и энергии.
Я осмотрел шарики. Вроде бы они были обычными, наполненными краской. Интересно, почему они загораются?
В дальнем углу подвала находился агрегат, который я опознал как трансляционное устройство. Значит, передачи ведутся отсюда. Я надел наушники, взял в руки микрофон, включил кнопку передачи и…
«Ну, ляпни что-нибудь смешное», — посоветовал внутренний голос, устраиваясь поудобнее.
«Вот еще!» — одумался я, выключая транслятор.
Наговорить какую-нибудь белиберду в уши всем жителям инкской империи было забавно, но я не шучу столь плоско. Как-нибудь в другой раз.
В принципе, я выяснил все, что хотел. Почти все. Оставалось неясным, каким образом пейнтбольные шарики воспламеняются. Можно предположить, что краска в них заменяется другими химическими веществами. Нужно будет выяснить. Но, если брать в целом, логика функционирования храма солнечного божества прояснилась.
Я выбрался по лестнице наверх, на мгновение слился с солнечной дугой и тут же вынырнул из нее. Затем перемахнул через золотую решетку и, никем не замеченный, прокрался в свою комнату.
Иван Платонович Озерецкий, на следующий день
Войска Писарро приблизились к Теночтитлану практически вплотную, и Ивана Платоновича это сильно беспокоило. Чего нельзя было сказать об Атауальпе, который вел себя так, как будто полностью контролирует ситуацию.
Пора было решать, как и в чью пользу действовать, но для этого следовало пообщаться с Великим инкой. Получать аудиенцию не требовалось — Иван Платонович был доверенным лицом Великого инки, поэтому вошел к нему без приглашения.
Великий инка сидел на полу и с увлечением играл с детишками в настольную игру. Атауальпа оглянулся на шум и, видя вошедшего Ивана Платоновича, мягко сказал детям:
— Ступайте, мы потом доиграем.
Дисциплинированные дети убежали, и Великий инка смог обратиться в сторону своего советника.
— Писарро наступает, — сообщил Иван Платонович. — Через два дня он будет в Теночтитлане.
— Что ты хочешь сказать, Иван Платонович? — изумился Атауальпа. — Что через два дня, оценив мое могущество, Писарро побежит, как трусливая гуанако?
— Для этого Писарро должен убедиться в нашей силе, — осторожно сообщил Озерецкий. — Мы должны продемонстрировать все, на что способны.
Великий инка засмеялся.
— Зачем демонстрировать все, если достаточно части? Я выйду к нему с ближайшим окружением, мы спокойно побеседуем. Твои же товарищи беседовали с Писарро?
Иван Платонович подтвердил, что князь Андрей и граф Орловский действительно беседовали с Писарро и даже покушались на него — к сожалению, неудачно.
— У твоих друзей было всего два десятка воинов, — сказал Атауальпа. — Я же выйду к Писарро с пятью тысячью приближенных. Причем, заранее сообщу испанцам, что это не воины, а безоружные приближенные. Писарро разумный человек и, естественно, устрашится.
— А если не устрашится?
— Это непредставимо.
— Может, взять вооруженных воинов? — намекнул Иван Платонович.
— Ни к чему.
Иван Платонович и раньше сталкивался с идиотизмом высокопоставленных лиц, поэтому изобразил на лице полное понимание.
— Несомненно, испанские конкистадоры не ожидают от нас такого поступка.
— Еще бы, — оживился Великий инка. — Это будет оригинальный тактический ход. После того, как Писарро со своим войском отступит, я, на гребне успеха, смогу вплотную заняться храмом солнечного божества. В прошлый раз Верховному жрецу удалось избежать моего гнева. Ему помог Андрей, согласившийся вступить в жреческие ряды.
— Великий инка несправедлив, — заметил Иван Платонович. — Князь Андрей и раньше пытался проникнуть в ряды жрецов. Теперь же это удалось, цель можно считать достигнутой. В настоящее время рядом с Верховным жрецом находится наш человек. Теперь устранение Урумбы — вопрос времени.
— Наверное, ты прав, Иван Платонович, — согласился Великий инка. — А сейчас ты не мог бы меня оставить? Я не доиграл со своими детьми. Ты же понимаешь: война войной, но о семье забывать не следует.
Следуя просьбе, Иван Платонович покинул Великого инку. Он не знал, как развернутся события в дальнейшем, но ухватил из разговора самую суть. На победу Великого инки над Писарро можно не ставить. Следовало проработать альтернативные варианты действий, как-то: переход на сторону испанцев и отступление в джунгли. Также Иван Платонович держал в уме варианты с отстранением Великого инки от власти. И, разумеется, оптимальным оставался вариант, при котором князю Андрею удавалось решить проблемы с кенгуру и заделыванием протечки во времени. В присутствии всех путешественников во времени, разумеется — во всяком случае, в присутствии Ивана Платоновича и Люси. Сотоварищи волновали Озерецкого гораздо в меньшей степени.
Я, на следующий день
Возможность отправить Пегого в макромир представилась совершенно неожиданно. Случилось это так.
Очередной раз я сидел в кабинете Верховного жреца и переводил прорицания Пегого.
— Отправлять меня в макромир, — говорил измученный Пегий. — Иначе кончать энергия. Без энергия я не существовать в микромир. Полный швахомбрий.
— Великий инка Атауальпа намеревается выйти к испанскому войску с пятью тысячами безоружных приближенных, — излагал я информацию, полученную от Ивана Платоновича. — Атауальпа рассчитывает, что войска Писарро дрогнут и побегут.
— Атауальпа идиот, — заметил Урумбо.
— Посоветуйте ему не совершать столь опрометчивый шаг.
— Он меня не послушает: скорее, сделает наоборот, хотя и в этом нельзя быть уверенным. Нельзя ли устроить, чтобы этот совет дал Атауальпе ваш тесть Озерецкий? Он является доверенным лицом Великого инки, его Атауальпа послушает.
— Это идея, я так и поступлю, — пообещал я с чистым сердцем.
— Нельзя ли пригласить сюда еще одно священное животное, либо даже несколько, с тем чтобы они выдавали предсказания с большей частотой, чем сейчас?
Урумбо попал в самое яблочко, я даже озадачился.
— Священное животное устало. Лучше задать этот вопрос завтра.
— Мне хотелось услышать ответ сегодня.
В дверь просунулась голова храмового служителя, одного из помощников Верховного жреца, и сообщила:
— Разрешите?
— Я занят, — отозвался Урумба.
— Срочный вопрос. Буквально на пять минут.
— Прошу прощения, я сейчас, — бросил Верховный жрец и вышел из кабинета.
Я понял, что другого момента перебросить Пегого в макромир может не представиться.
Выхватив из кармана первертор, я бросился к Пегому и, сквозь золотые прутья решетки, сунул аппарат ему под нос. Кенгуру глубоко вздохнул и принялся размягчаться. Размягченная голова утончилась и принялась всасываться в отверстие.
— Быстрей! Быстрей! — умолял я.
Пегий не мог ответить, потому что голова уже всосалась в отверстие, но утвердительно махнул хвостом.
Голова всосалась полностью, начало всасываться тело.
Я положил первертор на каменный пол и заслонил своим телом. Если Урумбо войдет раньше положенного, я сэкономлю несколько мгновений перед тем, как он догадается: священное животное просачивается в отверстие черного прибора.
Кенгуриное тело прошло в отверстие, настала очередь хвоста.
Все мои чувства были напряжены до предела. Спиной я ощущал, как находящийся за каменной стеной Урумбо разворачивается в сторону кабинета, делает несколько шагов, протягивает
