинания. Честно говоря, они с достаточно большой долей здорового скептицизма отнеслись к рассказу охотников. С такой необычной защитой они никогда не сталкивались, так что случай был явно нетипичный, и требовал нешаблонного мышления.
Потратив еще несколько заклинаний, они выяснили, то же, что и охотники. Весь спектр магии стихий, которым можно было разнести подобное препятствие, отбивался с легкостью и добавленной силой. К тому же, как выяснилось, если заклинание выпускалось в движении — то защита брала достаточно точное упреждение, и как следствие — все равно попадала в мага, его же усиленным заклинанием.
Первоначальная, грубая проверка закончилась, настало время для более изощренных способов. Они подошли поближе к коридорчику, и Наир стал сбоку от него, Лиар перед ним. А перед этим четко по центру прохода установили слегка усовершенствованный монастырский амулет защиты, который после включения должен был перегородить щитом весь проход. Этот амулет предназначался не для стражей, а для магов. В быстрой схватке в пределах прямой видимости этот амулет был неплохим подспорьем начинающим или слабеньким магам, позволяя не отвлекаться на создание и поддержание защиты, а лишь подпитывая ее силой в ходе схватки. Стихийники приготовились действовать: Лиар готовился кинуть «воздушную молнию» в препятствие, а Наир должен был активировать и первоначально держать защиту, пока Лиар не отойдет на безопасное расстояние и присоединится к брату.
— Раз, два, три — привычно отсчитал Лиар для синхронизации действий и кинул водяную стрелу в препятствие…
Как только Наир увидел «воздушную молнию», вылетевшую из рук брата, активировал щит и почувствовал мощный удар по защите. Опоздай он на секунду, и все могло бы закончится очень печально для брата (расстояние между щитом и препятствием было очень маленькое, и стрела преодолела его почти мгновенно).
Лиар, метнув заклинание, кинулся к брату, вбок от коридора, в котором мгновенно начал нарастать пока еще невнятный шум. Пока он преодолевал те несколько десятков метров, что их разделяли, шум усилился настолько, что захоти он сказать что-нибудь Наиру, то не услышал бы сам себя. А увидев напряженное лицо брата и резко выделившиеся скулы на напряженном лице, он понял, что дело плохо и подключился к усилению щита.
Изначально кинутая крохотная «воздушная молния», мотаясь туда-сюда между щитом и преградой постепенно (но очень быстро) превратилась сначала в огромную, метровой толщины молнию, а потом, не имея возможности пробить ни щит, ни каменную преграду, стала превращаться во что-то вообще неизвестное, по пути разбивая сами стены коридора. В конце концов, разбив одну стенку так, что щит перестал преграждать ей путь наружу, огромная серая молния вырвалась наружу, и канула вдали. Все, что оказалось на ее пути, рассыпалось серым пеплом, и остался довольно глубокий ров по траектории ее движения.
Братья-стихийники, перестав держать на пределе сил щит, тихо осели на землю, теряя сознание от перенапряжения, но не позволив себе отпустить щит до самого конца. Они уже не видели следов чудовищной серой молнии, и спешащих к ним на помощь охотников…
Охотники же, наблюдали с самого начала за экспериментом стихийников. Услышав нарастающий шум, опытные охотники отошли на сотню метров вбок от выхода с каменного коридора (правда, добровольно отошли не все — любопытного Ариила протащил первые несколько метров Ивор, а потом Ариил и сам сообразил, насколько стало там опасно). Под конец, когда напор магии на щит усилился до предела, и от грохота начала содрогаться, казалось, вся скала, они коллективно создали самый мощный щит, на который были способны. Воины стали за спинами магов, а маги стали максимально близко друг к другу, совместно создавая защиту. Когда вылетела огромная серая молния и пронеслась в опасной близости от отряда, маги почувствовали, что попади она в щит — и все было бы кончено для отряда. Удара такой силы они бы не выдержали. Когда опасность миновала, они кинулись к стихийникам. Ивор и Усамн, как самые опытные маги занялись их обследованием.
— Ничего страшного, просто очень сильное переутомление, мне так кажется –поставил свой диагноз Лиару Ивор.
— Аналогично — проинформировал командира Усамн по поводу состояния Наира.
