проворчал Уру-Бука.
— Ну, не будем же мы опытным путём проверять?
— Да как вы смеете! Я самый настоящий, самый высший из высших эльфов!
— А я на слово никому не верю. Ладно, не хочешь быть человеком, будешь гражданином. Хотя нет, не пойдёт — паспорта у тебя нет, гражданство тоже неясное.
— Я король!
— А все короли такие грязные? Будешь просто — задержанным. Итак, — я сел за стол и нахмурился, — сударь задержанный, назови свои фамилию и имя.
Эльф злобно зыркнул на меня, отвернулся и не ответил.
— Понятно, — я повернулся к Уру-Буке, — скорее всего, беглый каторжник, раз не хочет признаваться. Что у нас делают в таких случаях?
— Отпускают? — орк глумливо хмыкнул.
— Нет.
— На дыбу?
— Незачем. Раз скрывает имя, значит виновен. Голову с плеч и закрыли вопрос.
— Не имеете права! — взорвался эльф, — это против всех правил!
— Ты, безымянный задержанный, не ори. Имя скрываешь, замечен в вооружённом нападении на представителей власти. У нас есть свидетели?
— Ешть, — Уру-Бука осклабился, — я швидетель.
— Доказательств для суда достаточно. Я даже на совещание удаляться не буду.
— Так нельзя обращаться с пленными!
— А кто тут пленный? Пленные бывают в случае официальной войны. Бука, нам объявляли войну? Есть дипломатическая нота или письмо?
— Нету.
— Вот! А значит, на нас напали обычные бандформирования.
— Кто?!
— Разбойники и грабители. А с ними у нас разговор короткий, если от дачи показаний отказываются.
Эльф засопел. Посмотрел на меня волком, скривил губы и выплюнул:
— Я Галадон, король эльфов.
Не торопясь я взял лист бумаги, перо и принялся записывать.
— Итак, задержанный утверждает, что он Галадон. Кстати, это имя или фамилия?
Король пошёл пятнами.
— Имя!
— А фамилия?
— Королям достаточно имени.
— Это на троне, а у нас в тюрьме без фамилии нельзя.
— Феаноров, — мрачно буркнул эльф.
— Отчество?
— Элрондович.
— Так и запишем. Феаноров Галадон Элрондович. Профессия?
— Король.
— Это должность. А профессия у тебя есть?
— Э?!
— Делать что-нибудь умеешь?
— Петь могу и на лютне играть.
— Ага, певец, значит. К нам на гастроли?
Уру-Бука заржал.
— Чёрный, — зарычал Галадон, — ты пришёл глумиться надо мной?
— Обращайся к Владыке правильно, — Уру-Бука дёрнул эльфа за ухо, — или я не посмотрю, что ты король.
Эльф зашипел, но тон сменил.
— Что тебе надо от меня, Владыка? Хватит устраивать балаган, говори прямо.
Я откинулся на спинку стула и посмотрел ему в глаза.
— Твоё нападение на мой мирный замок ввергло меня в убытки. И я собираюсь их компенсировать выкупом.
Галадон скривился и засопел.
— Могу предложить за себя…
— При чём тут лично ты? — я повернулся к Уру-Буке, — сколько у нас пленных?
— Тришта двадцать девять.
— Я хочу получить выкуп за всех разом. За триста двадцать девять светлых.
— Пусть сами за себя платят.
— Можно и так, — я усмехнулся, — но тогда в порядке очереди, по старшинству званий. Сначала обычные пехотинцы, потом рыцари, а ты уже в конце.
Эльф зло посмотрел на меня.
— Это против правил! По рыцарскому закону…
— А нападал ты на меня по рыцарскому закону? Может, я тебя оскорбил, что ты подло вторгся в мои владения? Нет?
— Ты Чёрный, — Галадон вскинулся, — этого достаточно.
В ответ я ему улыбнулся, очень по-доброму и ласково.
— Ну тогда посиди в подвале. Я разрешу выкупить тебя последним.
