— Но, — перебил его инспектор,— какая связь между Плэйтон и Мэзоном?
— Я узнал, что они встретились вчера вечером в Комптоне, небольшом городке к югу отсюда.
— Это может быть простым совпадением
— Слишком уж много совпадений. Давайте я лучше расскажу, как произошла эта встреча. Мэзон проводил вечер в кабаре. Их разделяло несколько столиков. Плэйтон первой заметила его и подошла. И, поверьте, он совсем не пришел от этого в восторг. Сказав несколько слов в раздраженном тоне, Мэзон встал и вышел из зала.
— А чем она занимается в этом заведении?
— Зарабатывает тем, что подсаживается к клиентам и заставляет их заказывать напитки. Вы скажете, что она просто хотела, чтобы ее угостили. Но я не могу этому поверить. Даже самая ничтожная женщина не станет иметь дела с человеком, который погубил ее любовника. По-моему, истина в том, что Анна Плэйтон и Арнольд Мэзон действовали заодно. Грегори Пенсон замолчал, почувствовав страшную усталость. Все время в течение этого разговора он тщетно ждал, что инспектор хоть как-то заинтересуется судьбой своего бывшего коллеги. Но лицо Дэвида было непроницаемо.
Наступила томительная пауза. Взгляд адвоката упал на отрывной календарь, стоящий на столе. И Пенсону вдруг показалось, что сквозь оставшиеся дни августа ясно просвечивает роковая дата — третье сентября.
— Скажите, метр Пенсон, — вдруг промолвил инспектор, — почему вы пришли именно ко мне?
«Почему? — подумал адвокат. — Очевидно, потому, что Адамс дал понять, что инспектор Дэвид — честный человек. А я верю, что честность — это активная добродетель, она не может оставаться пассивной, пока в мире творятся несправедливые вещи»
Однако вслух он сказал другое:
— Я пришел к вам потому, что это следствие мне стоило уж очень дорого Частное сыскное агентство обходится сорок долларов в день, и сюда не входят транспортные и другие расходы. Короче говоря, я остаюсь на мели.
— Я думал, метр Линдфорд помогает вам нести все расходы, — сказал инспектор
Адвокат улыбнулся.
— Иза ничего не знает о моих трудностях. Уже то, что она, не считаясь со временем, занимается делом, которое ей ничего не приносит и в котором ее престиж известного адвоката понес урон, само по себе прекрасно. И потом ей и в голову не пришло бы, что расходы несет не Адамс, а кто-то другой. Но у Адамса денег меньше, чем было у меня в самые трудные времена. Как видите, торговля наркотиками не такое уж прибыльное дело, как говорят.
— Чего же вы от меня хотите? — спросил Дэвид.
— Я бы хотел, инспектор, чтобы вы помогли мне узнать, какую роль Арнольд Мэзон и Анна Плэйтон могли играть в убийстве Бернхайма.
— Вы отдаете себе отчет в том, чего вы от меня добиваетесь, метр Пенсон? Я же не могу по собственной инициативе начать расследование, которое начальство мне не поручало. Кроме того, вы же знаете, со вчерашнего вечера на меня накатилась эта история. Кстати, что вы думаете об отравлении в тюрьме? Вы, кажется, приходили к своему клиенту днем?
— Да, приблизительно в половине третьего. Я провел с Адамсом примерно с четверть часа. Ничего подозрительного не заметил. Помню только, что меня раздражало непрерывное движение людей по коридору
— Непрерывное?
— Да. Адвокаты посещают своих клиентов между двенадцатью и пятнадцатью часами. В тот раз мы все пришли почти одновременно.
Пенсону вдруг показалось, что инспектор не слушает его.
— Мистер Дэвид, вы ничего не хотите мне сказать?
— Спасибо. У меня больше нет вопросов. — Инспектор коротко кивнул, давая понять, что Пенсон может быть свободен.
— Вы сделаете что-нибудь для Адамса? — спросил адвокат.
— Не знаю, — ответил Дэвид.
И чтобы показать, что разговор закончен, открыл папку, лежавшую перед ним.
Инспектор Дэвид встал из-за стола, подошел к окну. И снова перед ним всплыло изможденное лицо заключенного, уже смирившегося с близкой смертью.
— К черту! — Инспектор тряхнул головой, отгоняя навязчивый образ. Если так будет продолжаться, он забросит свою собственную работу и будет заниматься тем, что его не касается. У него были дела посерьезнее, чем эта история. А в деле, которое он рассматривает, Адамс один из подозреваемых, такой же, как и любой другой.
Инспектор Дэвид постарался переключить свои мысли на надзирателя. Во-первых, было ли убийство? Казалось, все говорило об этом. Но мало кто кончает счеты с жизнью на рабочем месте. Куда проще сделать это дома лежа в постели, запершись в своей комнате.