— Я такого никогда не видел — восторженно сообщил Ариил.
— Мальчишка — прошипел Усамн — надейся, что больше такого никогда и не увидишь — боевые заклинания такой насыщенности смертельно опасны. От такого не защитят щиты даже всего отряда. Такое могут себе позволить только сильнейшие маги, вроде вот этих стихийников, которые заметь, здесь валяются двумя полудохлыми тушками. Им это тоже дороговато далось. Охотники оттащили стихийников в свой лагерь и положили в палатки — в ближайшее время помощи от них не будет, пока они не восстановятся. А такое сильное истощение, как в их случае, могло грозить, как минимум, несколькими днями полной неспособности управлять магией. Ну, а если быть совсем уже точными, то маг, только что очнувшийся после такого истощения, конечно, мог работать с тем небольшим количеством манны, что накопилась за время его сна (обморока). Но как у обычного человека «трясутся» руки поле переутомления, так и у мага в таком состоянии навык работы с энергией и концентрация сильно падает, и как результат — самые обычные заклинания или даются ценой невероятного напряжения, или калечат самого мага (его энергетические каналы). А чаще всего и то и другое. Поэтому в ближайшие дни на помощь братьев-стихийников надежды никакой не было.
Потом охотники отправились исследовать каменный коридор, изрядно пострадавший от заклинаний. После таких событий он перестал быть четкой прямоугольной формы, и приобрел частично оплавленный — частично разваленный вид. Груды свежесколотых камней мирно уживались (а точнее, улеживались) с потеками оплавленного камня, как будто здесь каким-то невероятным образом попытался проснуться вулкан. И из коридора веяло прямо-таки могильным, запредельным для жаркой весны холодом. А само препятствие в конце коридора практически не пострадало, лишь его поверхность, прежде ровная и гладкая, как будто полированная, стала шершавой и выщербленной. А на ее поверхности теперь стали смутно видны какие-то темные, непонятные, ни на что не похожие символы. Ариилу, как самому молодому, поручили их перерисовать, и сейчас он недовольно бурча, перерисовывал их на клочок бумаги, ругаясь сквозь зубы и постоянно пользуясь магией, что бы исправить какую-нибудь неточно перерисованную линию.
— Похоже, мы здесь надолго — с неудовольствием подытожил Ивор. Ну что же, задачи остались прежними. Усамн — маг в ответ кивнул, показывая, что слушает его — бери себе помощников, и подновите сигнальный контур вокруг скалы, а то после такого буйства непонятной магии его напрочь разнесло, я не ощущаю даже его остатков. А я сейчас составлю послание верховному жрецу — он приказал сообщать о каждом шаге. Может, что-нибудь умное посоветует? — чему-то своему улыбнулся командир и пошел составлять отчет Ликару.
* * *
Хоррон, насытившись, блаженно развалился на каменной лежанке в одной из комнат. Человеку, несомненно, было бы слишком холодно лежать там. Поначалу незаметно, потихоньку пробрался бы холод в горячее человеческое тело, и, если вовремя не встать с лежанки, вскоре человек бы умер от переохлаждения. Отдыхать без одежды на камне, температура которого была около точки замерзания воды, люди были в принципе не способны. Внутри Убежища такая температура была постоянна. Просто существа, в свое время создавшие это место, считали именно такую температуру самой приятной. Но для твари, развалившейся на лежанке, тоже было достаточно комфортно.
«- Да, жизнь просто прекрасна, в отличие от существования в эльфийской ловушке» — лениво думал Хоррон. Он еще раз блаженно потянулся, и замер, прислушиваясь. Со стороны закрытого входа послышался нарастающий шум. Даже молнии во время грозы, часто попадавшие в эту гору, не издавали такого грохота.
«- Эти тупицы, похоже, пытаются пробиться в Убежище » — насмешливо оскалилась тварь — «- Ну-ну, пускай попытаются. Сюда в свое время не смогли пробиться даже сильнейшие эльфийские маги, куда уж этим недоумкам.» Убежище было создано внутри скалы древней, малочисленной расой разумных, владевших небывалой по меркам этого мира магией. Тогда вокруг были горы, а не лес. Но время неумолимо шло, и от древнего горного кряжа