— Не имеешь права!
Я пожал плечами.
— Могу, умею, практикую. Не хочешь выкупать своих людей, греми цепями.
— Ты поплатишься.
Всем своим видом эльф демонстрировал презрение. Но тут дверь в допросную распахнулась и на пороге появилась Дитя Тьмы.
— Я почти все нашла!
В левой руке у неё был пучок столовых вилок, а в правой — одна большая и двузубая, которой переворачивают мясо на кухне.
— А-а-а!
Галадон сделал попытку сбежать. Порвал ремни, уронил стул, забегал по допросной. Но в дверях стояла Дитя, и он полез на стенку. Цепляясь за неровную кладку, залез до половины, сорвался и рухнул на пол.
— Уберите её!
Он снова рванул вверх. Удивительно! Никогда бы не подумал, что эльфы так умеют.
— Дитя, отнеси вилки на кухню бабушке.
— А можно, — в глазах девочки загорелись огоньки, — я его ткну? Ну хоть разик!
— А-а-а!
Эльф снова шлёпнулся, вскочил и полез вверх.
— Нельзя. Верни вилки и поиграй с Гошей, он соскучился.
Девочка вздохнула, показала эльфу язык и вышла.
— Я согласен!
Галадон вернулся, плюхнулся на стул и вытер лоб платком.
— Я выкуплю всех сразу.
— Отлично. Теперь обсудим цену. За каждого пехотинца я хочу тысячу золотых.
— Грабёж! Никто такие деньги платить не будет!
— А ты походи по базару, может, кто дешевле предлагает.
Эльф икнул.
— Но это… Это… Нечестно! Я буду жаловаться…
— В антимонопольный комитет?
— Ладно. Пусть будет тысяча. Всего триста тысяч.
— Ты не дослушал. Тысяча за простого пехотинца. Десять тысяч за рыцаря. Бука, у нас генерал в подвале есть?
— Три штуки.
— За них я хочу по сто тысяч.
Галадон скривился и смотрел на меня с удивлённым отвращением.
— Ты гоблин, а не человек.
— Я ещё главного не сказал. За тебя я хочу миллион. Золотом.
У эльфа случилась истерика.
— Никогда! Не буду платить!
Он барабанил кулаками по столу.
— Никто не смеет грабить эльфов!
Галадон брызгал слюной так, что мне пришлось отодвинуться.
— Мои богатства! Мои! Не отдам!
В порыве гнева он даже оторвал у себя рукав на камзоле и размахивал им, вопя, как резаный.
— Не отдам! Выкуси!
Уру-Бука смотрел на эльфа с восторгом энтомолога, встретившего особо редкого жука.
— Владыка, может, ему воды дать? — спросил тихонько орк, — а то помрёт ещё от возмущения.
— Хорошая идея. Только не внутрь, а сверху полить, чтобы остыл.
Кивнув, Бука отошёл в дальний угол допросной и вернулся с ведром. Подкрался к эльфу сзади и вылил на него воду.
Галадон затих, мокрый, как курица. Вытер лицо оторванным рукавом и сердито посмотрел мне в лицо.
— Ты бандит и грабитель, Владыка. Никто и никогда не требовал таких денег за чужую жизнь.
— А я не местный, ваших цен не знаю. Мне просто круглые числа нравятся. Ну и ты в следующий раз подумаешь, прежде чем воевать, есть ли у тебя средства на выкуп.
— Разбойник, — зло сплюнул эльф.
— Значит, отказываешься?
Тяжело вздохнув, Галадон мотнул головой.
— Я согласен. Выкуп будет через месяц, если мне дадут отправить сообщение. Но так и знай — ты хуже любого ростовщика.
— Буду считать это комплиментом. Бука, отведи нашего гостя в его аппартаменты, выдай бумагу и чернила, пусть пишет своё письмо.
Уже в дверях Галадон обернулся.
— Может, я и согласился заплатить, но вражда между нами не закончена.
Я с сочувствием посмотрел на эльфа:
— Тебя