Он сел за стол, вырвал из блокнота листок чистой бумаги. «Но если это не самоубийство, то кто мог совершить преступление?»
«Дуглас Вальтер Кристмас», — написал инспектор и тут же понял, что отнюдь не забота о соблюдении иерархического порядка заставила его первым в списке поставить фамилию директора Он действительно не испытывал симпатии к этому человеку
«Кому, как ни директору, проще всего достать в тюрьме цианистый калий. Впрочем, все это нелепо. Зачем человеку, занимающему такое положение, понадобилось отравить одного из своих служащих?
И все-таки, если хорошенько поразмыслить, кто был заинтересован в смерти надзирателя? Это скоро станет известно, ведь жизнь бедного тюремного надзирателя будет вывернута наизнанку. И тайные симпатии, и скрытая вражда — все, что его окружало, станет явным».
«Бен Оберон, — написал инспектор Дэвид, — имел полную возможность положить яд в стакан, начиная с девяти часов утра до пяти часов вечера Ему проще всех было совершить убийство Вероятно, он также имел возможность похитить небольшое количество цианистого калия».
Инспектор заглянул в раскрытую папку.
«Дик Люрби», — записал он в блокнот. «Это тот тип, что принес журнал посещений. Так, дальше. Адамс упоминал об охраннике, сопровождающем заключенных на свидания. Как его фамилия? Что-то не нахожу. Нет, вот ода. Интересно. Это все тот же Дик Люрби. Ладно. Значит, у него тоже было немало возможностей... Посмотрим дальше... Ах! Доктор Брайан и доктор Девон. Так! Эти двое тоже побывали в отделении. Что они там делали?»
Дэвид снова посмотрел в папку. «Медицинский осмотр Пикара, камера 3050. Пикар? Это, вероятно, тот парень, у которого бывают припадки». Инспектор включил в свой список фамилии обоих врачей, защитив их, однако, скобками.
«Не думаю, чтобы врачи, призванные лечить людей, стали травить их ядом».
Затем пошли адвокаты. Целая вереница адвокатов. «Ну что же, давайте знакомиться, дамы и господа! Так, уже известные Грегори Пенсон и Изабелла Линдфорд. Часы прихода: она — два двадцать пять, он — два тридцать. Метр Энтони Уоррик, адвокат Слима Эвера, потому что прошел в камеру 3046. Время прихода четырнадцать десять. Но он, очевидно, также и адвокат Пикара, поскольку эти двое осуждены за одно преступление». Инспектор бросил взгляд на страницу в папке. «Во всяком случае, к Пикару он не заходил. Почему? Ага, понял» Он пришел в отделение в четырнадцать десять, а в это время Пикара осматривали врачи. Перевернем страницу. Я в восторге от встречи с вами, метр Эдвард Барук! Это вы без двадцати два принесли Эдуардо Рэйону свою моральную поддержку. Мэри О"Коннор. Еще одна женщина! Что вы делали в этой компании, мисс, без пятнадцати минут два? Так, пришли к Рамону Обайа. Но разве вы не знаете, что яд — это оружие женщин и что вас можно заподозрить в убийстве?»
Инспектор немного развеселился. Он внес в свой список имена восьми заключенных.
Впрочем, один из них не покидал камеры «Посмотрим, у кого же из них не было посетителей в этот день? Так, это Слим Эвер. Вот ведь прохвост, на этот раз тебе удастся выйти сухим из воды!»
Но тут перед инспектором Дэвидом вновь возникло изможденное лицо Эдварда Адамса. Его веселость мгновенно испарилась.
Резким движением он нажал на кнопку звонка.
Тотчас же дверь приоткрылась, и в ней показался секретарь.
— Сэм, — сказал инспектор, — возьмите этот журнал и выпишите имена тех, кто в течение месяца являлся в тюрьму на свидания с приговоренными к смерти.
— Слушаюсь, сэр.
— Ступайте, старина. И попросите зайти ко мне Брэдли, Честера и Барта.
Спустя несколько минут все трое вошли в кабинет Дэвида.
— Итак, Брэдли, что вам удалось узнать? — обратился инспектор к самому молодому из своих подчиненных.
Тот, немного смущаясь, откашлялся и, заглядывая в блокнот, стал докладывать:
— Вильям Ли вел спокойный образ жизни, шеф. Восемь лет назад он овдовел и все свое свободное время посвящал племяннице. Она сирота.
— Женщины? Личные неприятности?
— Непохоже. В своем квартале он был известен как человек веселого, доброго нрава. В последнее время выглядел особенно счастливым, радовался, что племянница выходит замуж. Он собирался поселить молодоженов у себя, в маленьком, но довольно просторном двухэтажном домике...
