момент группа была весьма популярна. Но, всё равно, – выгнали. Какая будет реакция в Стране Восходящего солнца на корейскую исполнительницу с уголовным прошлым? Наверное, вообще к сцене не подпустят. Конечно, можно надеяться, что здесь нравы несколько иные, не такие, как на моей Земле, но строить планы, рассчитывая только на это, – легкомысленно.
Нда-а, что-то как-то неудачно всё идёт… Нафиг было «вписываться» в эту белиберду? Большие сомнения насчёт того, что если дело дойдёт до свидетельских показаний, – мои бывшие сонбе выступят на моей стороне. Это ж «облико морале» и «боже мой, как на меня потом будут смотреть»? Будут стоять, набрав в рот воды, и это ещё хорошо, если не скажут, что всё прозвучавшее – исключительно плод моей больной фантазии. И после этого меня «обляпают» по полной, с ног до головы. ЮСон – животное, но, похоже, прав насчёт «какая разница, кто их будет трахать»? Всё равно кто-то будет. А если они хотят кого-нибудь конкретного, пусть сами бьются за выбранную кандидатуру. Это их личная жизнь, не моя. Рыцаря из себя изобразить решил. В итоге, – сижу, как Волочкова на шпагате, вместо того, чтобы карьеру, как АйЮ, делать. Просто скулы сводит, когда начинаешь думать о «младшей сестрёнке нации» и понимаешь, насколько же она практичней и приспособляемей тебя! Просто зараза какая-то… Вирус…
Кстати, можно ещё попробовать шантажировать контрразведку. Типа: если они не покажут файлы, тогда я расскажу СМИ всю правду об истории с явлением призрака вооружённым силам страны. Единственно только, – не окажется ли данное лекарство хуже болезни? Скажут, – «придумала всё» да и закроют вопрос, а потом – за свой испуг отомстят так, что мало не покажется…
Блин! Куда не глянь, – кругом какие-то заросли… Непроходимые.
Время действия: второе ноября, вечер
Место действия: воинская часть в которой служит ЮнМи
– Есть проблемы. – говорю я ЧжуВону, собираясь поведать об умыкнутом вместе с музыкой телефоне.
– У тебя постоянно, – проблемы. – недовольно отзывается он.
Фига себе дела! – удивляюсь услышанному ответу и спрашиваю, желая понять: Случилось чего?
– У меня слова закончились. – сообщают мне. – Слова, которыми я всем объясняю, что ты – нормальная.
Оценивающие смотрю на надувшегося парня, не понимая сути претензий и ожидая продолжения.
– Что ты там нарисовала? – возмущённо вопрошает ЧжуВон.
– А что не так? – интересуюсь я, начиная догадываться, о чём речь.
– Да всё, – «не так»! Разве не видишь, – это рисунок уровня младшей школы?! А ты рисунок не только на доску объявлений повесила, так ещё и подписала!
– Я – не художник. Я только учусь. – гордо поднимая подбородок, отвечаю я. – Мне показалось, очень даже ничего вышло.
– Тебе показалось! – горячо убеждают меня.
– Откуда такая уверенность?
– Да потому, что все ржали, когда смотрели.
– Передай «всем», что они нифига не понимают в живописи.
– А ты понимаешь?
– Я художник, я так вижу.
– Ты же две секунды назад сказала, что – «не художник»?!
– Не цепляйся к словам. – прошу я и предлагаю. – Скажи конкретно, в чём проблема?
– В том, что ты глупо выглядишь!
– «Глупо»?
– Именно!
Молча смотрю на возмущённого ЧжуВона.
– Пойми! – горячо убеждает тот меня. – Ты должна быть безупречна! Ты сочиняешь отличную музыку, у тебя хорошая внешность и ты участница популярной группы. Нельзя выглядеть жалко!
А, вот, кажется, и добрались до сути претензии…
– Делай только получающееся отлично. Или, в крайнем случае – «хорошо». – требует ЧжуВон.
Ещё один на мою голову, знающий, как нужно жить…
– Буду делать то, что хочу! – заявляю я.
Пфф…! – надув щёки, выдыхает ЧжуВон видимо подумав, – «как трудно разговаривать с девушками!».
– Понимаешь, все смеялись над твоим рисунком. – тем не менее терпеливо начинает объяснять он мне по второму кругу. – Разве не обидно, когда над твоей работой смеются? И ты опять шутишь над армией. Зачем? Тебе мало того, что Ассоциация ветеранов морской пехоты хочет извинений?
– Я и думала, – будет забавно. – пожав плечами, отвечаю я и делаю попытку догадаться. – Или, если смеются надо мной, значит, – смеются и над тобой? Так?
ЧжуВон некоторое время молча смотрит на меня, после чего спрашивает: Ты ведь понимаешь, как своими поступками выставляешь в глупом свете всех, с кем общаешься. Если понимаешь, тогда зачем так делаешь?
– Тебя беспокоит, моё «несоответствие» твоему уровню?
– Когда ты ведёшь себя подобным образом.
– Ну и ладно. – иронично хмыкаю в ответ. – Не соответствую, так не соответствую. Нормальный рисунок получился, с юмором. Твои сослуживцы – олигофрены, которые ни черта не понимают. А ещё, – ты хочешь, чтобы я им нравилась. Правильно?
– Ты айдол! Поэтому должна нравиться всем. Как АйЮ.
Блин! И эту ещё вспомнил!
– Если думаешь, что я буду кого-то копировать, значит у тебя с головой плохо.
– Пока только ты одна похожа на безмозглую идиотку.
Ну вот и поговорили.
– Хорошо. – соглашаюсь я, не желая дальше спорить. – Пойду жить со своей проблемой идиотизма дальше. Не стану вас больше беспокоить, господин ЧжуВон. Надеюсь, наши дороги больше не пересекутся.
– Ну тогда, – и иди! – мстительно напутствует меня собеседник. – Путь твой будет длинным и даст время хорошенько подумать над моими словами.
– Вряд ли. – разочаровываю я его. – У меня нет привычки в дороге думать над всякими глупостями. Адьёс, амиго!
– Вот упрямая идиотка!
– Да уж поумнее некоторых. – отвечаю я и, повернувшись к ЧжуВону спиной, иду на выход.
(чат, который не спит)
[x*x] – Кто видел рисунок Агдан?
[x*x] – Фото которого прислали из её части?
[x*x] – Ага. Просто ужас какой-то. Она не понимает, что так рисуют в младшей школе?
[x*x] – На её месте я бы побоялась такое показывать. Или она совсем зазавездилась? Думает, всё, что делает – гениально?
[x*x] – Может быть и так. Но нарисовано действительно стрёмно и грязными цветами. Я так не люблю.
[x*x] – Военные
