на расстоянии нескольких дюймов от своего плеча — и почувствовала нечто потустороннее.
Чарли с нетерпением ждал, что она скажет дальше, но Мисс Энджел лишь загадочно улыбалась.
— Что именно? — спросил он.
— Присутствие другого человека. А потом я услышала ее далекий голос. Она спросила меня, здесь ли ты, и я ответила, что ты придешь позднее.
— Какой голос? — спросил Чарли, затаив дыхание.
— Тихий, но очень приятный. Мне кажется, что я разговаривала с кем-то, живущим на расстоянии многих сотен лет отсюда.
— Матильда! — голос Чарли был почти таким же слабым, как голос той далекой девочки.
Элис отошла от окна, чтобы Чарли мог прикоснуться пальцами к тому же месту. Он вздохнул и положил руку на твердое, холодное стекло.
Прошло несколько минут, рука мальчика замерзла и посинела от холода.
— Я должна предупредить тебя, Чарли, — мягко сказала Элис, — что ты можешь никогда не почувствовать ее ответного прикосновения. У меня получилось войти с ней в контакт, потому что я обладаю особой магической силой.
— Я подожду, — вздохнул он, — буду ждать, пока она не вернется.
Закрывая за собой дверь, женщина почувствовала укол вины. Возможно, она дала Чарли напрасную надежду, рассказав ему о той далекой девушке, но как она могла скрыть от него такое?
Через час Элис принесла ему кружку какао и печенье. Мальчик попросил ее поставить угощение на шаткий столик рядом с ним, чтобы он мог дотянуться левой рукой.
— Матильда, возможно, уже спит, Чарли, — Элис осторожно оторвала его пальцы от стекла и положила туда свою руку, — или, она сейчас не может добраться до перехода между нашими мирами. Думаю, тебе лучше лечь спать, а завтра попробуешь снова.
Чарли покачал головой:
— Я подожду.
Когда Элис ушла, он глотнул какао и быстро сменил руку.
— Матильда! — стекло запотело от его дыхания, — это Чарли, я здесь, я скоро буду у тебя в замке Бэдлок.
Проще было пообещать, чем выполнить. Как он туда попадет без картины?
Чарли сел обратно в качалку и, продолжая одной рукой касаться окна, заснул.
ГЛАВА 17
ОРЕЛ - ПОХИТИТЕЛЬ
Эмма легла спать в плохом настроении. Ей было никак не заснуть. Противоречивые мысли метались между Оливией и Танкредом.
Потом она начала беспокоиться о своей тете. Патон Юбим ужасно пренебрегал ею своими внезапными изменениями планов, недостатком внимания и забывчивостью.
Что же касается чародея, то есть вероятность, что древняя книга ошибается. Возможно ли такое, чтобы Граф Харкен смог окружить город магическим туманом и утащить его в далекое прошлое?
Правда, он уже начал меняться. Некоторые его части опустели, а жителей на улице Пимини за неделю стало вдвое больше.
Потом Эмма подумала о Билли, который остался один в Бэдлоке, мрачном и опасном месте, и вдруг резко села на кровати.
Она могла кое-что сделать. Она хотела помочь Чарли спасти Билли, пока не стало слишком поздно. Они должны быть все вместе, так у них больше шансов.
Ей в голову пришла смелая мысль — встать как можно раньше и отправиться в Мрачный Тупик. Танкред предположил, что картина, на которой изображен замок, может находиться у тетушек Чарли. А Танкред никогда не ошибается, или почти никогда.
Приняв решение, Эмма крепко проспала несколько часов и проснулась на рассвете, бодрая и готовая к рискованным приключениям. Девочка надела верхнюю одежду, несмотря на то, что ей предстояло путешествовать в облике птицы.
Когда она открыла окно, в комнату ворвался неприятный запах плесени. Окраину города окутало густое серо-зеленое облако тумана, о котором синоптики предупреждали по радио.
Эмма забралась на подоконник и закрыла глаза. Она подумала о птице, маленькой, коричневой и незаметной. На кончиках пальцев зашуршали перья, и девочка почувствовала, что начинает уменьшаться. Через несколько секунд на подоконнике уже сидел крошечный коричневый крапивник с поднятым вверх коротким хвостиком. Он расправил крылья и бесстрашно взлетел в серое рассветное небо.
Город внизу был тих и неподвижен. На обочинах дорог стояло несколько припаркованных автомобилей, но в остальном место казалось пустынным: ни утренних спортсменов — бегунов, ни почтовых грузовиков, ни сборщиков мусора. Ничто не двигалось, кроме птиц в небе и нескольких кошек, охотящихся в садах и парках.
Эмма спустилась к полукруглой Банковской площади и полетела вдоль Сквознякового проезда к Мрачному Тупику. Вид трех высоких домов всегда вызывал у нее дрожь. Какой же из них выбрать первым для обследования?
Возможно, картина хранилась у Тети Венеции. У нее было много общего с Миссис Тилпин. Эмма легко могла представить их, отравительницу и колдунью, живущих рядом с этим мрачным пейзажем.
Птичка летала взад и вперед между тремя домами. Ей не удалось найти ни одного открытого окна, к тому же их закрывали занавески.
Не собираясь сдаваться, Эмма влетела в сад Венеции со стороны задней части дома. Газон, судя по всему, никто никогда не подстригал, и сухая трава выросла до пояса, полностью скрывая нижнюю часть фасада.
Для крошечной птички, почти вдвое меньше воробья, это не представляло проблемы. Перепрыгивая через стебли, она приблизилась к низкому подвальному окошку, закрытому, но не зашторенному.
Эмма вспорхнула на подоконник и заглянула в комнату через пыльное стекло, затянутое паутиной. Ей удалось разглядеть длинный стол, заваленный всевозможными материалами и принадлежностями. На одном его конце стояли бутылки с разноцветной жидкостью.
— Ядовитые зелья, — подумала Эмма, поворачивая голову туда-сюда.
С другой стороны возвышались кучи блесток, красовались разноцветные катушки ниток, иглы и ножницы разных размеров.
С низкого сводчатого потолка в изобилии свисали пучки трав и листьев, связки корешков и луковиц, полотняные и кожаные мешочки, по стенам змеились темные блестящие растения. Но никаких признаков картины не было.
Что-то блеснуло в глубине комнаты. Острые глаза птицы различили маленький круглый столик. Там, на груде шелка, лежало зеркало. Даже издалека Эмма увидела, что оно очень красивое: круглое стекло обрамляла золотая оправа, а ручка представляла собой овал из витого золота и серебра. Рамку украшали замысловатые узоры и вставки из крошечных драгоценных камней, и хотя оно находилось в тени, от него исходило мягкое
